Отрок (XXI-XII)

–  Чей десяток в тот день у тебя работал?

–  Кажись… - Сучок почесал в затылке.
– Кажись, Первака.

–  Кажись или точно?
– настойчиво переспросил Мишка.

–  Точно! Листвяна еще ему и Вторуше гостинцы какие-то привезла.

–  Но ям никаких не было? И все время, пока десяток Первака у вас работал, не было?

–  Не было.

"Не складывается. Не мог же Первак или Вторуша специально яму выкопать, чтобы тряпку глиной измазать? Ерунда, решение должно быть более простым. Блин, только детектива мне еще и не хватало, мало других приключений. Что-то крутится в голове, есть какая-то неувязка…".

–  Слушай, старшина. А что ж ты мне сразу-то не сказал, а только сейчас?

–  Так я сначала своих порасспросить хотел. Мало ли: кто-то поранился, кто-то одежду порвал… Ни у кого - ничего, а на следующий день у вас тут междоусобица случилась. Не до того стало. И поп ваш другими делами отвлекся. Но, ведь вспомнит же, так не оставит!

–  Не оставит. Тут ты, старшина, прав. А ну-ка, как на духу: напраслину на вас возвели или что-то, все же, было?

–  Ты что?!
– Вскинулся Сучок.
– Да, что ж такое-то? Как где крепость ставить надумают, сразу же одни и те же разговоры начинаются! Или первого прохожего зарезать надобно, или бабу в стену замуровать. Да не просто бабу, а молодую, красивую и, чтоб непременно женой главного строителя была! И было-то всего один раз, когда в Новгороде Великом кремль строили, да и то - вранье!

–  Так было, или вранье?

–  Вроде бы, было… может быть.
– Сучок, похоже, сам не был уверен в достоверности истории.
– Рассказывают, что ждали, когда первая женщина в ворота войдет, а жена зодчего, как раз ему обед принесла. Ну ее и… того. А он, после этого, с башни вниз головой кинулся. Любил жену очень. Да если б это правдой было, кто бы за строителей замуж выходил?

–  Ну, ты-то, как раз, не женат, подколол Мишка - а если надумаешь Алену в стену замуровать, так она тебе всю крепость по бревнышку разнесет.

–  Тьфу! Все тебе шуточки, Лис!

–  Да, брось ты, старшина. Не плакать же, в самом деле? Вон, у меня полморды сожжено, даже не знаю, буду ли левым глазом видеть, но не скулю же!

–  Дикие вы какие-то.
– Мрачно отозвался Сучок.
– Даже дети насмерть бьются.

–  Делай, что должен, и будет то, что будет.

–  Будет… - Сучок поморщился, как от зубной боли.
– У тебя, говорят, троих убили, для них уже ничего не будет.

–  У меня - одного.
– Поправил Мишка.
– Еще двух девчонок бунтовщики зарубили.

–  Девчонок? Ну, вы - звери.

–  А лучше б было, если бы нас сонных вырезали? Ты хоть знаешь, старшина, что здесь было?

–  И знать не хочу! Лучше, не лучше… Лучше, когда вообще никого не убивают! Лучше бы ты, Лис… - Сучок вдруг замолк на полуслове.
– Слушай! А, даже, если бы и была яма, то, все равно, не получается!

–  Это как?
– Не понял Мишка.
– Что не получается?

–  А нету, там, где мы сейчас строим, такой глины! Шкрябка объяснял, что раньше, когда-то давно, там высокий холм был, потом он осел, а река вокруг него другой глины и песка намыла. Поэтому эта глина только наверху - в середине острова есть, а мы-то строим с краю!

–  Погоди, погоди. Выходит, что даже если бы вы действительно человека там зарыли, его одежда, все равно не могла бы в той глине запачкаться?

–  Ну, да!

–  Что ж, тот, кто на вас напраслину возвел, специально на середину острова бегал, чтобы тряпку вымазать?

–  Не-а! Для этого место надо знать. Мы смотрели, на том месте еще недавно - несколько лет назад - глину брали. Она для обжига хороша - посуду делать, другие вещи.

