Отыскать любовь среди холода

– Нет, за тех, кто беден, не выходят замуж!

Я вспомнила о королеве Даше и своем бывшем муже. Ну разве бы привлек провинциалку мой Сережа, не будь он тем, кем стал, да еще москвичом!

– Как все изменилось, – покачала головой мама Джека. – Я-то думала у вас все по-старому. Когда-то в большой коммуналке, где мы жили с мамой, женился соседский парень. Вся его семья – он, отец, мать и бабушка – делили между собой единственную комнату. Когда у молодоженов спросили, где они будут спать, те ответили – на полу под столом. Только в свадебную ночь им освободили комнату – все домочадцы разбрелись по соседям. А я все спрашивала почему? Ведь так весело всем вместе, да еще под столом. Мне никто не объяснял!

Здесь, в Америке, все не так, – вздохнула рассказчица. – Мой возлюбленный не смог платить за учебу дальше. Конечно, если бы он был выдающимся учеником, то получал бы стипендию, на которую смог прожить, а он не старался, учился так себе!

– Все распалось? Вы разошлись?

– Все получилось само по себе. Он уехал из Лос-Анджелеса.

– А вы вернулись к мужу?

– Нет. – Женщина покачала головой. – Я бы, наверно, могла, могла бы...

– Он бы вас простил?

– Сейчас хочется верить, что да. Но я даже не пробовала. Амбиции молодости – остаться порядочной перед самой собой.

– А как же Женечка?

– Он навещал меня, а вообще остался с отцом.

– Навсегда?

Женщина промолчала. Я не стала настаивать на ответе.

– Отец дал ему хорошее образование. Позже сын женился.

Отец Джека женился тоже, потом серьезно заболел. Перед смертью купил мне этот дом. Он и Джека продолжал поддерживать. Детей у него больше не было, – закончила рассказчица.

Я не поняла бы, почему Джек так обожал свою русскую мать, если бы воочию не увидела ее. Она излучала доброту, женственность, тепло и ласку. Она была просто хорошим человеком. Грешным, но Джек ее не судил, он просто ее любил, так, как мой Андрей любит своего заблудшего отца. Этот откровенный разговор приблизил меня к Джеку. Теперь мне стало ясно, почему он сразу предложил поехать к маме. Он особым чувством ощутил, что она станет мостиком между мной и им. Почему? Это загадка для меня самой!

За беседой мы провели почти всю ночь.

Рано утром в дверь виллы позвонили. Когда Джек открыл дверь, на пороге стояла корзина со свежими устрицами.

– Пойдемте завтракать. Вы любите устрицы? Я их обожаю, – накрывая на стол, хлопотала мама Джека.

– По правде, я только однажды угощалась этим деликатесом, – призналась я.

– Ну и как? – рассмеялся Джек. – К слову сказать, я на завтрак отдаю предпочтение яичнице.

– Ну уж нет, мне рыбаки приносят их раз в неделю, – возразила мама Джека. – Яичницу будешь есть дома. – Натали, повлияйте на него. Ведь это же прелесть, как вкусно и полезно.

– Слышала, что Казанова с помощью устричных ужинов соблазнял даже монахинь. – Джек посмотрел на меня.

– Поэтому мы начинаем с них завтрак?

Мы сели на открытой веранде за стол, покрытый скатертью в бело-синюю полосу.

– Горячие булочки и свежее масло – вот что мама предпочитает к устрицам.

– Еще кофе.

– А я бокал белого вина, – сказал Джек и, обращаясь ко мне, спросил: – А ты?

– Вино на завтрак?

– Тогда шампанское. Брют. Вполне подходит к замечательному раннему утру.

Все рассмеялись.

– Потрясающий натюрморт! Если бы я был художником!

Мама Джека доставала из корзины моллюски и, ловко разламывая специальными щипцами («Чтобы не вытек сок и не поцарапать перламутровые стенки раковин», – пояснила она), раскладывала половинки, наполненные маслянистым, жирным содержимым, на поднос. Джек посыпал их укропом.

Когда корзина опустела, а содержимое переместилось на поднос, мы принялись за еду. Поливая соком лимона, радуясь новому дню, я отправляла деликатес в рот.

– Вкусно?

– Очень, – призналась я. – Сама не знала, что обожаю морепродукты.

– Не только вы. Даже древние римляне баловались этим деликатесом. На пиршества состоятельных господ их доставляли из далекой провинции Бретани в специальных чанах с морской водой, которую приходилось часто менять.

– А в Древней Греции, – добавил Джек, – употребляли не только мясо моллюсков, но и истолченный в порошок перламутр раковины, который считался отличным любовным средством.

Я попробовала погрызть раковину. Но из этого ничего не получилось.

– Кроме того, – продолжил Джек, – в Афинах устричные раковины выполняли роль бюллетеней для голосования, когда решался вопрос об удалении из страны провинившихся граждан. Отсюда и термин «остракизм».

– У нас этого не требовалось.

– Знаю, – вздохнула мама Джека.

После завтрака мы прошли в мастерскую хозяйки, где она показала нам чертежи своих новых проектов. Я, совсем не разбиравшаяся в архитектуре, рассмотрела среди непонятных линий и красок модерновые проекты будущего.

Насытившись физически и духовно, мы покинули гостеприимное жилище.

Джек довез меня до отеля.

– Ну, принцесса из замка, давай прощаться, – сказал он у дверей моего номера. Мне опять не хотелось. Ему тоже. Я это ощущала. Он держался за мою руку. Однако его мысль о том, что у нас все должно быть по-другому, не как у всех: «встретились, переспали, разбежались», засела у меня в голове, я с этой мыслью согласилась, как бы мне ни хотелось не расставаться. Пусть будет все по-настоящему.

Он прижал мою голову к своей груди. Я встала на цыпочки.

– Спокойной тебе ночи.

– Дня. – Я посмотрела на часы.

– Вечером я позвоню и приеду за тобой, никуда не исчезай! – предупредил Джек.

– Буду ждать.

– Сладких снов! – Он так же нежно, как в первый раз, поцеловал меня в губы.

Я захлопнула дверь и тут же провалилась в глубокий сон. Но пожеланию Джека не суждено было сбыться. Через час затрезвонил телефон: «Сегодня воскресенье, девять утра, вы заказали побудку».

– Я?

– Да, – отозвался портье. – Автобус уже подали.

Я вспомнила, что записалась на экскурсию в горы на калифорнийские виноградники.

Словно сомнамбула, я поднялась, натянула джинсы и вышла к автобусу. Плюхнувшись на сиденье, я проспала минут сорок, пропустив чудесный восход солнца и автобуса вверх. Нас высадили возле старинного строения, отделанного темно-коричневым деревом, высоко в горах. Если смотреть вниз, кружилась голова. На склонах, словно на картине художника, аккуратными рядами раскинулись ухоженные виноградные лозы. На ярком солнце, которое, казалось, можно достать рукой, они создавали чудесную композицию. Полюбовавшись, мы вошли внутрь строения. На первом этаже узенького пространства находился магазинчик с прилавком, на котором были выставлены все производимые сорта вин. От бутылок с разноцветными этикетками рябило в глазах. Остальную площадь первого этажа занимала бочка огромных размеров с краном. Все желающие могли бесплатно угоститься вином.