Отступники

После этого он снова принялся за мясо.

— Здорово, да?

— Что? — слабо откликнулся Вилл.

— Убегать было здорово? — осведомился старик.

— Сначала, может быть, — успокаиваясь, сказал Вилл. — А потом все пошло наперекосяк.

— Проблемы с транспортом, да?

— Да, — покивал кабинетный варвар. — Меня зовут Вилл.

— Садись, — предложил дикобраз.

Вилл, не найдя другой мебели, взобрался на бочку.

— Рассказывай.

Самым трудным для Вилла было описать свое путешествие в Проглоте. Чтобы заменить одну Черепаху, он выдумал один пиратский корабль, один самодельный плот, несколько дельфинов и паруса из штанов. Дикобраз слушал так, словно где-то в рассказе Вилла он потерял несколько ящиков солонины. Весь рассказ занял ровно половину гирлянды над стариком.

— Я смотритель этого маяка, зовут — Иргуш, — сказал дикобраз, когда Вилл молчанием поставил точку в повествовании.

— Ты веришь мне, смотритель маяка Иргуш? — с надеждой спросил Вилл.

— Недавно у нас поймали шпиона, — неопределенно сообщил Иргуш. — С самой Гиганы говорят, шпионище. Лютый как акулий мозг.

Вилл внутренне напрягся.

— Это я к чему, — продолжал смотритель, — это я к тому, что сейчас у Жреца и блоков настроение остро. Я вижу парень, что ты из наших. Но легче легкого всем сейчас так рассудить, что ты окажешься перевоспитанным лазутчиком. Оно как: берется пленный стотри и дрессируется как дельфинчик. Бывали уже случаи. Его бьют, морят. А ты взгляни на себя: все равно, что обглоданный. Нет, не о моем доверии тебе надо думать. Не мне решать, что с тобой делать. Жрецу и блокам.

— Что же мне делать, смотритель маяка Иргуш? — мрачно спросил Вилл.

— Хм, — буркнул смотритель. — Подумаем. И с малого начнем. Вон в том, значит, ящике возьми себе мою старую боевую броню. Тоже висеть будет, но сейчас ты парень похож на ходячую байку.

Вилл не спорил. Он угрюмо рылся в ящике, распутывая сложную систему остро пахнущих перевязей и ремней. Еще пол гирлянды солонины ушло, пока он одевался. Когда вилл поднялся в полном облачении воина стотри, Иргуш захватил нижней губой верхнюю, и что-то сказал себе в щеки.

— Ну и креветка, — не выдержал он. — Без обид.

— Без, — согласился Вилл со вздохом.

Он подошел к выходу и взглянул на открывшийся вид. Твердые Воды ждали от него поступка. Он должен был добиться права быть здесь.

— Почему это так? — спросил он. — Почему я, преданный член нашего племени, гордо пронесший свою природу сквозь истязания континентальных скотов, должен доказывать, что не лгу. Это оскорбление!

Его ноздри дрогнули, думая, что раздуваются от гнева.

— Сейчас обстановка та еще, парень, — сказал позади него Иргуш. — Близиться война с теми самыми континентальными скотами.

— Что? — обернулся Вилл. — Война?

— Ох и война, да, — с готовностью подтвердил дед. — Такая война, что все чашки побьются, клянусь делением на два. Основной Терминал, да будет бесконечна его оперативная память, требует свержения Авторитета! На этот раз блоки не хотят опростоволоситься. Это будет третья попытка, жрец говорит, что Основной Терминал не потерпит еще одного поражения. Все пять блоков объединятся, чтобы… Клянусь сложением дробей… Вилл, что это у тебя на спине?

— Это шрамы, — нехотя сказал Вилл. — Я ведь говорил, что детство провел на арене.

— Глупец! — всхлипнул смотритель. — Это тройка! Тройка! Это номер блока!

