Оторва. Книга четвертая

Раздвигая ветки, протиснулась сквозь заросли и выбралась на поляну чуть больше предыдущей. И сразу увидела её.

Она лежала, откинув голову назад, рядом с невысоким деревом и выглядела неживой. Я сделала несколько шагов и, остановившись рядом, присела. Прижала пальцы к шее в поисках пульса. Глупая затея, потому как язык, вывалившийся из гортани, сразу всё объяснил.

И словно из тумана перед глазами возник обшарпанный стол и шесть карт разложенных на нём веером. И только одна рубашкой вверх.

Теперь я знала, как её звали.

В той жизни меня никогда не тошнило, хотя не единожды видела трупы в ужасном состоянии, а в этот раз здоровенный ком подкатил к горлу, едва не вывернув мой желудок наизнанку. Отдернула руку и поднесла её тыльной стороной ладони ко рту, чтобы избежать позыва. Рука непроизвольно дёрнулась и словно притянутая магнитом врезалась мне в шею. И сразу что-то упёрлось в спину, а в следующее мгновение пришло понимание — что это. На тренировках не один раз случалось, когда противник, умудрившись оказаться сзади, вдавливал колено между лопаток.

Перед глазами всплыла старуха, утопающая в кресле вокруг которой клубился белый дым, словно я вновь оказалась в её шатре.

— Нашла, — надтреснутый голос резанул по ушам, и старуха громко расхохоталась, — нашла, что искала?!

Шестая, последняя карта, скрывавшая до сегодняшнего дня свою жертву, повисла у меня перед глазами и я её мгновенно узнала. Невозможно не узнать лицо той, которая последние семь дней смотрела на меня из зеркала.