Отрок (XXI-XII)

Иное дело было в других местах. Князья имели, как минимум два имени - христианское и традиционное славянское, именовавшееся княжеским. Остальные же, наряду с именем полученным при крещении и, у кого было, родовым именем, почти обязательно имели кличку, порой, весьма неблагозвучную. Именно эта кличка употреблялась в разговорной, а зачастую, и в письменной, речи.

Мишкиной клички Сучок не знал, потому и запнулся.

–  А я - Михаил.
– Мишка снова вежливо склонил голову.
– Сын Фрола, из рода бояр Лисовинов. Еще, бывает, кличут Бешеным Лисом или просто Бешеным. А вы, мастера, как во Христе наречены?

–  Варсонофием крещен, - Гвоздь изобразил полупоклон - но зови, как все, Гвоздем.

–  В Святом Крещении наречен Нилом.
– Шкрябка поклонился, чуть глубже "коллеги". На употреблении клички он, в отличие от Гвоздя, настаивать не стал.

Мишка перевел вопросительный взгляд на Сучка.

–  Сучок я, Сучок!
– Отозвался скандальным тоном плотницкий старшина.
– А ты - Лис! Лис, лучше не скажешь!

Мишка сделал вид, что полностью удовлетворен ответом, хотя до удовлетворения было далеко. Сучок, все-таки, отыграл у него пару очков, не позволив Мишке самому выбирать, как обращаться к плотницкому старшине и, что было более чувствительно, сам, как бы, нарекая кличкой старшину Младшей стражи. Теперь, в этом не было ни малейшего сомнения, иначе, как Лисом, Мишку в плотницкой артели звать не будут.

"Не самый худший вариант, сэр Фокс. Однако, теперь звать Сучка Сучком, Вам "западло" - терять лицо нельзя. Придется обращаться по должности - "старшина". И ребятам наказать, что бы так же обращались. У Сучка своя команда, у Вас своя, но он – просто "старшина", а вы – "господин старшина". Две большие разницы, как говорят в Одессе".

–  Ну вот, старшина, - Мишка выделил интонацией последнее слово, указывая, что впредь, так и будет называть Сучка - наконец-то познакомились. Лучше поздно, чем никогда.

–  Хватит кланяться, дело говори!
– Повысил голос почти до крика Сучок.
– Для чего башни так часто ставить?

"Ага, почувствовал, что я этот раунд вничью свел. Ты мне кличку дал, я - тебе. "И хто ж с нас моложее?".

–  Причин для этого имеется две.
– Принялся объяснять Мишка.
– Первая в том, что, если одну из башен захватят, с соседних можно будет ее болтами засыпать и, под прикрытием стрелков, отбить. Самострелы у моих ребят, с пятидесяти шагов, и кольчугу, и кожаный доспех, и стеганый, пробивают надежно. Отсюда и расстояние. Вторая причина в том, чтобы осаждающим неудобство создать. Ров обычно засыпают в каком-то одном месте, ну, бывает, в двух. Значит, врагам придется столпиться на нешироком участке, потому, что оббегать башню, да еще с тяжеленными лестницами на горбу - дурных нет. Тогда и защитникам можно в этих местах погуще собраться - легче отбить приступ.

Сучок вопросительно глянул на Гвоздя, тот задумчиво поскреб в бороде, зачем-то потрогал одну из башен на макете и, наконец, вынес вердикт:

–  Вроде бы, все верно, но работы прибавится. Вот, скажем, полсотни шагов.
– Гвоздь развел большой и указательный пальцы правой руки и "пошел" этим "циркулем" вдоль стены.
– Раз, два, три, четыре…

Мишка, вместе со всеми, следил за манипуляциями Гвоздя, и вдруг понял, что именно не давало ему покоя, цепляя сознание. Форма периметра! Будущая крепость получалась вытянутой вдоль берега реки, хотя разумнее было бы сделать совсем по-другому.

На том месте, где планировалось поставить крепость, в Пивень, почти под прямым углом, впадал ручей, прорывший на своем пути небольшой овраг. Вторую стену крепости можно было бы вытянуть вдоль этого оврага.

