Отрезок пути

От неожиданности я с трудом удерживаюсь на ногах и озираюсь в поисках источника звука. Источник обнаруживается на портрете возле почти сливающейся со стеной двери. Потрепанный волшебник с феноменальных размеров трубкой в зубах, желтым пальцем указывает на эту самую дверь. Тихо поблагодарив его, я дергаю ручку и попадаю в относительно небольшое круглое помещение. В центре на возвышении располагается стол преподавателя, а парты расставлены по окружности. Стены исписаны странными символами и цифрами, в которых, на первый взгляд, нет решительно никакого смысла. Да мне сейчас и не до того, чтобы его искать.

Тори сидит на одной из парт и смотрит на меня исподлобья – почти как Северус, когда ему кажется, что я сказал глупость.

– Что это за место? – спрашиваю я нарочито спокойно.

– Класс каббалистики, – хмуро отвечает она.

– А я ее не изучаю…

– Оно и видно!

– Тори, почему ты сбежала? – решаю я перейти к делу. – По-хорошему тебе уже следовало быть дома.

– Это мое дело! – выпаливает она с яростью.

– Тебе еще нет семнадцати, а всех несовершеннолетних эвакуируют.

– Я никуда не пойду! – она резким движением направляет на меня палочку. – Никуда, понятно тебе!

– Тори…

– Они здесь, понимаешь!

– Кто здесь?

– Драко, Крэбб и Гойл! – выкрикивает Тори, чуть не плача, палочка дрожит в ее руке. – Их ведь даже в Большом зале не было! Я слышала, как они уходили. Хотела пойти за ними, но ко мне прицепилась соседка по комнате… А потом прибежал Слагхорн…

– Ну, и что же ты собираешься делать? – осторожно спрашиваю я.

– Найти Драко, конечно! – она смотрит на меня, как на идиота. – У Крэбба не все дома, и он опасен! В такой компании с Драко может случиться все, что угодно. Я не могу этого допустить! Не говоря уже о том, что его может убить кто-то из ваших!

– Никто из наших не причинит вреда Мал… кхм… Драко… Разве что он первым нападет, но не думаю, что он станет это делать.

– Не станет. Я говорила с ним… много раз… Но от Крэбба вы его не защитите!

– Тори, Драко не ребенок, – мягко говорю я. – И уж наверное сможет за себя постоять. Но неужели ты думаешь, что ему будет легче от того, что ты, рискуя собой, бегаешь по школе в самый разгар битвы?

– Но я не могу его оставить! Невилл, пожалуйста, не мешай мне! – Тори бессильно опускает палочку и смотрит на меня блестящими от слез глазами, в которых светится такая мольба, что сердце щемит. – Я не могу оставаться в стороне, понимаешь? И ты… тебе я тоже хочу помочь!..

Это слишком… просто слишком… Воистину им с Джинни следовало быть сестрами, причем, близнецами. Даже Парвати и Падма, при всем своем внешнем сходстве, не демонстрируют такого сходства характеров. И что мне делать? Позволить ей остаться на свой страх и риск, потому что ее, как и Джинни, я тоже прекрасно понимаю? Но ведь Джинни – это совсем другое дело! Она дважды сражалась с Пожирателями смерти. Она была в АД – и сейчас, и два года назад. У нее есть опыт, есть нужные навыки. А что есть у Тори, кроме ее гриффиндорской храбрости в сочетании со слизеринской целеустремленностью и желанием защитить тех, кто ей дорог? Из ЗОТИ она знает только то, что преподавал Северус в прошлом учебном году, – то есть, программу пятого курса. Расширенную, конечно, но этого недостаточно для войны. А опыта у нее нет совсем. Позволить ей остаться – все равно, что убить своими руками. Я просто не могу этого сделать.

– Тори, послушай меня, – я подхожу к ней вплотную и кладу руки на худенькие вздрагивающие плечи. – Я понимаю тебя и ценю твое желание помочь. Но мне – и, я уверен, Драко тоже – будет спокойней, если ты будешь в безопасности.

– Но!..

