Отныне и вовек

Тербер не взял ручку.

– Сэр, я должен быть уверен, что это все.

– Я же сказал вам, что все. – Подполковник нахмурился. – Так что, пожалуйста…

– Сэр, прошу прощения. – Штаб-сержант, командовавший патрульным нарядом, шагнул к ним и козырнул подполковнику.

– Да, сержант Диксон? – нетерпеливо отозвался подполковник. – В чем дело?

– Сэр, по-моему, была еще одна вещь, но она не попала в опись.

– Еще одна? Почему мне об этом раньше не доложили? – строго спросил подполковник.

– Вероятно, в суматохе она затерялась, сэр.

– А что это было, сержант?

– Маленькая черная записная книжка, сэр. Лежала на сиденье у нас в джипе.

Подполковник повернулся к Терберу.

– В таком случае, сержант, я вынужден перед вами извиниться.

– Ничего страшного, сэр.

– Я вам ее сейчас принесу, сержант, – предложил Диксон.

– Я пойду с вами, – сказал Тербер.

Подойдя к джипу, они включили фонарик и начали искать. Записная книжка лежала на полу под сиденьем водителя.

– Вот она. – Диксон поднял записную книжку и протянул Терберу. Из книжки выскользнул сложенный вчетверо листок и упал на пол.

– Одну минутку. – Тербер взял у Диксона фонарик и нагнулся за выпавшим листком.

– Я не видел, – извинился Диксон.

– Ничего. – Тербер развернул листок и поднес его к свету. Короткие строчки, выписанные в столбик, как стихи. Наверху большими печатными буквами было написано: «СОЛДАТСКАЯ СУДЬБА». Он не стал читать. Сложил листок, сунул его в нагрудный карман, тщательно застегнул пуговицу и взялся за записную книжку. В ней не было ничего, кроме длинного списка названий книг. Над списком печатными буквами было выведено: ПРОЧИТАТЬ. На долю секунды он забыл обо всем и не мог побороть в себе удивления – он не ожидал обнаружить в вещах Пруита подобный список. Сам он большинство этих книг читал, одни еще в юности, другие – позже. Но он никак не предполагал, что такие книги могли заинтересовать Пруита.

– Понимаете, сержант, – сказал Диксон, когда Тербер положил записную книжку в другой карман, – эта история нам самим очень неприятна. – Он огляделся по сторонам и понизил голос: – Гарри Темпл – это который стрелял – весь испереживался, бедняга. Одно дело, был бы японец или диверсант какой-нибудь. Вы, наверно, думаете, мы врем. Но все правда так и случилось. Он действительно остановился и повернулся лицом к огню.

– А сам-то он хоть что-нибудь сделал? – спросил Тербер.

– Ничего. Он просто побежал. Капрал Оливер – это мой помощник – пару раз выстрелил, но он продолжал бежать. Тогда Гарри начал стрелять из «томпсона». Просто так стрелял, даже не целился. А тут включили прожектор. И ваш парень вдруг остановился и повернулся лицом к огню. У него в руке был пистолет, но он, по-моему, даже не думал стрелять. Мы потом нашли пистолет в песке. А «томпсон» – это же не автомат, а черт-те что, вы сами знаете. Поливает во все стороны. Он стоял у самого рва. Мог ведь спрыгнуть туда – и все. Вы, наверно, думаете, я вру?

– Нет.

– Вы с ним были друзья?

– Нет, – сказал Тербер. – Не совсем.

– В общем, я хочу, чтоб вы знали – нам всем очень жаль, что так вышло.

– Всем всегда жаль, – сказал Тербер. – Когда уже поздно.

– Верно, – кивнул Диксон. – Он хотел вернуться к себе в роту. Я вполне мог его отпустить. Но не отпустил. Я же не знал. Я сомневался… Этот песок, – невнятно пробормотал он, потом со злостью повторил: – Этот песок, черт бы его побрал! Как в пустыне какой-то, язви ее в душу!

