Отражение в тебе

– Слушай, я понимаю, почему ты меня ненавидишь…

– Понимаешь?!- Лиса не выдержала и вскочила. Размахнулась и закатала звонкую пощёчину.- Ты маленькая гнусная потаскушка! Ты спишь с собственным братом! Ты… как ты можешь стоять тут передо мной весь такой белый и пушистый, и делать вид, что понимаешь?! Ну и как, весело было слушать, как я говорю про Матвея, и в то же время самому вертеть перед ним задницей?

Хлясь!

Лиса залилась меловой бледностью. На щеке медленно наливался красками след от ответной пощёчины. Яр сжал кулаки, стараясь не выдать, как его колотит.

Да что она вообще знает? Его тоже силой взяли. Пускай всего один человек… родной брат.

– Лапки распустил? Точно баба,- зло припечатала Лиса.

– Не смей называть меня потаскушкой,- ровным тоном попросил Яр.- Я до Матвея даже не целовался ни с кем.

– Нашёл чем хвастаться!

– Не тебе меня судить.

– Выродок,- тихо прошипела собеседница.

– Я не намекаю на тех троих. Но не меня судить человеку, у которого здесь ничего нет,- и указал на грудь.- Тебя скрутили, а ты и рада сломаться! Пустая бездушная кукла! Матвей на тебя внимания никогда не обратит! Потому что ты фальшивая насквозь и в этом только ты сама виновата…

Она мрачно посмотрела ему в лицо, насмешливо скривила красивые пухлые губы.

– Вылитая девка. Даже сюда прибежал, чтобы пометить свою территорию. Не бойся, я уже поняла, что мне тут ничего не светит, голуби вы мои…

Дура! Какая же она дура… Упрямая, эгоистичная… несчастная. Но несчастная не потому, что жизнь тяжёлая, а потому что сама ничего изменить не хочет. Ей проще обвинить во всём остальных. Насильников, потому что напали в подворотне, Матвея, потому что предпочёл ей собственного брата, Яра, потому что даже оказавшись в грязи, он не обозлился и не сломался.

– Ты права,- Яр растянул губы, изо всех сил стараясь улыбнуться, но улыбки не получилось – получился злорадный оскал. Отошёл на шаг, едва не поскользнувшись и не полетев с мостков в серую после непогоды воду.- Я снизу. И знаешь, что?- он нагнулся и прошипел бывшей подруге в самое ухо, стараясь, чтобы его самого не передёрнуло.- Я кончаю от одной только мысли, что меня берёт собственный брат.

И тогда Лиса не выдержала – подскочила и со всей силы толкнула его с мостков.

Вода разомкнулась и сомкнулась над головой, принимая в себя.

…Интересно, она нечаянно или всё-таки знала, что он не умеет плавать?

5. Отражение: любовь и ревность

Когда-то давно, когда Яр был ещё ребёнком и не всегда умел отличить выдумку от реальности, и с воплями просыпался от ночных кошмаров, мама научила его простому приёму, как узнать спишь ты или нет – щипнуть себя.

Не помогло – не проснулся.

Серая масса схлопывается над головой, стирая звуки и краски. Мир ужимается до пульса в ушах. До боли знакомо сдавливает грудь. И жуткое, до судорог знакомое ощущение падения – не выдохнуть, ни вздохнуть. Кошмар, реальность – в голове мелькнули и погасли обрывки мыслей. Яр ещё успел отчаянно дёрнуть руками, пытаясь взлететь, но даже во сне он никогда не мог сделать этого сам.

Из последних сил распахнул глаза, отчаянно теряя контроль над сознанием… и увидел свою детскую мечту. Мазнула перед глазами пальцами с перепонками, кольнула плавником по ногам. Лицо пощекотали пузырьки воздуха, окончательно выдавленного из груди. Мигнули глаза с миндалевидным разрезом.

…Самым первым рисунком, который Яр когда-то нарисовал, была русалка. Мало ли что может нарисовать маленький ребёнок – наслушался сказок, насмотрелся мультфильмов. Со временем он и сам в это поверил, хотя помнил, как отчаянно выискивал в каждой попавшейся луже хвостатых обитательниц. Почему он так верил в их существование? Почему так боялся воды?

Падение.

Рваный пульс.

Лопатки скребнули по земле.

И в тот же миг знакомо и ожидаемо рвануло вверх, к небу.

…И уже теряя сознание, Яр взмахнул руками, ловля потоки то ли воды, то ли воздуха, и совсем не удивился, что умеет летать…

Сознание возвращалось мучительно медленно. Словно сквозь липкую плёнку к губам прижались чужие губы, мокрые, холодные. В рот сжатой струёй вдавился воздух, гоня его в горящие огнём лёгкие.

– Дыши давай!

Удар по груди. Внутри словно вулкан взрывается. Спёртый ком воздуха проталкивается внутрь, обдирая гортань.

– Кха-кха!

Яр скорчился, заваливаясь набок. Из горла и носа полилась вода. В груди пекло огнём, каждый вдох отдавался болью в рёбрах. Глаза жгло, но не от слёз, а оттого, что они слишком долго были открытыми – просто ничего не видели, зрение возвращалось постепенно, как и чувства.

Он лежал на самом берегу, но всё равно в воде – отросшие за весну волосы тёмным ореолом вокруг головы плавают. Тихо плещется о доски прилипшего к берегу помоста спокойная вода. И над головой серое свинцовое небо, к которому он так отчаянно старался взлететь.

– Яр?

Медленно перевёл взгляд. Над ним склонился человек. С волос вода ручьями льётся, широкие рукава ветровки исполосованы, полощутся на ветру, точно бахрома плавника. Тонкое лицо, высокие скулы… и глаза русалки.

– Ты меня слышишь?

– У т-теб-бя… у т-теб-бя губ-бы с-синие…

Матвей облегчённо прикрыл глаза и прижался лбом к его лбу.

– И т-теб-бя т-трясёт-т вс-сего…

– На себя посмотри.

Его сгребли в объятия, отрывая от воды. К горлу подступила тошнота, в ушах звенело, кружилась голова. Яр пропустил руки под мокрой ветровкой и вцепился в облепившую тело брата футболку.

– Зачем ты опять с ней встречался?

Он сжался.

Плеча коснулись сухие губы, прижались к ноющему, никак не заживающему, укусу.

– Я же запретил.

– Я с ней не с-спал…

Матвей сжал Яра ещё сильнее.

– Она всё подст-троила…

– Тшш, успокойся, я знаю. Мне твой друг рассказал.- Едва слышный смешок.- Пообещал, что в следующий раз действительно меня прибьёт, если из тебя привидение сделаю… Пошли домой, тебе в душ надо.

– А где… она?

– Кто?

– … Лиса…

Обнимающий его человек напрягся, скрипнул зубами.

– Саша увёл, чтобы я не убил. Мы с ним вас искали, когда оказалось, что ни ты, ни она на телефонные звонки не отвечаете. Как раз из-под деревьев вышли, когда она тебя толкнула.

– Она нечаянно.

Матвей подцепил пальцем его подбородок, секунду смотрел в глаза. Яр зажмурился, зная, что вот сейчас его брат наклонится и поцелует. Но поцелуя так и не последовало.

– Да за что ты её так любишь?- с тихой злостью процедил Матвей.