– Выслушай, ладно? – она неохотно кивает, и я продолжаю: – Представь, что он вдруг заметит тебя в темном коридоре – как я сейчас. Сможет ли он тогда сосредоточиться? Или будет думать о том, что ты оказалась одна в стане врага, и одному Мерлину известно, что с тобой произойдет в следующую секунду? У меня сердце ушло в пятки, когда я тебя увидел. И если ты останешься, я не смогу выкинуть из головы ту опасность, которая тебе угрожает. А сейчас мне нужна ясная голова – если я хочу выжить. А выжить я хочу, Тори. И Драко, конечно, тоже хочет, а значит, и ему нужна ясная голова. Ты понимаешь, к чему я клоню? Его родители наверняка ворвутся в Хогвартс вместе с Пожирателями смерти, и ему более чем достаточно беспокойства за них. И мне тоже есть, за кого переживать. Я бы и рад их всех отсюда выгнать, но…

– Но можешь выгнать только меня, – заканчивает она, невесело усмехаясь.

– Именно так, – подтверждаю я. – Но мне не хочется, чтобы ты думала, будто тебя выгоняют. Я просто надеюсь на понимание и на твою поддержку.

Тори уклончиво хмыкает, спрыгивает со стола и, стараясь не смотреть на меня, прохаживается по классу. Я терпеливо жду, хоть и знаю, что время дорого. Наконец, она поворачивается лицом ко мне, приглаживает растрепавшиеся волосы и, словно на что-то решившись, твердо произносит:

– Хорошо, Невилл. Я покину школу. Ты можешь заняться своими делами.

– Будто я вас, слизеринцев, не знаю, – фыркаю я. – Я уйду, а ты, решив, что моя бдительность спит без задних ног, отправишься куда угодно, но не в Выручай-комнату. Нет уж, пойдем вместе. Благо это всего на два этажа выше.

– Раскусил и доволен, – укоризненно замечает Тори, усердно хмуря светлые брови, но потом все-таки не выдерживает, и хитро ухмыляется, признавая, что действительно не собиралась меня слушаться.

К счастью, сейчас она все-таки идет со мной добровольно – с неохотой, но и с пониманием того, что по-другому нельзя. Сильная девочка. Очень сильная. Я бы на ее месте уйти не смог, даже если бы точно знал, что все испорчу.

Ободряюще похлопав Тори по плечу, я протягиваю руку, и мы быстро добираемся до Выручай-комнаты. Спускаясь по лестнице, она подавленно молчит, а я даже не знаю, что сказать, чтобы хоть как-то ее утешить.

Лаванды в комнате уже нет – видимо, она ушла сразу же, сдав гриффиндорцев Помфри и Филчу, которые сейчас как раз пытаются запихнуть их в туннель. Ученики сопротивляются, как могут, и чуть ли не рыдают от ярости и досады. Хорошо все-таки, что я уже совершеннолетний. Впрочем, будь мне лет двенадцать, едва ли от меня могла быть какая-то польза. Вред один.

Джинни, сидящая в кресле с хмурым выражением лица, удивленно поднимает брови, при виде нас. Я знаками даю понять, что объясню все позже, и она равнодушно отворачивается, словно ей нет никакого дела до моей спутницы.

Наконец, в туннель буквально вталкивается последний упирающийся третьекурсник. Помфри переводит дух и вытирает пот со лба, и тут взгляд ее останавливается на нас.

– Что это значит? – удивленно спрашивает она. – Слизеринцев уже давно эвакуировали!

Вас бы, мадам Помфри, спросить, что это значит, и почему вы не заметили, что одной девочки – старосты, между прочим! – не хватает.

– Она случайно отстала от группы, – говорю я, решив, что истинная причина ее поступка вызовет много ненужных вопросов, – и просто не знала, куда нужно идти.

– Ясно, – Помфри поджимает губы. – В таком случае, не тяните, юная леди.

Я открываю было рот, собираясь попрощаться, но сказать ничего не успеваю. Дверь чулана распахивается, и в комнату заходит МакГонагалл.

– Моя группа уже в гриффиндорской башне, – сообщает она. – Я зашла узнать, как продвигается эвакуация.

– Почти закончена. Только вот… – Помфри кивает на Тори.