Отрезок пути

Я тихонько покашливаю, привлекая внимание.

Астория быстро вскакивает и направляет на меня волшебную палочку.

– Стой на месте! Не двигайся! Держи руки на виду!

Я поспешно поднимаю руки, удивляясь про себя, как быстро она среагировала. Личико мокрое от слез и помятое, на щеках красные пятна, но губы решительно сжаты, а светло-карие глаза блестят так воинственно, что я невольно отступаю на шаг.

– Не двигайся! – резко повторяет она.

– Я ничего тебе не сделаю, – я стараюсь говорить мягко и убедительно. – Ты же помогла мне. Неужели ты думаешь, что после этого я могу причинить тебе вред?

– Откуда мне знать? – надменно возражает она. – От вас чего угодно можно ожидать, это все знают.

Надо же. Вот уж не предполагал, что у нас такая ужасная репутация. И это мне слизеринка говорит, подумать только!

Астория прикасается рукой к щеке и, кажется, только вспоминает, что недавно плакала. Вытирает слезы рукавом – судя по всему, грязным, потому что на хорошеньком личике появляются некрасивые темные разводы. Я быстро достаю из кармана ее собственный платок, раньше, чем она успевает среагировать, и протягиваю ей. Она удивленно смотрит на него, точно впервые видит, и кивает на стол. Я со вздохом подхожу ближе под прицелом палочки и кладу платок туда, куда она указывает.

– Знаешь что, достань свою палочку! – чуть подумав, командует Астория. – Достань и положи рядом.

Я мог бы оглушить ее, но, разумеется, даже не пытаюсь. Она быстро хватает и палочку, и платок. Отлично. Теперь я безоружен. Джинни меня бы убила.

– Ты позволишь мне присесть? – она кивает, и я усаживаюсь на край стола.

Астория прячет мою палочку в карман, вытирает платком лицо, и собирается было спрятать и его, но я останавливаю ее взмахом руки. Она смотрит на меня вопросительно.

– Могу я оставить его у себя?

– Зачем? – подозрительно спрашивает она, крепче сжимая шелк.

– Мне нравится думать, что это подарок.

– Хм… – она критически оглядывает платок – теперь уже не такой красивый – быстро очищает его от грязи и снова кладет на стол.

– Спасибо, – говорю я и поспешно добавляю: – Не только за платок. Я действительно благодарен тебе за то, что ты сделала.

– Профессор Снейп не слишком рвался тебе помогать, – неохотно произносит она. – Но я подумала, что он этого так не оставит.

– Он и не оставил, – заверяю я. – Даже отработку назначил по такому случаю.

– Но он ведь не пытал тебя, не так ли! – раздраженно говорит Астория.

– Тебе он нравится, да? – догадываюсь я.

Она кивает.

– Я знаю, что вы его ненавидите, но нас он всегда поддерживал. Хоть он больше и не наш декан, мы все равно можем в любое время к нему прийти, если нам потребуется помощь. Никогда еще не было такого случая, чтобы он отказался кого-то выслушать. Я просто не могу к нему плохо относиться!

– Ты и не должна! – заверяю я, удивляясь про себя, – вот уж не думал, что Северус такой внимательный декан. – Как по мне, так по сравнению с Кэрроу он вообще воплощение доброты, чуткости и понимания.

Астория неуверенно хихикает, прикрыв рот ладошкой.

– Почему ты плакала? – спрашиваю я. – Тебя кто-то обидел? Может, Крэбб?

– Почему сразу Крэбб?

– Наверное, потому, что он скотина, – я пожимаю плечами.

– С этим не поспоришь, но дело не в нем, – она усмехается. – Он, конечно, здорово разозлился, когда сообразил, наконец, что это я рассказала директору о том случае. Но он понимает, что его даже крестная не похвалит, если он что-то мне сделает. Все-таки я чистокровная слизеринка.

– Тогда что случилось?

– Ничего.

– Астория…

– Ты все равно не поймешь! – отрезает она.

– Тогда объясни, – прошу я.

Она качает головой и потирает шею. Рукав мантии сползает, обнажая тонкое запястье и несколько желтоватых синяков на нежной коже.

– Кто это сделал? – спрашиваю я и не узнаю свой голос.

Астория вздрагивает, быстро поправляет рукав и отводит глаза. Я повторяю вопрос.

– Я же говорю – он разозлился…

– Все-таки Крэбб?

– Нет!.. Да…

– Я сверну ему шею, – я вскакиваю.

– Нет! Сядь на место! – она направляет на меня палочку. – Сядь или я тебя обездвижу!

Я подчиняюсь, скрипя зубами.

– Забудь о Крэббе. Мерлин! Я не такая неженка, чтобы рыдать из-за пары синяков! Драко за меня заступается…

– Вижу я, как он заступается… Я бы не позволил своему приятелю…

– Ты ничего не понимаешь! – перебивает она, сердито сдвинув светлые брови. – Если бы не Драко, было бы хуже, но он поставил на место этого урода! Крэбб – не проблема. Плевала я на него! И не надо так смотреть! Драко действительно меня защищает! Он не такой плохой, как ты думаешь!

– Я вообще ничего не думаю.

– Не ври! Вы все его терпеть не можете!

– Не замечал, чтобы он был от нас в восторге, – сухо говорю я.

– А с чего ему быть? – возражает Астория. – Вы же его едва не убили!

– Что за глупости? – возмущаюсь я и тут же смутно припоминаю, что Северус рассказывал мне что-то такое.

– Ничего не глупости! Это было почти два года назад, когда мы возвращались домой. Драко, Грегори и Крэбб куда-то ушли из купе, но назад не вернулись. Все их друзья разошлись, а их все не было, поэтому я решила дождаться – ведь вещи остались. Вскоре вагон опустел, и тогда я пошла их искать. И нашла – в одном из купе в другом вагоне. Они были похожи на гигантских слизней! – она морщится. – Я позвала маму Драко, и она привела их в порядок. Драко был благодарен мне за помощь и за то, что не стала поднимать панику, и рассказал, что вы напали на них целой толпой!

– А тебя не смущает тот факт, – медленно говорю я, – что эти трое собирались проклясть Гарри? Заметь, не на дуэль вызвать, а именно проклясть, исподтишка.

– Я не утверждаю, что Драко всегда поступает правильно, – не моргнув и глазом, отвечает Астория. – Но, согласись, едва ли вы имеете право обвинять их в нечестной игре. Сами-то чем лучше?

Я лихорадочно ищу возражения, но ничего действительно логичного в голову не приходит. В конце концов, меня там даже не было!

– Кроме того, – продолжает она, – из-за Гарри Поттера отец Драко попал в Азкабан. Естественно, он хотел с ним рассчитаться!

– Между прочим, Люциус Малфой вместе со своими приятелями пытался нас убить! – замечаю я, радуясь, что возражение все-таки нашлось.

– И что? Из-за этого он перестал быть отцом Драко? – сбить ее с толку не удается. – Вы, конечно, считаете, что мы – бездушные, расчетливые и жадные до власти сволочи, которым на все наплевать, но, знаешь, некоторым из нас свойственно любить своих родителей и – о ужас! – доверять их суждениям!

– Я вовсе не считаю, что вы – бездушные, расчетливые и жадные до власти сволочи, – тихо возражаю я.