Овсянки (сборник)
Шрифт:
одного довольно большого мальчика зеркало постоянно уговаривало попробовать алкоголь. так и твердило ему: давай выпьем, давай выпьем. мальчик однажды послушался — взял и напился из родительских запасов. стало ему весело, а потом вдруг страшно. тогда мальчик взял пустую бутылку и бросил с размаху в зеркало. разлетелись осколки — одно из них угодило мальчику в глаз. сейчас этот мальчик взрослый — все называют его одноглазый пьяница. когда ребенок скрипит зубами — зеркало целует его в губы. не надо сильно хлопать по подбородку — зеркало может треснуть. одна мама так хлопнула, что разбила ребенку рот. она не нарочно — уж больно отвратительный звук. пришла на работу — а у начальницы истерика: недавно она открыла пудреницу — а там все в крови — и пудра и пуховка и зеркало.
папа играл с четырехлетним сыном в игру ‘найди мишку’ — прятал мишку где-нибудь в квартире, а мальчик потом искал. очень весело, хоть играли не первый раз — и все возможные места где надо искать мальчик давно
не следует думать, что связь с ребенком — главное свойство зеркала. связь имеется и сильна — вполне достаточная для того чтобы вышла маленькая книга. быть ребенком до двенадцати-четырнадцати лет и быть родителем такого ребенка — значит испытывать со стороны зеркал повышенный интерес. зеркало против рождения ребенка, но при этом ведет себя пассивно — зеркало не охотник с капканами и ружьем. положите рыбу на зеркало, нарисуйте рыбу на зеркале, утопите зеркало в воде, заверните зеркало в коричневую бумагу или ткань, опустите в отвар ledum palustre или просто насыпьте на зеркало этой травы — сделайте что-то одно и приступайте к зачатию — это зеркало точно не станет вам мешать. и другие зеркала может быть также позволят вам стать родителями видя что вы доставили радость одному из них.
снегири поют для зеркал. или о зеркалах. дети теряют по году жизни, когда слышат их одиночное пиканье.
многодетные семьи зеркалам ненавистны. родители в этих семьях редко бывают счастливы, а из детей также редко все дорастают до совершеннолетия живыми и здоровыми. даже если и выросли благополучно все пять или семь детей, скорее всего кто-то из них подмененный или мертвый.
крошечное зеркало в зубном кабинете, которое врач засовывает детям в рот, постоянно терялось. бывало, оставленное с вечера, утром не оказывалось на месте. бывало пропадало среди бела дня. не очень-то это было заметно, потому что таких зеркал в кабинете был целый ворох. а лучше бы было заметить и сжать его в кулаке и измазать детским калом, принести в школьный туалет и бросить прямо в дырку. зеркало бегало в ближайший роддом — и во время родов вставало внутри женщин косой чертой затрудняя проход ребенку.
корица
*
пахнет под окнами молочай как от подмышек люды. полина на кухне готовит чай среди немытой посуды. по мокрым ногам ее и спине снуют тунцы и кефали. они довольны судьбой вполне — мы долго их рисовали.*
мы ходим с хохотом и с трудом. мы молимся на медузу. мы за чаем мечтаем о том как уедем жить в город лузу. мы отвезем туда волжский загар и японский кларнет-никоси. мы откроем там фитобар столиков ну на восемь.*
а х л ю б и с т о к! ты купаешься в двух теплых-претеплых ваннах. я читаю девушкам вслух об однолетних пряных. ах хризантема! тебе конец! а х п о л ы н ь м о я! т ы с л а д к о в а т а! ах фенхель фенхель! бесстрашный мудрец! твои семена отжаты.*
гардины есть. занавесок нет. эта комната — рубка. мы в устьях больших м а й о р а н о в ы х р е к. мы как мировая утка. наш общий клюв — тот самый зажим из которого небо брызнет. качаемся щуримся и дрожим вспененные от жизни.*
скатерть расстеленная н а м а т р а ц делает нас вкуснее. можжевеловый людин квас, полинин из сельдерея. ягод и мхов съедобных лесных много на наших ресницах, варенье из шишечек майской сосны под коленями и на ключицах.*
наши выдохи под потолком вьются гирляндой веселой. они мечтают иметь диплом белградской балетной школы. мы смотрим на них. мы не можем встать. мы кидаем в них мандарином. мы обещаем похлопотать перед ректором розмарином.*
махните ногами — и я махну чтобы цвела мелисса! мы уже капнули в нашу уху лимона и барбариса. не угадать из какого соска запах герани нежной. желтая гладильная доска гладится с нашей одеждой.*
чайное дерево! будь нам отцом! встань у кровати рядом! анисом, шалфеем и чабрецом наши набухли взгляды.*
кровать-вербена — стучи стучи! мы любим кричим и верим!*
мы слышим как подбирают ключи к нашей коричневой двери.*
там — седой болтун-куролес, в о р о т ч у ж о й р у б а х и, пыльный чехол, угнетенный лес, м е р т в ы е р о с о м а х и, горсти высохшей чешуи, и волос искусственных, жженых, разбитые рамочки — а внутри подруги, мужья и жены…*
клоуны съеденные щенком, ластик из-под дивана, т е л е г р а м м а в которой видно с трудом ‘вчера умерла оксана’, ледяные комья земли, клетки откуда сбежали, табуретки с которых прыгали и на которых потом лежали…*
кот задавленный грузовиком в зубах у него синица… они унюхали что наш дом на весь город пропах корицей…*
скорее в ванную! — там вода. льем ее на пол прямо. если они проникнут сюда — наш дом превратится в яму.*
бледнеют и уплывают тунцы. каждый не сожалеет. вода смывает наши мечты э т о о н а у м е е т.*
по колена в воде ж у е м в и н о г р а д.*
р а д у е м с я п о б е д е.*
и тому — что сердито звонят з а т о п л е н н ы е с о с е д и.пыльный миша