Озборн

Кабинет ректора встретил меня ярким солнечным светом, бьющим из огромного, во всю южную стену, окна. Прозрачные занавески почти не задерживали теплые лучи, и отполированная поверхность громадного стола из дорогущего красного дерева мягко поблескивала в местах, не скрытых кипами бумаг, и различных сувениров, которыми ректор, судя по всему, очень дорожил. Были тут и старинные часы, покрытые мягкой позолотой, массивный портсигар, искусно выполненный хронометр, на бархатной подставке. Специальный, дорогой набор ручек, сделанных из серебра, и еще несколько старинных письменных принадлежностей. Все это смотрелось очень органично даже в комплекте с суперсовременным тонким дисплеем и гибкой клавиатурой, небрежно лежащей на краешке стола.

На стенах висели портреты видных ученых, в углу - шкаф, все из того же красного дерева. На полу лежали разноцветные ковры, уже слегка сбитые ногами множества посетителей. С верху, прямо над столом ректора, спускалась большая хрустальная люстра.

Все убранство кабинета кричало о невыразимой роскоши, которую вряд ли могла себе позволить Латверия.

Сам ректор - уже немолодой (под шестьдесят) лысеющий мужчина, с небольшой седой бородкой под нижней губой, спокойно сидел в мягком кожаном кресле и задумчиво барабанил кончиками пальцев по краешку стола. Я уже не раз бывал в этом кабинете, поэтому узнал взгляд, направленный на меня сквозь призму небольших, изящных круглых очков в черепаховой оправе. Глава Латверийского Университета был чем-то очень недоволен.

Мое короткое приветствие осталось без ответа. Ректор продолжал смотреть на меня - неприязненно, но не агрессивно. Как всегда.

И только сейчас я заметил еще одного человека, находящегося в кабинете. Высокий брюнет, лет, должно быть, сорока. Сложен, словно античный бог, одет, как светский джентльмен - смокинг, брюки, ботинки - даже по виду, на один его наряд можно было бы купить половину Латверии. От него пахло мягким одеколоном, едва заметно - дорогим алкоголем и легкой заинтересованностью.

Я чуть вопросительно приподнял бровь. Ректор молчал.

– Добрый вечер, мистер Озборн, - заговорил брюнет.
– Полагаю, вы не знаете, кто перед вами? И понятия не имеете о причинах вызова в сей кабинет.

Несколько секунд я разглядывал мужчину: просто чтобы немного поиграть у него на нервах, и оценить реакцию. Тот смотрел спокойно, с легкой насмешкой в уголках глаз и с безукоризненным вежливым добродушием, написанным на лице.

– О вашей личностью, могу только догадываться, - я позволил себе быструю улыбку.

– Не поделитесь догадками?

– Не думаю, что делиться догадками в моем положении - мудрый ход. Предпочту узнать все наверняка.

– Что ж… позвольте представиться, - по прежнему игнорируя ректора, мужчина в несколько шагов преодолел расстояние между нами, и протянул мне руку в приветствии.
– Виктор фон Дум. Очень приятно.

– Взаимно, - я пожал протянутую ладонь. Она оказалась неожиданно жесткой, хотя само рукопожатие было очень мягким.

– Я поражен вашими успехами, мистер Озборн, - фон Дум продолжал улыбаться, и меня это несколько раздражало.
– Ваши преподаватели говорят, что вы, возможно, один из лучших студентов Латверийского Университета. Должен вам сказать, я горжусь всеми выпускниками этого учебного заведения, но вы… вы, вероятно, будете особенным.

– Благодарю вас, - у меня тоскливо засосало под ложечкой - в прошлый раз, когда мне залили столько меда в уши, пришлось провести шесть месяцев на острове, заполненном змеями.

Он продолжал улыбаться. Я делал то же самое, только не так естественно. Далеко не так естественно.

Так и стояли друг напротив друга. Виктор словно ожидал, что я ему что-то скажу, однако я молчал, как партизан.

– Господин Харпер, - обратился к ректору фон Дум, когда пауза стала совсем уж неприличной.
– Прошу прощения, но не могли бы вы дать мне поговорить с мистером Озборном наедине?

– Конечно-конечно!
– тут же засуетился старичок, вскакивая с кресла, и направился вон из собственного кабинета.

Стоило ректору закрыть дверь с той стороны, как улыбка Виктора слегка подувяла:

– Давайте, начистоту, мистер Озборн, - заговорил он.
– У нас с вашим отцом была определенная договоренность. Он обещал поставить мне щит от космического радиационного облучения. В обмен на ваше обучение в Латверийском Университете и сохранения тайны вашей личности, мне была предложена серьезная скидка под этот проект.

Дум помолчал, давая мне осмыслить его слова и отслеживая мою реакцию. Затем заговорил вновь:

– Как вы знаете, по независящим от меня причинам, ваша личность все-таки была раскрыта, еще до того, как вы прибыли в Латверию. Повторяю: моей вины в этом не было, однако, как благородный человек, от скидки я отказался.

И снова пауза, позволяющая мне уложить в голове все, что он сказал, а Виктору отследить мою реакцию:

– Однако сейчас, корпорацией ОзКорп управляет не ваш отец, а мистер Менкен, - при звуках этого имени фон Дум слегка поморщился.
– А вот он-то сделку с вашим отцом признавать не хочет. И требует новых условий. Это при том, что щита я еще даже не видел.

– Понимаю, - после паузы, произнес я, лихорадочно пытаясь сообразить, как выпутаться из этой неприятной ситуации.
– Что вы хотите от меня?

– Не знаю, - глаза Виктора весело сверкнули.
– Однако я нахожусь в весьма щекотливом положении. Мне нужен этот щит, ибо на конструкцию нового у меня нет времени. Эксперимент можно провести только в определенный период, и следующий благоприятный момент придется ждать слишком долго. А я слишком много вложил в этот проект, чтобы позволить себе отказаться от него.

Черт. Черт-черт!

Очевидно, что я изменил канон. Вероятно, если бы Гарри продолжал быть собой, он бы не познакомился с неким Конгом, не попал бы под прицел неизвестных, и его судьбой не стали бы шантажировать Нормана Озборна. Соответственно необходимости переправлять его в Латверию не было бы никакой. Однако здесь, благодаря моим необдуманным действиям, все пошло именно по этому сценарию. И для того, чтобы переправить меня сюда, отец заключил с Думом сделку: моя безопасность в обмен на какую-то технологию. Обычное дело, в общем-то. Где-то слышал, что дела у Виктора идут не очень хорошо, так что, думается, что он ухватился за возможность сэкономить несколько миллионов руками и ногами. И если в каноне он разрабатывал этот щит сам, то здесь ОзКорп его подвели со сроками.

Плохо. Боже мой, как плохо.

С другой стороны, это возможность, конечно. Помнится, в каноне именно щит всех подвел, превратив экспедицию в космос в Фантастическую Четверку. Ну, и Доктора Дума, заодно.

Откуда я это помню?– вдруг всплыл вопрос в моей голове, однако несколько секунд усиленных раздумий ответа не предоставили.

Однако это открывает интересную перспективу, ибо , если сделать щит, как надо, то, может быть, Четверки-то и не будет. Не будет сломанной жизни Существа, не будет суперзлодея Доктора Дума?