Отрава
Шрифт:
– Согласен. Ты сможешь узнать это у нее? – обратился Бернс к Уиллису.
– Постараюсь, – ответил Уиллис.
– Что значит «постараюсь»? Это необходимо сделать. А я тем временем поговорю с Фриком о возобновлении круглосуточной охраны ее и Эндикотта. Тебе нужна охрана?
– Как я понимаю, это вопрос риторический, – сказал Уиллис.
– Я не знаю, что это значит, – буркнул Бернс. – Так да или нет?
– Нет.
– Отлично, – Бернс коротко кивнул. – А теперь – за работу.
– Всех, кого я знаю? – удивилась Мэрилин. – Это же нелепо.
– Абсолютно всех, – сказал Уиллис. –
– Но я точно знаю, что работник моей химчистки никого не убивает!
– Ты когда-нибудь с ним ругалась?
– Никогда.
– Никогда не жаловалась на то, что не отошло пятно? Никогда?..
– Ну, возможно, и было такое. Но...
– Вот то-то и оно, – сказал Уиллис. – Если мы имеем дело с психом...
– Из-за пятна на юбке не убивают.
– Да, ты считаешь, что это не причина. Я тоже так считаю, но для психа вполне может стать поводом к убийству.
– Тогда все в этом городе становятся подозреваемыми!
– Ты что, знакома со всеми жителями города?
– Нет, но в этом городе все психи.
– Мне нужны только те, кого ты знаешь. Начни с мужчин, с которыми ты встречалась, когда только приехала сюда. Потом дай имена всех своих подруг. А также тех, кто тебя обслуживает – терапевт, гинеколог, стоматолог...
– Старый или новый?
– Оба. Твой ортодонт...
– У меня нет ортодонта.
– Твой дерматолог, твой...
– У меня и дерматолога своего нет.
– Педикюрщица, адвокат, брокер...
– Я тебе уже называла его имя.
– Напиши еще раз. Твой бухгалтер...
– Ты тоже знаешь его имя.
– Маклер по продаже недвижимости, продавший тебе этот дом...
– Я купила его у владельца.
– Запиши и его имя тоже.
– Ее имя.
– Банкир, слесарь-сантехник, электрик, мясник и зеленщик...
– Столяр...
– Ага, начинаешь понимать?
– Нет, начинаю сходить с ума.
– Ничего, нам приходится еще хуже.
Мэрилин вздохнула.
– Ну что, сделаешь?
– Мне понадобится целая кипа бумаги, – сказала она.
Сотрудник баллистической лаборатории позвонил в три часа того же дня.
Он сообщил, что пули и гильзы свидетельствуют о том, что выстрелы были сделаны из автоматического пистолета «Кольт Супер», калибра 0,38.
Потом стал объяснять Карелле то, что тот и так прекрасно знал (однако всегда давал возможность экспертам показать свою осведомленность). Что у автоматического пистолета довольно легко идентифицируются гильзы от выпущенных пуль. Что в автоматическом оружии имеется множество подвижных стальных деталей, а гильзы обычно делаются из более мягкого металла, вроде латуни или меди, следовательно, детали оружия всегда оставляют следы на патронах. А поскольку невозможно найти два одинаковых пистолета, то и следы, оставленные на гильзах, уникальны. Поэтому по пуле можно определить шаг нарезки ствола, направление и количество царапин и бороздок, а вкупе с данными, полученными в результате изучения гильзы, можно узнать систему и марку оружия. Не нужно ли следствию еще что-нибудь?
Карелла поблагодарил эксперта и взглянул на стенные часы.
Чего там Уиллис тянет с этим списком?
– Вот, это все, –
Мэрилин отбросила карандаш. – У меня даже пальцы свело.Уиллис с любопытством взглянул на список.
– Ну и что скажешь? Где-то около шестидесяти.
– Я думал, будет сто шестьдесят.
Он подошел к ней и поцеловал в макушку.
– Спасибо.
– De nada[10], – ответила она.
– Мне надо вернуться на работу. Я позвоню тебе попозже, и мы решим, что будем делать вечером, хорошо? у нас будет компания. Тебя собираются охранять.
– О, потрясающе, – сказала она, закатывая глаза.
Он направился к двери.
– Хэл! – тихо окликнула она.
– Да?
– Ты действительно думаешь, что кто-то мог на меня обидеться?
– Не исключено. – Он взглянул на нее и спросил: – В чем дело?
– Да ни в чем, – пожала она плечами.
Он подошел к ней поближе.
– Ты знаешь, кто бы это мог быть?
– Нет. То есть я хочу сказать, что это может быть кто угодно? Ну, например, пятно на блузке, так?
– Или что-нибудь посерьезнее.
Он внимательно смотрел на нее.
Их глаза встретились.
– Хэл, – сказала она. – Предположим... предположим, очень давно я сделала что-то такое... может быть, кто-то узнал об этом и... и пытается отомстить.
– Что ты сделала? – нетерпеливо спросил он.
– Я же сказала «предположим».
– Хорошо, предположим, что ты что-то такое сделала. Например?
– Ну, например, если... если кто-нибудь узнал бы об этом, то возможно... возможно, он мог бы прикончить меня. Или моих друзей. Может быть, это что-то вроде предупреждения, понимаешь? Им нужна я, понимаешь?
– Но кто, Мэрилин? Кто собирается прикончить тебя?
– Я знала очень много плохих людей, Хэл.
– Ты говоришь о сутенерах? Думаешь, за тобой гоняется Сиарт? За то, что ты сбежала от него в Хьюстоне?
– Нет, нет, он отпустил меня с миром. Я же говорила тебе.
– А кто тогда? Этот бродяга из Лос-Анджелеса? Так это было сто лет назад...
– Нет, не он. Но... но, возможно, кто-нибудь из Буэнос-Айреса.
– Идальго? Тот, который выкупил тебя из мексиканской тюрьмы?
– Нет, и не он тоже. Но возможно... может быть, кто-то в Буэнос-Айресе считает, что я...
– Мэрилин, что ты сделала?
– Ничего. Я только говорю, что, может быть, кто-то там считает, что я что-то сделала...
– Кто именно? И почему он должен так считать?
– Ну, людям приходят в голову самые разные фантазии.
– Каким людям?
– Ну людям, вообще. Ведь в жизни встречаешь множество людей. У Идальго была масса друзей.
– Идальго тебя отпустил. Он дал тебе паспорт и отпустил. Почему же кто-то из его друзей...
– Ну ведь приходят же людям в голову разные фантазии?
– Какие фантазии?
– Ты же знаешь, что за народ испанцы.
– Нет. Я не знаю, что они за народ. Расскажи мне.
– Они просто помешаны на своей мужественности. Братья по крови. Месть. Ну и прочая такая ерунда.
– Месть? За что?
– За то, что они кого-то в чем-то подозревают.
– Мэрилин, скажи мне, ради Бога, что ты сделала?
Она долго молчала.
– Я тебя потеряю, – наконец произнесла она.