"Так. Кто мог знать, что на этом месте глина иная, чем в округе? Нинея. Сакраментальный вопрос при любом расследовании: кому выгодно? Опять Нинее! Мы от плохого места для строительства отказались, нашли другое. Она нас и подставила. Красава-то на стройке крутится. Но как Нинея отцу Михаилу тряпку передала? Очень просто - через старостиху Беляну, для того сама в Ратное и притащилась. Ну, бабка!".

–  Вспомнил!
– Возопил вдруг Сучок.
– Вспомнил! Мы же кучу этой глины к себе притащили, хотели попробовать кирпичи из нее делать! Любой к этой куче подойти мог, даже и не зная, что ее в этом месте нет, а надо за ней на середину острова мотаться!

" Пардон, Нинея Всеславна, приношу свои извинения за напрасные подозрения. Все складывается. Первак или Вторуша, проходя мимо кучи глины, мазанули тряпку и отдали Листвяне. Я же говорил, что все должно быть просто!".

–  Так, старшина, Можешь больше об этом деле не беспокоиться.
– Уверенно заявил Мишка.
– Я сам с отцом Михаилом все обговорю, никаких подозрений на тебе больше не будет.

–  Что, так просто?

–  Проще некуда. Ну не таскали же вы покойника до середины острова, чтобы в глине вымазать? Да и не знали вы тогда про ту глину, начинали-то вы стройку больше месяца назад.

–  Ага. Как положено - в новолуние, а закончили в русалью неделю. Все по обычаю!

Да, обычаи артель соблюдала неукоснительно и строжайшим образом, Мишка однажды сам в этом убедился. Приехав в тот день на стройку "из учебной усадьбы", он стал свидетелем весьма впечатляющего зрелища. Голый по пояс плотник по кличке Куна тащил, надрываясь, к берегу Пивени здоровенное бревно, а остальные артельщики, по очереди, хлестали его по спине розгами.

По окончании экзекуции, когда бревно было сброшено в реку, Сучок объяснил Мишке смысл произошедшего. Оказывается Куна проглядел, бревно с сучком, выросшим не на поверхности ствола, а изнутри. Такой сучок потом выпадает из бревна, оставляя после себя косую круглую дырку. Это считается очень плохой приметой, способной навлечь на жильцов множество бед.

–  Вот-вот, по обычаю.
– Решил приободрить Мишка плотницкого старшину.
– Отец Михаил мужик умный, все поймет. А того, кто на нас напраслину возвел, мы наверно, никогда не узнаем - тайна исповеди, сам понимаешь.

–  Ну, и слава Богу!
– Сучок вздохнул с явным облегчением.
– А то, что мы под дом конский череп положили, мед, хлеб, воск… Церковью это не возбраняется. Мы даже череп лошадиный старый взяли, не стали коня губить…

–  Ладно, ладно. Закончили с этим, беру все на себя. У тебя еще дела, какие-нибудь, ко мне есть?

–  Есть, Лис. Ха! А, ведь, и вправду, Лис! Как ты это все хитро повернул… А дело такое: помнишь, ты что-то там про лесопилку говорил?

–  Говорил, и что?

–  Понимаешь… - Сучок снова полез скрести в затылке.
– Закуп, конечно, должен на хозяина работать, но никто же не запрещает ему, если может, работать и на себя. Доски - товар дорогой…

–  Хочешь долю с продажи?

–  Не для себя, для артели. Лис, мы без обмана. Крепость тебе выстроим - залюбуешься! Все, что еще скажешь, сделаем, но ты пойми: людям надежда нужна, верить надо, что из кабалы вырвемся!

–  Водяные колеса поставишь?

–  Не сомневайся!

–  Лес нужен будет выдержанный, из сырого доски дрянные получатся.

–  Лес заготовим, под навесами выдержим, все, как надо будет.

–  Быстро не получится.
– Продолжил охлаждать пыл Сучка Мишка.
– Пока заготовите лес, пока он под навесом вылежится, пока пилы откуете, лесопилку поставите… Может, что-то с первого раза не выйдет, переделывать придется. А там - зима, водяное колесо встанет.