— Ах, это, — Вилл потер переносицу. — Я не помню. Что-то было связано с этим. Что-то важное. Но я не помню. Слишком давно это было. На континенте все считали, что это клеймо одного из моих хозяев.

— Это значит, что ты чистокровный стотри, слизняк! — воскликнул Иргуш. — Твои предки десять поколений сношались только с представителями собственного блока! Великий Марлей, вот это удача! Жрец искал такого как ты последние пятнадцать нерестов! У него есть все номера кроме тройки.

Вилл смотрел на Тополя, морща лоб.

— И что, я теперь, возможно, окажусь сыном блока? — спросил он, наполняясь несмелым воодушевлением. — Окажусь владельцем целой дружины, серии наложниц и нескольких капиллярных островов?

Иргуш посмотрел на него с сожалением.

— Э-э-э, ну нет, конечно, с чего бы это… — проговорил он, трогая бороду. — Нет, дело не в этом. Видишь ли, из-за межблоковых связей чистокровных стотри с номерами почти не осталось. Единицы. У Красных Касаток так их вовсе не было. Жрец уже отчаялся. И вот выпрыгиваешь ты как жемчужина из селедки.

— А зачем Жрецу такие как мы? — спокойно осведомился Вилл, привыкший к обломам как собака к хвосту.

— Подробностей я не знаю, — заулыбался Иргуш, — но говорят, Жрец пытается открыть подвалы в Истоке. Там хитрые замки, которые можно отпереть только руками чистокровных стотри. Представляешь, что там может быть?

— Немного удачи для меня не помешало бы, — флегматично ответил Вилл. — Если ее и там не окажется, то я даже и не знаю где ее искать. Так что же мне теперь делать?

— Ступай в Исток, конечно! — настойчиво посоветовал смотритель. — И не бойся, если тебя остановят. Тебе достаточно просто спиной повернуться и тебя на кончиках пальцев туда донесут. Если хочешь, оставайся здесь. На следующем сеансе связи, я скажу, что ты здесь и за тобой придут…

— И тут же поднимут на кончики пальцев?

— Ну да.

— Нет уж, — покачал головой Вилл. — Я лучше пройдусь.

— Как хочешь, — сказал смотритель сквозь солонину. — Главное держись подальше от середины улицы. Жмись к строениям. Может тебя примут за трещину в стене.

— Спасибо тебе, смотритель маяка Иргуш.

— И вот еще что: когда будешь проходить через ворота на Твердые Воды, могут привязаться околотники. Скажи им, что ты прибыл из далекой колонии, которая живет на плоту и питается занозами. А ты еще родился через нос ко всему прочему. Через левую ноздрю. И болеешь червями. А еще…

— Я что-нибудь придумаю, смотритель маяка Иргуш, — процедил кабинетный варвар кончиком языка.

— А, ну да, — иглы дикобраза поникли. — Ты парень откровенно не без ума, верно? Заставил ведь как-то дельфинов сплести для тебя гамак из водорослей и кормить печенью трески. А как ты ловко подорвал пиратский корабль бутылкой рома! Этому в бухгалтерии-то не научат.

— Да-хрм, — прокомментировал Вилл, который понятья не имел о таком судовом помещении, как хлопыш-камера, а дельфины с детства вызывали в нем смешанное чувство боли в укушенном бедре и желания осушить Океан.

— Я пойду, — добавил он быстро.

— Ну что ж, ступай, — торжественно проговорил Иргуш. — Я научил тебя всему, что знал, мой сын. Теперь твоя дорога лежит в заоблачные чертоги манахов-замерзаев. Там ты должен будешь отбить у Летучего камня Луковицу Стенаний и с ее помощью вызвать слезы у Демона Равнодушия, чтобы…

Вилл смотрел на старика с опаской.

— Монахи-замерзаи? — переспросил он, надеясь, что просто давно не чистил уши.

Марлей побери, а когда он в последний раз чистил уши?