Отряд

–  Моего сына Оливье, - утерев набежавшие на глаза слезы, пояснил хозяин.
– Сейчас Батисьен его приведет.

Вообще, господин Мердо в некоторые моменты казался явно умалишенным, а иногда же рассуждал вполне здраво. Вот и пойми…

–  Звали, отец?
– Из смежной комнаты в залу вошел подросток лет четырнадцати или около того, по крайней мере на вид он был чуть младше Митрия. В какой-то серой хламиде, естественно, босой, с рассеянным взглядом, он напоминал сумасшедшего куда больше, нежели его родитель. Бледное, такое же красивое, как и у отца, лицо, большие темные глаза, длинные белокурые волосы - и какой-то туманный непонятный лепет. Первые слова его, наверно, были единственными, из которых можно было хоть что-то понять.

–  Это парикмахеры, Оливье, - пояснил господин Мердо.
– Лучшие парикмахеры, из самого Парижа. Садись, они тебя подстригут.

–  Собака, - послушно усаживаясь в кресло, ни с того ни с сего вдруг произнес мальчик.
– Она бегает вокруг, лает, кусает… А корабли плывут.

–  Да, корабли плывут, - улыбнулся хозяин.
– И луна светит.

–  Солнце так палит. Душно, душно!
– Оливье вдруг рванулся из кресла, словно бы хотел выскочить из окна… но тут же осел и вяло махнул рукою.
– Луна светит.

–  Несчастный отрок, - чуть слышно шепнул Иван.
– Вообще, думаю, мы зря подозревали этого Мердо. Ему уж точно не до Жан-Поля - тут совсем другие проблемы. Ну, что встал, Митька? Стриги да пойдем отсюда.

Подойдя к сидящему в кресле мальчику, Митрий задумчиво поклацал ножницами… Потом взял гребень, расчесал Оливье волосы. Снова немного постоял и, обернувшись к хозяину, спросил, нет ли поблизости какого-нибудь подходящего для парикмахерского искусства предмета, к примеру ночного горшка.

–  Горшок?
– Господин Мердо повернулся к слуге.
– Конечно есть. Принеси, Батисьен.

Поклонившись, слуга тут же исполнил приказ, торжественно вручив Митрию позолоченную посудину, которую лжекуафер, недолго думая, нахлобучил мальчишке на голову.

–  Ну, вот, - довольно сказал Митрий, быстро обрезая ножницами торчащие из-под горшка пряди.
– Самая новейшая прическа! В Париже вся королевская семья стрижется именно так.

Иван еле сдержал подступивший к самому горлу хохот. Хорошо хоть Митька делал свое дело, как мог, быстро.

«Клац-клац, клац-клац, - стучали ножницы. Клац-клац…»

Господин Мердо и его слуга Батисьен синхронно кивали головами. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх…

–  Все!
– Отхватив наконец последний клок, Митрий снял со своей жертвы (иного слова не подберешь) ночную посудину и, зажав ее под мышкой, небрежно взмахнул рукой.
– Вуаля!

Нельзя сказать, чтобы подстриженный под горшок Оливье вдруг резко подурнел, но что стал смотреться куда как смешнее - факт.

–  С вас два с половиной ливра, господин Мердо, - вконец обнаглел Митька.

К вящему удивлению Ивана, хозяин дома беспрекословно отсчитал деньги и горячо поблагодарил «парижского куафера». А несчастный, только что подстриженный - вернее, обкорнанный - сын его лишь тупо смотрел вперед да все поминал какую-то собаку - лает, мол. Да, жаль парня…

–  Ну, мы, пожалуй, пойдем, - светски улыбнулся Иван.
– Дела, знаете ли.

–  Рады будем видеть вас еще раз, - учтиво поклонился хозяин и, зачем-то подпрыгнув, велел слуге проводить гостей. Ну да те и сами рады были поскорее убраться - жалко вот только было напрасно потраченного времени. Хотя… два с половиной ливра за полчаса - весьма недурно, господа, весьма!

Попрощавшись, приятели вышли из дома и едва не столкнулись в воротах с каким-то верзилой в ботфортах и с окладистой бородой. Резко пахнуло табаком и ромом. Сгустившуюся темноту разгонял льющийся из окон дома свет, но в саду было где спрятаться, а неожиданный визитер показался Ивану столь подозрительным, что он придержал за рукав Митрия:

–  Постой-ка… Поглядим, раз уж пришли.

Спрятавшись за акацией, друзья наблюдали, как верзила что-то пробурчал слуге и, когда тот скрылся в доме, по-хозяйски распахнул ворота, заведя в них запряженную парой лошадей повозку, вернее крытый рогожей фургон.

Из дома навстречу бородачу метнулась быстрая фигура.

–  Ты с ума сошел, Расилье!
– прозвучал нервный, ломающийся, как у всех подростков, голос. Весьма решительно прозвучал, совсем не похоже на бред сумасшедшего!

–  Вот так вот, Митрий, - прошептал Иван.
– А мы думали - парень-то дурачок!

–  Здравствуйте, господин Оливье, - басом отозвался бородач.
– Понимаю, что чуть было вас не подвел, но… - Он развел руками.
– Этот новый королевский лейтенант такой дотошный… Все ж не поверил, выслал наперерез баркас. Едва ушли.

–  А товар?
– перебил мальчишка.
– Товар - цел?

–  Да вот же он, господин, в телеге.

–  В телеге, - насмешливо передразнил Оливье.
– Хорошо, не попались страже.

–  Так ведь не зря сгрузили весь товар в Уистреаме. Пришлось. Зато успели до темноты.

–  За вами никто не следил?

–  Нет, клянусь святым Николаем!

–  Нет, значит… Так… А вот сейчас, прямо перед домом, вам никто не встретился?

–  Нет, - отрицательно мотнул головой бородач.
– А что, кто-то должен был?

Иван с Митрием затаили дыхание.

–  Двое, - пояснил отрок.
– Один чуть старше меня, темноволосый, другой лет восемнадцати, светлый… Впрочем, в темноте не особо-то разберешь. Так не проходили?

–  Да нет, никого не видели. Хотя, сейчас спрошу у ребят…

–  Постой.
– Оливье по-хозяйски остановил бородатого.
– Кто там с тобой?

–  Как и всегда. Жан Кривой Глаз и Венсан Душитель. Так позвать их?

–  Не надо, я сам к ним подойду. Ты пока подведи лошадей к складу.

–  Слушаюсь, месье Оливье.

Бесшумно - оси были хорошо смазаны - фургон проехал мимо притаившихся за акациями парней и резко повернул влево. Чуть скрипнув, закрылись ворота. В доме хлопнула дверь - видно, поднялся к себе Оливье. Свет наверху вдруг внезапно погас, сделалось темно - как раз очень удобно для того, чтобы незаметно выскользнуть, что Иван с Митрием немедленно и проделали, вернее, попытались проделать… У самых ворот вдруг резко вспыхнули факелы! Вынырнувший из темноты бородач схватил за шею Митрия, Иван же вдруг почувствовал между лопатками холодный ствол аркебузы.