– От судьбы не уйдешь, – сказал Тербер. – Что кому на роду написано, то и будет. Вы тут ни в чем не виноваты. Не расстраивайтесь.

– Подам заявление, чтобы меня с этого участка сняли. Пусть переведут в другой район. Этот чертов песок мне на нервы действует.

– На Гавайях от песка никуда не денешься.

– Короче, я хотел, чтобы вы поняли, – сказал Диксон.

– Ладно. – Тербер похлопал его по плечу. – Спасибо, сержант.

Он пошел назад, к другому джипу. – Рассел до сих пор сидел на корточках возле рва и увлеченно разговаривал с патрульными, – расписался на листке с описью вещей, который все еще лежал на капоте, потом отыскал подполковника и, подойдя к нему, отдал честь.

– Я вам больше не нужен, сэр?

– Вы расписались в описи?

– Так точно, сэр.

– Тогда, кажется, все. Записную книжку нашли?

– Так точно, сэр.

– Я еще раз приношу вам свои извинения за эту оплошность, – подчеркнуто официально сказал подполковник.

– Ничего страшного, сэр, все в порядке, – не менее официально ответил Тербер.

– Не люблю такие недоразумения. Вы свободны, сержант. Можете ехать.

– Благодарю вас, сэр. – Он снова козырнул и подошел ко рву. – Рассел! Вставай, поехали.

Когда они выехали на шоссе и Рассел прибавил скорость, Тербер повернулся и посмотрел на тающее вдали скопление огней. В этом году боксеры даже не откроют сезон и никакого чемпионата вообще не будет, почему-то подумал он – ничего больше в голову не лезло.

– Я как представлю себе, у меня аж мурашки по спине бегут, – сказал Рассел. – Он же мог спокойно спрыгнуть в ров.

Тербер отвернулся от огней. По крайней мере он сделал для него хотя бы эти две мелочи. В личном деле будет нормальная запись, и его похоронят в Скофилде. Впрочем, узнай подполковник, что у него нет родственников, его бы там и так похоронили. А перевозить гроб с постоянного кладбища в Штаты никто, конечно, и не подумает.

– Помнишь ту ночку в Хикеме? – снова заговорил Рассел. – Когда вы с ним напились как черти и улеглись посреди дороги? Я вас тогда чуть не задавил, помнишь?

Тербер не ответил. Осталось сделать еще одно дело. Он знал, что должен будет съездить в город и увидеться с Лорен. Ведь надо хотя бы отдать ей ключ от дома. Конечно, можно снять его с цепочки и послать по почте…

– Вы тогда напились будь здоров, – сказал Рассел.

– Да, – кивнул он. Ехать к Лорен – его бросало в дрожь от одной этой мысли. Но он знал, что поедет.

– Как ты думаешь, из-за чего он? – спросил Рассел.

Тербер не ответил, он думал о другом: почему все обязательно наваливается разом?

52

В то утро Милт Тербер получил официальное уведомление, подтверждающее, что он произведен в офицеры и зачислен в командный резерв (пехотные войска) в звании второго лейтенанта.

С той же почтой пришло еще одно письмо: штаб полка извещал седьмую роту о предстоящем увольнении командира взвода оружия Питера Дж.Карелсена.

Но про Пита они узнали позже. Сначала лейтенант Росе вскрыл пакет с сообщением о производстве Тербера.

Письмо военного министерства, адресованное командиру роты, было испещрено многочисленными визами, Должно быть, на Гавайях его запустили по инстанциям еще задолго до Перл-Харбора. Когда Росс (с рассчитанным безразличием) перекинул бумагу на стол Терберу, тот остолбенел, будто его поймали на месте преступления. Первым, инстинктивным желанием было скорее, пока никто не увидел письмо, порвать его и бросить в корзину, на самое дно. Но он подумал о Карен Хомс.