Отступница
Шрифт:
– Давай, милая, - на автомате отвечаю. Протягиваю руку, стирая след с нежной детской щечки.
Девочка наклоняется ко мне, обнимая ручками за шею и целует в щеку.
– Люблю тебя, мамочка!
И мне уже кажется, что я действительно вижу себя, сама же выступая в роли своей мамы, да только глаза девочки. Не голубые совсем, серые, глубокие, словно небо перед дождём. И взгляд этих глаз отзывается в сердце невероятной нежностью, будто тёплым мёдом облили. Но сильный порыв ветра
Слышу недовольное фырчание над собой. Открываю глаза и понимаю, что я не на поляне, а в конюшне, лежу на подстилке Снежки в её загоне. А Снежка... стоит надо мной и тычется мордой мне в живот, обнюхивая, видимо выискивает лакомства.
– Снежка!
– шепчу удивлённо, разглядывая вполне здоровую и бодрую лошадь.
– Снежечка!
Зажмуриваюсь, а потом снова открываю глаза - но видение не проходит.
– Снежечка!
– подскакиваю на ноги и кидаюсь к лошади обниматься.
– Богини милостивые, благодарю! Спасибо! Спасибо!
– Есения?!
– раздаётся за стойлом удивлённый голос Игната.
Скрип петель, и парень заходит в денник. Ну как заходит... тормозит у двери, удивлённо разглядывая открывшуюся картину. Завидев любимого хозяина, Снежка весело вскрикивает и несётся в нему. Тычется мордой ему в живот, а потом начинает обшаривать, недовольно фырча.
– Снежка...
– шепчет парень, не веря своим глазам.
– Снежка!
– обнимает лошадь за шею.
– Богини... я боялся, что приду, а ты тут... а я не успею попрощаться.
– Я думала, что ты останешься здесь ночевать с ней, - замечаю с некой обидой.
– Остался бы, да князь отправил к табунщику. Но как же так? Я думал, что... а ты здесь как оказалась?
– Тебя искала, поддержать хотела. Да вот... уснула, - виновато вздыхаю, опуская глаза и делая вид, что занята разглядыванием платья. А оно явно стоит этого - всё помятое, в крошках, лошадиных волосах и сене. Увидев меня в таком виде, вряд ли люди решат, что я провела ночь рядом со сдыхающей кобылой.
– Мне идти надо, пока двор не проснулся!
– бормочу, пытаясь проскочить мимо Игната. Но он ловит меня за руку.
– Ты что-нибудь давала ей?
Оглядываюсь назад, в поисках еды, но ничего не нахожу - всё подобрала.
– Пару морковок да сухарей немного, - выдыхаю.
– Я про лекарство. Ты ей что-то давала? Настои какие-то?!
Поднимаю глаза на парня и с удивлением разглядываю серьёзное лицо.
– Ты смеёшься что ль? Я же не лекарь!
– Тогда я ничего не понимаю. Все говорили, что Снежка подохнет, а она.... Ты не подумай, я очень рад, только вот странно всё это.
– Ничего странного. У Снежки тоска была, а я поговорила с ней... по-девичьи, - пожимаю плечами, хотя и сама удивлена столь быстрому выздоровлению кобылы. Она совсем не выглядит усталой и болезненной, нетерпеливо качает головой, выпрашивая еду.
– Поговорила?
– эхом отзывается Игнат, наглаживая морду своей любимицы.
– Мы с ней договорились кое о чём, о нашем женском, что тебе знать вовсе не обязательно.
– Не обязательно...
– повторяет парень.
– Угу! А ты бы лучше накормил Снежку, смотри, какие у неё голодные глаза!
Игнат дёргается и торопится к кормушке, а я на цыпочках пробираюсь
к дверце.– Стой!
– окликает меня конюх.
Огорчённо выдыхаю и поворачиваюсь к нему, готовая выслушать очередную гневную тираду. Но он улыбается:
– Спасибо, что не оставила её одну. И то, что пришла меня поддержать. Для меня это очень ценно!
Смотрю в его глаза и мне кажется, будто бы у той девочки из сна его глаза. Моей дочери... нашей дочери?! Поспешно мотаю головой, отгоняя назойливые, словно мухи, мысли. Нет, конечно же нет, у Игната глаза тёмные, словно грозы, а у той девочки так, мелкий дождичек. И косицы у неё белые, мои, а если бы её отцом стал Игнат, то она бы наверняка взяла его тёмные кудри... ну так в народе говорят. А вот у Чеслава волосы тёмным золотом сверкают, и глаза... правда вот цвет глаз наследного княжича я за всё время не смогла разглядеть: близко с ним не стояла, да и в очи его смотреть стеснялась. У его отца вот точно серые с голубизной, и у княжны Румяны такие же.
– Есения...
– разгоняет мои раздумья голос Игната.
– Это ты сплела?
Поднимаю глаза, непонимающе находя взглядом парня. А он кивает мне на гриву Снежки, что я вчера перебирала перед сном. А в ней вместо простой косицы искусная плетёнка. Не веря своим глазам, подхожу ближе, разглядывая удивительный узор “прически”: ровные прядки переплетаются между собой, завязываются в узелки, создавая невероятной красоты цветок.
– Не я. Я так не умею.
– С тобой ещё кто-то был?!
– Не было никого. Может... это уже было?!
– Не было! Неужели ты думаешь, я бы не заметил руну ворожей?!
Руну ворожей?! Нет, я, конечно, знаю о девушках-ворожеях, но вот про руны ничегошеньки не ведаю.
– Да какая это руна?!
– фыркаю, не хуже лошади.
– Простая коса, немного специфическая.
– Специфическая!
– передразнивает меня Игнат.
– Это одна из рун, Есения! Я не знаю, что она означает, но точно видел такую в книгах про ворожей.
– Да никакая это не руна!
– восклицаю. Тяну руки и торопливо распускаю плетение. А сама, затаив дыхание, смотрю на Снежку, боясь, как бы она не рухнула прямо нам под ноги мёртвая. Но кобыла стоит живая и всё такая же голодная.
– Убедился?! Напридумывал себе невесть чего, ещё и меня в чём-то обвинил.
А чём он, собственно, обвинил?! В том, что я... ворожея?! Да глупость несусветная!
– Корми давай, Снежку, а то плохой из тебя хозяин, вон животина голодная какая!
– откидываю назад волосы и с самым гордым видом покидаю загон.
А ноги-то трясутся от страха! И я не думаю, что я действительно могла сплести эту руну, но только как она появились в гриве Снежки? Неужели в конюшне побывала одна из ворожей?!
Эти мысли я не могу выкинуть из головы вплоть до завтрака. Благополучно добравшись до дворца, так и никого не встретив, поспешно умылась и сменила платье. Я, как и большинство прислуги, жила при дворе, имела небольшую комнатку в самом дальнем крыле и питалась на кухне. Но сегодня мне было не до еды, и вместо кухни, я поспешила в сторону княжеских покоев. Подхватив по дороге корзину для белья, чтобы не казаться слоняющейся без дела, поднялась по лестнице и повернула к центральному коридору. Стражники даже не обернулись мне вслед, и я благополучно оказалась около дверей покоев княжны Румяны. Выдохнув, коротко постучалась.