–  Тридцать шесть!
– Закончил подсчеты Гвоздь.
– Тридцать шесть башен, выходит. Изрядно!

"Бред какой-то! Почти полкилометра в длину и метров стопятьдесят в ширину. Ничего себе, "крепостца", по площади больше Ратного получится!".

–  Погодите-ка, мастера!
– Мишка выставил руку в протестующем жесте.
– Вам малую крепостцу заказывали, а вы что удумали? Да сюда все Ратное поместится!

–  Шьем на вырост!
– Тоном модного портного отозвался Сучок.

Мишке так и показалось, что он сейчас добавит: "Где талию будем делать?".

–  Ты, Лис, когда-нибудь, великие рати водить станешь, где-то ж их надо будет размещать!
– Ехидно добавил плотницкий старшина и хитро подмигнул Гвоздю.

Тот занятый какими-то мыслями, шутки начальника не принял и вполне серьезным тоном объяснил Мишке:

–  На острове свободного места оставлять нельзя, чтобы ворогам простора не было.

–  На каком острове?

–  Он не знает!
– Сучок довольно хихикнул.
– Ты как место для крепости выбирал, Лис?

–  Никак не выбирал.
– Мишка понимал, что из него делают дурака, но ничего с этим поделать не мог.
– И никто не выбирал. Воевода Корней Агеич приказал, и все.

–  Дурак твой воевода! И все вы тут…

Мишкин кинжал чиркнул Сучка по бороде, немного не достав до горла, плотницкий старшина отшатнулся, злобно оскалился, и медленно завел правую руку за спину, но в дверь уже лезли, хищно поводя взведенными самострелами, услыхавшие мишкин свист "курсанты". Гвоздь и Нил шарахнулись к стенам, а Сучок замер, повернувшись лицом к двери. Теперь стало видно, что его правая рука, заведенная за спину, уже легла на обух топорика, засунутого за пояс.

–  Что, Лысый, все тебе неймется?
– Громко спросил Демьян и разрядил самострел прямо под ноги Сучку.

Видимо, болт ударил настолько близко к ногам, что Сучок невольно отпрыгнул. Снова щелкнул самострел, заставив плотницкого старшину подпрыгнуть еще раз. Из толпы "курсантов" раздался довольный голос:

–  Во! Попляши, Лысый!

"Сговорились, что ли, поганцы? Но все "в елку"! В самый раз!".

Под гогот "курсантов", Сучок прыгнул еще дважды, налетел задом на стол с макетом крепости и, тут же получив от Мишки деревянной чуркой по затылку, затравленно обернулся.

–  В глаза воеводе Корнею свои слова повторить сможешь?
– Глядя на Сучка в упор, спросил Мишка.
– Или зассышь, старшина?

Губы Сучка дрогнули, но он ничего не сказал, лишь слегка повел правым плечом, все еще держа руку заведенной за спину.

–  Только дернись, дурень лысый.
– Донесся от двери голос Демьяна.
– Прочь руку с топора!

Сучок несколько секунд постоял неподвижно, потом расслабился и выпростал руку из-за спины.

–  Капрал Федор!
– Позвал Демка.

–  Здесь, господин десятник!

–  Забрать у лысого дурня топор! Только сам под выстрел не подвернись.

–  Слушаюсь, господин десятник!

Сучок не пошевелился, когда Федор вытаскивал у него из-за пояса топор, но выражение лица у него было такое же, как у мужиков, которым медсестра делает укол в задницу.

–  Ну, так что?
– Снова спросил Мишка.
– Повторишь свои слова воеводе Корнею?

–  Пош… - Сучок шумно сглотнул и выговорил, глядя в стол: - Пошутил я.

–  Мы тоже.
– Мишка убрал кинжал в ножны и добавил: - Только шутки у нас разные: у тебя - дурные, у нас - воинские.
– Потом поднял глаза на Демьяна и уже другим тоном спросил: - Демка, пол-то здорово болтами расковыряли?