Отрезок пути

– И что, это и называется «ментальной несовместимостью»? – спрашиваю я, отметив, что он назвал Гарри по имени.

– Это никак не называется, – отвечает Северус, нахмурившись. – Не было прецедентов. Но то, что имеет название, пугает меньше, не правда ли?

– Не знаю. Я уже ни в чем не уверен. Почему я не могу испытывать то же самое?

– Потому что это противоестественно для тебя.

– А для Гарри, стало быть, воображать себя Темным Лордом – самая что ни на есть естественная вещь? – иронично осведомляюсь я.

– В каком-то смысле, да, – кивает он. – Не забывай о связи между ними.

– С этими ментальными связями и сам Мерлин не разобрался бы! Они, по-моему, еще хуже родственных.

– Не преувеличивай. Их всего две, – Северус усмехается. – А теперь сделай милость, съешь еще что-нибудь.

– Не хочу!

– Не веди себя как ребенок!

Я сердито смотрю на него и с отвращением запихиваю в рот кусок курицы, схватив его с тарелки прямо руками. Мясо не только ничем не пахнет, но и кажется совершенно безвкусным. Внезапно мне становится смешно. Рождество называется! Сидим оба мрачные, помятые – ни тебе аппетита, ни праздничного настроения. Я после приступа в себя прийти не могу. Северус тоже не в форме – наверняка Темный Лорд вчера здорово на них вызверился после того, как Гарри и Гермиона улизнули у него из-под носа. А ведь ему еще и со мной возиться пришлось. Хотел бы я не усложнять ему жизнь, но кажется, это не в моей власти. Как бы то ни было, хорошо, что я остался здесь на каникулы. Представляю, чем бы все могло закончиться, будь я дома!

– У меня нет для тебя никакого подарка, – сообщаю я, кое-как прожевав, курицу. – Мне приходила мысль поискать что-нибудь, пока я был в Лондоне, но я решил, что ты меня убьешь.

– Правильно решил, – подтверждает Северус, подозрительно глядя на меня, и после паузы добавляет: – Кроме того, ты сам – настоящий подарок.

Последние слова он произносит с таким ехидством и так омерзительно при этом ухмыляется, что я чувствую себя так, словно на меня опрокинули контейнер с удобрениями, и начинаю перебирать в голове все, в чем успел перед ним провиниться. Умеет же человек одной фразой в душу нагадить! Талант, не иначе.

– Надо же, какие мы стали обидчивые, – комментирует Северус мою реакцию. – А у меня, между прочим, подарок есть… Не спеши благодарить. Это не только для тебя, а, скорее, для всей вашей банды.

Для всей банды? Что это с ним сегодня? Я смотрю, как он подходит к большому столу, и только сейчас замечаю, что на нем стоит нечто массивное, прикрытое светло-серой тканью. Он сдергивает ткань, и моему взору предстает здоровенный радиоприемник – почти как у меня дома, только чуть меньше.

– Как раз то, что нам нужно. Будем слушать Селестину Уорлок и петь хором, – от изумления я говорю первое, что приходит в голову, и тут же виновато умолкаю.

Северуса моя реакция ничуть не удивляет – кажется, он ожидал чего-то подобного. Он наклоняется над приемником и принимается оживленно крутить ручки. Я не знаю, как на это реагировать – никогда не думал, что он может слушать радио. Наконец, он удовлетворенно кивает и, стукнув палочкой по приемнику, четко произносит:

– Гриммаулд Плейс.

«…почти каждый день. Магглы, разумеется, ничего не понимают», – тут же доносится из приемника низкий мужской голос.

«Да, это печально, Равелин», – произносит другой голос – очень знакомый.

– Это же Ли Джордан! – восклицаю я, чуть не свалившись с кресла.

Северус кивает и прижимает палец к губам.

«Равелин, есть ли у тебя новости о пропавших без вести?» – продолжает Ли.

«Где они находятся, точно неизвестно, но это и к лучшему. То, что Дирку Крессвеллу удалось сбежать, могу сказать со всей уверенностью. Долишу за этот побег чуть не свернули шею».

– Северус, кто это? – шепотом спрашиваю я.

– Кингсли Шеклболт.

– Член Ордена?

Он кивает и недовольно морщится. Я прикусываю губу и продолжаю слушать.

«Возможно, следовало это сделать», – хмыкнув, замечает Ли.

«Ничего подобного! – вмешивается еще один голос. – Пусть живет и здравствует и продолжает конвоировать заключенных. Должна же быть от него какая-то польза!»

«Как это верно, Бакур1!» – хохочет Ли.

Я умоляюще смотрю на Северуса, и тот, сжалившись, поясняет, не разжимая губ:

– Чарли Уизли.

Хм… можно было и догадаться по прозвищу. Я с интересом прислушиваюсь – все-таки, в каком-то смысле, свой человек.

«А что думаешь ты, Ромул?» – спрашивает Ли.

«Я думаю, это очень неплохо, что среди наших противников есть человек, который так уязвим к Конфундусу», – отвечает мягкий голос.

На этот раз мне не нужно ничего выяснять – и так понятно, что Люпин. Я кошусь на Северуса, помня о том, что он терпеть его не может, но никакой особенной враждебности его лицо не выражает.

«Отлично сказано! – восклицает Ли. – А теперь, дорогие радиослушатели, наш корреспондент Бакур расскажет нам о новостях Хогвартса».

«Как ты знаешь, Бруно, в Хогвартсе сейчас каникулы, и все разъехались по домам, – говорит Чарли. – Но по дороге из школы Пожиратели смерти захватили в плен Луну Лавгуд, дочь редактора «Придиры», который здорово помогал нам. Из достоверных источников, о которых я не имею права сообщать, известно, что она жива».

Я усмехаюсь и нахожу в кармане «достоверный источник». Значит, Луна написала и Джинни. Впрочем, было бы странно, если бы она этого не сделала.

«Это скверная новость, Бакур, – сокрушенно вздыхает Ли. – Луна – славная девочка, да и от старика Лавгуда после этого едва ли можно ожидать помощи».

«Ну, в этом его сложно винить, – замечает Шеклболт. – Если Пожиратели смерти шантажируют Ксенофилиуса, в чем я не сомневаюсь, у него просто не останется другого выхода. В конце концов, речь идет о его ребенке».

«Будем надеяться, что Луна справится и вскоре окажется на свободе, – резюмирует Ли. – Бакур будет держать нас в курсе событий. Очередной выпуск «Поттеровского дозора» подошел к концу, уважаемые радиослушатели. Дату следующего эфира назвать не берусь, но он обязательно скоро состоится. Новый пароль: «перо феникса». Спасибо, что слушаете нас! И спокойной ночи!»

– Как тебе это нравится? – осведомляется Северус, выключая радио.

– Это потрясающе! – искренне восклицаю я. – Как тебе удается узнавать такие вещи?

Он только загадочно улыбается.

– Уизли в эфире бывает редко, а вот без Шеклболта и Люпина не обходится ни один выпуск.

– Потрясающе! – повторяю я. – И как их до сих пор не засекли?

– Они постоянно перемещаются, в эфир выходят нерегулярно, да еще и эти пароли… – он пожимает плечами и добавляет скептически: – Впрочем, я и сам удивляюсь.