Озеро призраков

— Высовываться не будем, — заверил его Воронин.

— А ты, — обратился Туляков к Павлу, — займись журналистским расследованием, так это у вас называется. Может, каких давних друзей «капитана» найдёшь, знакомых, родственников, расспроси соседей… и адресок свой нам оставь на всякий случай и телефон. Лады?

— Нет вопросов, — ответил Павел, вынимая и кармана куртки авторучку и блокнот.

Глава восемнадцатая. Ночной пришелец

После приезда в Дурово, перед сном друзья вышли в сад. Правда, садом пространство за домом трудно было назвать: сохранилось пять или шесть яблонь, устоявших перед морозами и старостью. Им было не менее пятидесяти лет. Ещё по снегу Николай опилил гнилые ветви, удалил сухие сучки, подмазал садовым варом раны — и яблони ожили.

Под одной из яблонь, росшей около дома, друзья уселись на скамейку, глядя, как на деревню опускаются сумерки. На северо-западе со стороны озера небо заволакивалось тёмной пеленой. Она выдавливалась из-за горизонта и в её плотной густоте меркли неяркие звёзды, словно их гасили одна за другой.

— Наверно, гроза собирается, — проронил Афанасий, посматривая на понизлое небо.

— Точно гроза идёт, — сказал Лазутин. — Вон зарницы поблескивают.

Действительно, небо озарялось вспышками, высвечивающими горизонт, но грома слышно не было. Дуровцы посетовали, что климат меняется не в лучшую сторону, и разговор мало-помалу перешёл к недавним событиям.

— Заколдован наш сундук что ли? — вздохнул Владимир Константинович, запахивая на груди тонкую куртку — налетел свежий порыв ветра. — Никак в руки не даётся. Всё нам какие-то препятствия чинятся.

— Ты ж не веришь в сверхъестественные силы, — сыронизировал Николай.

— Не верю.

— А говоришь о колдунах.

— Это расхожая фраза…

— А призраки?

— Ты ж сам слышал, что сказал Павлу «капитан». А он сказал, что на объекте воскрешали мёртвых. Вот вам ответ на сверхъестественные силы. Это дело рук человеческих. Я так понимаю. Харон с подручными ведут разработки, воскрешают мертвецов, отсюда и появление призраков, как сопутствующего явления, как появление неопознанных летающих объектов при космических исследованиях… Я…

— Тсс, — приложил руку к губам Николай.

— Что такое? — спросил Афанасий, глядя на изменившееся лицо Воронина.

— Да так, показалось.

— А что?

— Словно за спиной кто-то встал…

— Я не почувствовал, а ты, Константиныч?

— Я… я, — выдавил из себя побледневший наследник поручика. — Я… я не в своей тарелке. Меня что-то тревожит.

— Кажется, за нами наблюдают, — Николай подозрительно огляделся. — Такое ощущение…

— И меня пробирает, — сказал Афанасий. — Неспокойно. Может, домой тронем?

Они встали со скамьи.

— Смотрите! — воскликнул Воронин и указал на небо.

Небо на северо-западе светилось бледно-красным светом. Этот сполох огня расширялся, поднимаясь от горизонта, и охватывал с каждой секундой всё большее и большее пространство.

— Пожар где-то, — определил Владимир Константинович.

— Пожар? — переспросил Николай. — Голос его выдавал волнение. — Это не пожар.

— Тогда что? — Лазутин уловил перемену в голосе Николая.

— Слышите звук? — продолжал Воронин. — Как тогда, в первую ночь. Я очень хорошо его помню. Тогда мне памятник Олантьева привиделся… и на гряде недавно…

Афанасий хотел что-то сказать, но тут над ними нависла тень. Владимир Константинович поднял голову, и лицо его исказилось от испуга.

— Гляньте! — выдавил он, втягивая голову в плечи.

В тот же миг над ними, чуть ли не касаясь голов, промелькнуло громадное существо. Дуровцы от неожиданности инстинктивно согнули колени. Существо, очень тяжелое, махая жёсткими крыльями, удалилось в сторону озера.

— Монструз, — ошеломлённо пробормотал Николай. — Монстр, о котором говорилось в записках Тулякова. — Вы поняли, что это летающий ящер?

— Похоже, — подтвердил Афанасий.

— Откуда ему взяться? — осторожно произнёс Владимир Константинович, переведя дыхание.

— Ты опять сомневаешься?

— Я? Нет. Но откуда ему взяться в двадцатом веке.

— Откуда всё берётся.

— Харон?

— Объект на озере, — подтвердил Афанасий.

— Он не агрессивен, наш дельтапланерист, — пытался пошутить Лазутин. Первоначальная оторопь прошла, и хотя у него дрожали ноги, он пытался всё свести к шутке.

— Однако лучше на его пути не попадаться, — сказал Афанасий. — Кстати, вы не знаете, эти летающие существа плотоядны?

Николай промолчал, а Лазутин ответил:

— Я что-то не припомню.

— Тогда пошли в дом, пока он не унёс кого-нибудь за тёмные леса, — рассмеялся Афанасий. Но смех получился неестественным.

Поднявшись на крыльцо, они постояли несколько минут в ожидании не появится ли монстр опять. Но ящер не появлялся. Зарево на небе стало меркнуть, звук прекратился, и они вошли в дом.

— Так что же всё это? — спрашивал Владимир Константинович. — Проделки Харона или ожившие записки пономаря?

— И то и другое, — ответил Афанасий.

Лазутин был встревожен больше своих друзей. Раньше он до белого каления мог спорить, что не может быть никаких сверхъестественных явлений, что это выдумки шарлатанов и жуликов, а лично убедившись в реальности реликтового чудовища, был явно ошеломлён.

Они зажгли свет и в растерянности стояли посередине комнаты.

— Мне не по себе, — проговорил Николай, задёргивая занавеску, и тут же отпрянул от окна, словно его ударило током.

— Опять чудовище? — спросил Афанасий, взглянув на побледневшее лицо Воронина.

— Нет, показалось.

— Что?

— Не пойму сам. Тень мелькнула. Похоже человеческая.

— Померещилось?

— Возможно. Пойдёмте на сеновал. Неуютно в доме.

— Не знаю отчего, но в последние дни, — сказал Лазутин, — меня беспокоит замкнутое пространство. Я стал бояться закрытых помещений.