Отряд

–  Бежим, Евстафий, бежим! Ужо шпыня словим!

Удобно устроившись на ветке корявой сосны, Митька с большим интересом наблюдал, как, поднимая пыль, несутся по дороге к посаду двое незадачливых сторожей. Онисим что-то возбужденно кричал, а здоровенный холоп угрожающе размахивал над головою оглоблей. Интересно, кого хотел напугать?

–  Ну, бегите, бегите, парни.
– Усмехнувшись, отрок слез с дерева и направился к реке прямо некошеным лугом. Со стороны посада послышался малиновый колокольный звон.

Выйдя на крутой берег, Митька остановился, скинул одежку и, прежде чем броситься в реку, перекрестился:

–  Благодарствую, матушка Богородица Тихвинская. Помогла!

Глава 18.

Тихвинская (продолжение)

Несмотря на это, они хитрее, нежели можно думать… Дж. Флетчер. О государстве Русском

26 июня 1603 г. Большой посад

Иван изобразил на лице улыбку:

–  Анемподист?! Вот не ждал. Рад, рад, проходи в горницу.

–  И я рад, - монах рассмеялся вполне дружелюбно, но в светлых, каких-то рыбьих глазах его застыла лютая злоба.

–  Что ж ты, - Иван повернул к лестнице, - никак в книжники подался?

Анемподист хмыкнул:

–  Не для себя стараюсь, для приятеля старого. Скоро вот в Новгород ехать - хочу подарок сделать. Он, приятель-то, зело как до немецких книжек охоч. Аристарх-чернец сказывал, ты хотел книжку одну продать, как ее, позабыл?

–  «Пантагрюэль», - впуская тонника в горницу, напомнил Иван.
– То не моя книжица, Митьки-отрока, да ты его знаешь и книжицу, верно, видал. Обожженная вся.

–  Обожженная? Да, видал у Митьки такую… - В глазах чернеца на миг промелькнуло сожаление.

Ага, отметил про себя Иван, знать, ты про книжку не так давно прознал что-то такое важное, что она вдруг тебе понадобилась. Раньше-то сколько возможностей имел выкрасть - и ничего. Знать, и не нужна была. А вот теперь… Учитывая предупреждение Паисия, с тонником следовало быть очень осторожным. Во-первых, потянуть время, не дать ему понять, что книга здесь, в заплечной суме.

–  Да, Митька давно книжицу ту продать хочет.
– Небрежно бросив суму под лавку, Иван сел и предложил усаживаться гостю.
– Коль в цене сойдетесь - продаст.

–  А сколько он хочет?
– немедленно поинтересовался монах.

–  Гм… - Юноша взъерошил затылок.
– Думаю, с полтину - уж точно!

–  Полтину?!
– Анемподист покачал головой.
– Дороговато…

–  Так и книжица недешевая…

–  Но, сам же сказал, обгорелая! Ее еще в порядок привести надо. Эх, кабы не приятель старинный, ни за что б не купил… Ну, думаю, с Митькой и поторговаться можно. Книжица здесь? Митька ведь тоже здесь живет.

–  Нет, - широко улыбнулся Иван, а дальше почти не соврал.
– Отец Паисий, старец судебный, взял почитать. Завтра к вечеру обещал принести.

–  К вечеру, вот как?
– Монах поиграл желваками, бледное лицо его выглядело осунувшимся и усталым.

–  Да, к вечеру, - Иван повторил.

–  К вечеру меня не устраивает, - не раздумывая, решительно заявил тонник. Судя по всему, люди Паисия наступали ему на хвост, и шпион и в самом деле не мог ждать ни дня. Но зачем, черт побери, ему книга?! Что в ней такого написано?

Иванку внезапно осенило: он вспомнил убитого шведа, кажется, Юхана, который тоже интересовался «Пантагрюэлем». Может, именно из-за этой книги он и был убит? Скажем, тем же тонником, шпионом. Почему бы и нет? Анемподиста, спору нет, отпускать сейчас никак нельзя, ишь как глазами зыркает, наверняка почуял слежку и не поедет он ни в какой Новгород - уберется в Стокгольм со всеми сведениями: и о северных русских крепостях, и о пушечном наряде Богородичного монастыря, и о многом другом, тайном, что в случае войны может очень сильно помочь шведскому войску. Нельзя отпускать шпиона, нельзя. Вообще, лучше б его захватить, связать да послать слугу за Паисием.

–  Вот что, - Иванко поднялся с лавки.
– Коли так уж тебе нужна книжица, обожди малость - сейчас пошлю к Паисию служку, пусть принесет.

–  К Паисию?! Служку?
– возбужденно перебил тонник.
– Нет-нет, не надо. Я не доверяю слугам. Давай лучше сходим вместе.

–  Вместе?
– Юноша не почувствовал в предложении чернеца ничего особенно угрожающего.
– Что ж, пойдем… Только, э… не на ночь же глядя? Обождем до утра. Сейчас велю принести…

Иванко повернулся к двери.

–  Сидеть!
– повелительно приказал тонник.

Иван обернулся и увидел направленный на себя ствол пистоля!

–  Ты чего это, Анем…

–  Хватит играть в прятки!
– жестко усмехнулся шпион.
– Думаешь, я не догадываюсь, о чем ты говорил с Паисием в его келье? И даже знаю, о ком и что написал!

Однако! Юноша не смог скрыть удивления. Это что же, выходит, в монастыре имеется еще один соглядатай?! Или даже несколько?! И это не простой монах, а вхожий в высшие круги обители.

–  Ну-с, - улыбнулся лжетонник.
– Продолжим торговлю? Я дам за книгу самую дорогую цену. Вот!

Он сунул левую руку за пазуху и швырнул собеседнику… отрезанную девичью косу! Толстую, темно-русую…

–  Да-да, - ухмыльнулся швед.
– Это именно Василиска. Девочка красивая, даже очень. Неужели не жаль будет получить вместо этой косы ее голову? Волосы отрастут, а отрезанную голову обратно не приставишь. Книгу!!!

–  Согласен, - твердо отозвался Иван.
– Только без обмана - девушка против книги. Назначь место встречи.

–  Нет, - шпион покачал головой.
– Вовсе незачем заходить к Паисию самолично, ты прав, достаточно послать слугу. Только его пошлю я, а не ты! Ты же напишешь записку. Под мою диктовку, естественно.

Пистоль! Иванко не отрывал глаза от пистолета. В полутьме горницы хорошо был виден взведенный курок. Неужели шпион решится стрелять? Ведь поднимется шум… Так это и хорошо, что шум, пока тут расчухаются, швед сумеет ускользнуть, и положение его отнюдь не ухудшится - судя по всему, шпион прекрасно осведомлен о том, что его ищут. Нельзя сказать, что Иванко не боялся смерти, боялся, конечно же, как и всякий нормальный человек, однако смерть его дала бы сейчас волю врагу, а потому умирать было рано. Нужно было обязательно задержать шпиона и выручить Василиску.