Отважная лягушка. Часть 2

Видимо, дочки имперских аристократов проходят эту науку с детства, и войдя в возраст невест, чувствуют себя свободно в обществе великосветских лицемеров.

Усевшись на лавку и обхватив колени руками, Ника обиженно шмыгнула носом, кажется, только теперь начиная в полной мере представлять, что из себя представляет имперская знать. Ко всем страхам, которые то и дело терзали её душу, добавился ещё один.

Потянуло холодом. По черепичной крыше забарабанили капли дождя. На душе сделалось как-то особенно мерзко. С трудом сдерживаемые слёзы все же прорвались, заструившись по щекам. Как же она ненавидела этот мир!

Огонёк светильника, чуть колебавшийся от долетавших сквозь окно на фронтоне порывов ветра, вдруг, затрепетав, едва не сорвался с фитиля.

Сообразив, что это сквозняк, девушка быстро встала, торопливо вытирая краем накидки мокрое лицо.

Верховная жрица вошла, держа в руке обёрнутую папирусом восковую свечу. Сбросив на плечи плащ из плотной материи, она подошла к служанке святилища, уныло бормотавшей себе под нос хвалебный гимн Рибиле, и тихо спросила:

– Ты знаешь, как победить нашего врага?

Не ожидавшая подобного вопроса Ника вздрогнула, но ответ у неё имелся уже давно.

– Да. Разоблачить его на глазах у всех.

– Сама же говорила, что тебе никто не поверит, - напомнила собеседница.

– На неё укажу не я, - покачала головой девушка, не опуская глаз под буравящим взглядом верховной жрицы.
– И не вы, госпожа Маммея.

– А кто?
– кажется, даже растерялась женщина.

– Она, - Ника кивнула на громоздившуюся в темноте статую богини Луны.

Верховная жрица испуганно отшатнулась.

– С нашей помощью, госпожа Маммея, - девушке стоило больших усилий не рассмеяться, глядя на ошарашенное лицо собеседницы.

– Ты опять богохульствуешь!
– вскричала Маммея, всплеснув руками.
– Всё, больше не хочу тебя слушать!

– Ни в коем случае!
– решительно возразила ожидавшая примерно такой реакции путешественница.
– Да, я знаю, что времена, когда небожители, не скрываясь от глаз смертных, бродили по земле, давно прошли. Но здесь остались верные почитатели богов, и вы одна из них. Разве вся ваша жизнь не прошла в служении луноликой Рибиле?

Напряжённо ловившая каждое слово верховная жрица машинально кивнула.

– Так почему же вы не хотите помочь владычице ночного светила защитить честь и славу её святилища?
– девушка едва не застонала от облегчения, чувствуя, что собеседница начинает прислушиваться к её аргументам.
– Кто, кроме вас, способен разоблачить предательницу, покрывшую позором всех жриц богини Луны и тех, кто жил здесь раньше, и тех, кто придёт после вас? Бессмертные и так знают её подлое имя. Вам остаётся только сообщить его людям, тем самым очистив себя и храм от незаслуженных подозрений.

– Что ты предлагаешь, Юлиса?
– всё ещё нерешительным тоном спросила женщина, явно впечатлённая её пламенной речью.

– Для начала позвольте вас кое о чём спросить, - заметив, как сразу насторожилась верховная жрица, Ника поспешно замахала руками.
– Нет, нет, госпожа Маммея, я не пытаюсь выведать ваши тайны, и если вопрос покажется вам неуместным, так и скажите.

Немного успокоившись, собеседница кивнула.

– Священный камень - один и тот же, или в каждое новолуние свой?

Глава служительниц Рибилы возмущённо фыркнула, но, видимо, вспомнив, где родилась и выросла дочка опального аристократа, снизошла до ответа:

– Тебе следует знать, что после ритуала камень разбивают на кусочки, потом растирают в пыль. Два раза в год: в весенние и осенние рибиларии мы торжественно высыпаем порошок в реку, чтобы текущая вода унесла дурную кровь.

Чуть помолчав, она осторожно добавила:

– Немного пыли использует сестра Клио для своих снадобий. Только не стоит об этом рассказывать всем подряд.

– Благодарю за доверие, госпожа Маммея, клянусь Рибилой, я буду молчать как рыба, - заверила девушка.
– Камни изготовляют непосредственно перед ритуалом, или у вас есть запас?

– Пока он не побывал в теле статуи, это просто треугольный камень и всё. Только божественная сущность хозяйки ночного светила, присутствующая в храме и сконцентрированная в её кумире, делает его священным!

– Тогда где вы их берете?
– пропустила богословскую лекцию Ника.

– Их издавна делают в мастерской скульптора Мединаса, - вновь пустилась в объяснения верховная жрица.
– Когда-то его прабабка пожертвовала немало денег на строительство нашего храма. С тех пор эта семья исполняет наши заказы. Так повелось. Но зачем тебе это знать?

– Прошу вас набраться ещё немного терпения, госпожа Маммея, - уклонилась от ответа девушка.
– Как я поняла, камни хранятся в кладовой, ключи от которой у госпожи Доры, а вы даже не знаете, сколько их там осталось?

– Да, - растерянно кивнула собеседница.
– Всеми запасами ведает "сестра хранительница добра". Но я могу посмотреть записи...

– Не нужно, - чуть резче, чем следовало, прервала её путешественница, деловито осведомившись.
– Вы сможете достать два таких же камня, но только так, чтобы никто не узнал, госпожа Маммея?

– Почему именно два?
– верховная жрица, казалось, не заметила дерзости служанки святилища.

– Один - чтобы вернуть святилищу доброе имя. А второй поможет разоблачить предательницу.

Бросив быстрый взгляд на белевшую в темноте статую Рибилы, женщина неожиданно предложила:

– Давай отойдём. Ни к чему вести такие разговоры пред светлым ликом великой богини.

– Как скажете, госпожа Маммея, - согласилась мгновенно насторожившаяся Ника, и шагнув в сторону, лёгким поклоном предложила начальнице идти впереди.

Девушке почему-то не хотелось оставлять её за спиной.

Приняв опасение за почтение, верховная жрица благожелательно кивнула.

Ударяясь о черепицу, капли дождя собирались в ручейки и крошечными водопадиками падали с крыши храма.

Чем ближе глава святилища и его служанка подходили к массивным двустворчатым дверям, тем громче становился шум дождя и ветра.

"Кажется, она пришла сюда специально, чтобы статуя не могла нас услышать?" - в который раз подивилась Ника наивной хитрости суеверных радлан.