Отвоюю её у друга

Молча встает со своего места и собирается очень быстро. Готовая, выходит в кухню, и мы собираемся вернуться в мой дом.

Первое, что мы слышим, когда входим в дом - истошный крик младенца. Люба летит в кухню, откуда он раздается, и видит, что Тамара Петровна держит новорожденного, который весь раскраснелся от крика. Илья сидит в своем креселке и от удивления даже бросил кисточку, которой рисовал и во все глаза пялится на брата.

Люба сразу пытается забрать ребенка у Тамары Петровны, но тот заходится в крике еще сильнее, и потом в кухню влетает жена. С синяками под глазами, невыспавшаяся, с влажными после душа волосами, и тут же забирает ребенка из рук Любы. Оказываясь на руках Стаси маленький громовержец еще немного недовольно орет, а потом тычется носиком в ее грудь, причмокивает, ища соску, получает ее и, судорожно вздохнув, затихает.

Охренел не только я, но и все, кто стоял рядом.

– Родная, научи такому волшебству Любу, - улыбаюсь и подхожу к жене, пальцем беру крошечную ладошку мальчишки, он дергается и еще больше влипает в грудь моей жены.

Черт, Сагалов, как я тебя понимаю. Этот кроха нуждается в такой вот груди. Не знаю, как Илюха решит вопрос с няней, но кастинг у него будет жесткий.

– Мальчонке просто нужна мама, - качает головой Тамара Петровна, вытирая навернувшиеся на глаза слезы.

Я в этот момент смотрю на жену. И мне не нравится взгляд, который она бросила на нашу экономку. Ревностный. Словно кастинг на эту роль у мальчонки уже закрыт ею.

– Ты купил всё, что я просила?
– переводит на меня жена.

– Люба, помоги Стасе, всё в пакете на тумбочке.

– Вот вы где, - слышим скрипучий голос Сагалова, поворачиваемся.

– Простите за вчерашнее рандеву, но я не смог, он кричал так истошно, и что бы я не делал, он просто вопил. Не работают советы медсестры, от слова совсем.

Илья подходит к Стасе и протягивает руки, чтобы взять сына, мы притихли и наблюдаем.

– Извини, что напряг.

– Ты никого не напряг, всё в порядке, - мягко говорит Стася.

Не сразу отдает ребенка, как будто не хочет. Но заставляет себя. Всё же Сага отец.

Как только Сагалов младший оказывается на руках отца, он приоткрывает глазки, открывает ротик и кривит его, соска тут же летит на пол и на всю кухню раздается истошный ор. Ребенок открывает глазки шире и тянет ручки в сторону моей жены, не прося, а требуя ее обратно.

– Можно?
– Стася не отбирает, просит разрешения взять ребенка назад.

– Просто соску помойте, - больше к Любе обращается, чем реагирует на просьбу жены.

– Стась, не лезь, им нужно привыкать, - обращаюсь к жене и подношу к ней Илюху, который тоже заходится плачем.

– Мама, - тянет руки к Стасе и жалобно смотрит на орущего брата.

Стася берет на руки сына, обнимает его, но не отводит взгляда от кричащего младенца ни на секунду.

Люба моет соску и подает ребенку, но тот достает ее из ротика и тут же швыряет обратно на пол, заходясь в плаче.

– Ничего, - пытается ободрить собравшихся Тамара Петровна.
– Прокричится и уснет, нужно просто...

– Умоляю, не заканчивайте это ужасное предложение, - звенящим голосом прерывает её Стася.
– Нельзя давать ребенку проораться, его нужно обнять, успокоить, и дать понять, что он нужен и любим, тем более ребенку, который остался без матери. Возьми, - Стася передает Саге Илью и отбирает у него кричащего младенца. Прижимает его к себе и выходит из кухни, и буквально через минуту плач затихает и ребенка становится неслышно.

– Кофе выпейте, Илья Андреевич, - тут же метушится Тамара Петровна, а я обессилено сажусь за стол.

Сага держит сына, который тут же тыкает пальцами в ту сторону, куда ушла мама и просто домогается одного: идти туда.

– Люба, иди к Стасе, пробуй утихомирить мальца, ты же в этом сечешь. Пожалуйста, - обреченно смотрю на девушку, только на нее надежда.

– Давай будем рисовать, вот так, - сбоку к Илье заливает Сага, я же лицом тычусь в свою чашку с кофе.

– Илюха, нужно что-то решать.

– Что?! Твою жену к себе забрать?! – взрывается мой друг и отскакивает к выходу.

– Остынь, я не об этом, просто нужно побыть рядом, понаблюдать. Не пори горячку, поживи у нас несколько дней.

– Я постараюсь, домой за вещами только смотаюсь.

И пока Сага мотается за вещими, я выпиваю кофе, беру Илюху на руки и несу в свою спальню. Пацану пора спать, глаза трет. Как только мой коротыш уснул, я отыскал Стасю спящей на кровати в детской. Таир уткнулся жене в грудь, пальчиками сцапав тонкую ткань кофточки. Люба сидит в кресле-качалке и листает книгу.

– Давно уснул?

Она поднимается на ноги и прижимает палец к губам, показывает на выход из детской.

– Он не идет на руки. Ни в какую. Ты видел? Он не выпускает ее из рук даже во сне. Мне кажется, он думает, что Анастасия Викторовна его мама. Самое странное в этом, что мне кажется, что Анастасия Викторовна разделяет его точку зрения.

Я едва не зеленею от услышанного. Что себе позволяет эта девчонка?! Я хватаю ее за руку и втаскиваю в спальню, впечатываю в стену и шиплю у ее уха так, чтобы запомнила:

– Ты сделаешь всё, чтобы он привык к тебе, поняла?

– Прости, я конечно попытаюсь, но мне не доступна магия вне стен Хогвартса. Я никогда не имела опыта работы с такими маленькими детьми. Анастасия Викторовна сама мать, и мать хорошая, которая справлялась без нянь первый год жизни Ильи. Мне будет сложно с ней тягаться.

Её руки ложатся ко мне на талию.

– Но я сделаю всё, что в моих силах.

– Уж постарайся, - мои руки проезжаются по ее талии, вниз к бедрам.

Люба меня целует. Куда-то в бороду. А затем снимает с себя мои руки.

– Иди спать. Учитывая, какой крикливый этот парень, нас может ждать веселая ночь.

Смотрю на нее стеклянными глазами и выметаюсь из спальни. Иду к сыну. Ложусь и просто отключаюсь. Голова чугунная, а мне нужна передышка. Мысли в голове нехорошие, черные.

12 глава

Стася

Я проснулась среди ночи от того, что мою грудь нагло мнут чьи-то руки. Я даже чуть не гавкнула на мужа, чтоб отвалил. Чувствую себя уставшей. А потом муж почему-то стал странно гулить и до меня дошло.