Овертайм

– Костян, ты цел?
– Таранов стремительно перемахнул через бортик и кинулся к лежащему на льду ребенку.

Растерянный парнишка не шевелился. Он молчал, даже когда Андрей споро расстегивал на нем шлем и осматривал голову.

– Больно?
– спортсмен аккуратно ощупал ноги и руки. Ребенок послушно подставлял конечности.
– Язык ты, что ли, прикусил?

– Никого я не кусал, - все так же лежа с закрытыми глазами, проговорил маленький форвард.

– Так, что у вас произошло?
– Виктор Петрович притормозил рядом и быстро опустился возле мальчика.
– Привет, Андрюха. Костя, ты живой?

Поначалу, увидев падение подопечного, тренер не придал ему значения. Мальчишки часто падали, даже этот, самый стойкий. Но когда над ним надолго завис Таранов, он испугался не на шутку.

– Эй, парень?
– Виктор Петрович осторожно, боясь навредить, убрал ладошки мальчика от лица и замер.

Счастливая детская улыбка застала обоих взрослых врасплох.

– Вот, ё-моё, - хмыкнул тренер.
– У меня чуть сердце не остановилось, а он, оказывается, так тебе обрадовался.

– Правда, что ли?
– Андрей легонько пнул парня в плечо.

– Привет, Тор, - румянец на щеках выдал волнение.
– Ты приехал поиграть с нами?

В голосе мальчишки послышалась такая искренняя просьба, что, не планировавший задерживаться, Таранов сам не заметил, как кивнул.

– Ура!
– Костя резко поднялся на ноги и схватил в руки клюшку.
– Здорово! Я знал, что ты к нам когда-нибудь вернешься.

Следующий час пролетел незаметно. Андрей смиренно надел на себя старые, но подходящие по размеру коньки тренера, растянутый свитер, оставленный давным-давно им же в раздевалке, и влился в игру. Все было в точности, как и год назад. Та же площадка, те же детишки, тренер, старая музыка и даже он, ничуть не изменившийся, хоть и поигравший за океаном. Не хватало одного, а точнее - одной. Пересиливая самого себя, Андрей безуспешно гнал мысли прочь. Не время. Но не получалось. Слишком много воспоминаний для одного места.

Его маленький товарищ ни от какой тоски не страдал. Завладев целиком и полностью вниманием легионера, Костя волчком крутился вокруг него, пытаясь выцарапать шайбу. Таранов периодически поддавался, но потом снова возвращал себе роль ведущего.

– А ты здорово научился играть!
– остановившись на минуту для передышки, похвалил мальчика Андрей.
– Родители с бабушкой, наверное, тобой гордятся.

– Тетя тоже так говорит, - он печально улыбнулся.
– Они смотрят на меня с облаков и радуются.

– С об...- Таранов не договорил. Понял сразу. Родители парнишки в клуб никогда не приходили. Была только бабушка, сухенькая бодрая старушка. Теперь, видимо, ее не стало.
– Сочувствую, - замялся. Что говорить взрослым, он знал, а вот ребенку... В голову ничего путного не приходило.

– Ага, - Костя не понимал, что значит это "сочувствую". Его повторяли все, словно это "будь здоров" после чихания.
– Зато теперь у меня есть тетя Настя. С ней хорошо.

– Тетя...

– Да, тетя Настя.

– Настя, ты сказал?
– Андрей напрягся. Шанс на то, что это будет именно та Настя, был невелик, но... От догадки его прошиб холодный пот.

– Она забрала меня из детдома, и теперь мы живем вместе.

– А где вы живете?
– с трудом ворочая языком, уточнил мужчина.

– Разве ты не знаешь?
– из-за металлической лицевой решетки на него посмотрели удивленные глаза.

– Эй, нападение, чего стоим?
– тренер возник, будто из воздуха.
– Через десять минут окончание занятия. В темпе, в темпе!

– Ой!
– Костя вспомнил, что Настя запретила задерживаться, а хотелось еще столькому научиться.

– То-то же!
– щелкнул пальцами Виктор Петрович.

– Тор, а научи меня выигрывать вбрасывание, - мальчишка мигом схватил шайбу.

***

Андрей отдал тренеру коньки и стал собираться. Семь вечера. Отдохнуть перед встречей с товарищами уже не успевал. После перелета и изматывающей тренировки это было некстати, но он не жалел. С вылета команды из плей-офф прошла уже неделя. Ни игр, ни тренировок, а здесь отвел душу. Кому сказать - не поверил бы. Он, опытный легионер, и шумная малышня.

"Малышня" - пронеслось в сознании.

– Блин, Костя...
– бросив сумку на пол, Таранов пулей вылетел в коридор. Кое-что следовало выяснить.

Из кабинета тренера до раздевалки, несмотря на усталость, добрался за считанные секунды. Обалдевшие мальчишки застыли на местах, когда он появился на пороге.

– Костя где?
– осмотрев глазами помещение, спросил Андрей.
– Форвард ваш.

Ребята, как маленькие непонятливые пингвинчики, дружно переглянулись, и обрушили на спортсмена свои варианты.

– Так, понял. Всем спасибо!
– решив не тратить зря время, Таранов махнул на прощанье рукой и побежал к выходу. Вряд ли парень мог уйти другим путем.

***

Настя глянула на часы. Она ждала уже больше двадцати минут. Косте давно пора было появиться, но упрямый мальчишка был в своем репертуаре: первым приходил на лед, последним уходил. Стоило бы поговорить с тренером, хотя тот, скорее всего, примет сторону своего "самого способного подопечного". Вселенская несправедливость. На этих мужчин не было никакой управы.

В конце концов, устав ждать, Барская набросила на плечи широкий теплый шарф и вышла из авто. Следовало как можно скорее усадить Костю в теплую машину, пока он, вспотевший, не подхватил простуду.

Только Настя успела включить сигнализацию, как тяжелая дверь спортивного комплекса хлопнула, и на пороге показался Костя.

– Я не задерживался, - гремя рюкзаком, мальчишка бежал к машине.

– Удивительно!
– Барская поймала сорванца в объятия.
– Хорошо поиграл?

– Да!
– он ужом выкрутился из ее рук.
– Было клево!

– А когда у тебя было иначе?
– хмыкнула Настя, распахивая пассажирскую дверь.
– Поехали домой, боец, кормить буду.

– Я такой голодный, что корову бы съел!
– Костя восторженно выдал подхваченную из какого-то фильма фразу.

Настя, весело смеясь, завела двигатель. Лучше было поспешить, пока ее собственная хоккейная звезда не заявил, что "падает в обморок от голода" или не пожелал "съесть слона".