Падение Левиафана

"Ты знаешь, что это такое?" - сказала она. "Это он заставляет меня отвечать за то, что он делает. Тереза права. У нее именно та рамка, которую я должна использовать. Один человек для множества. Но я не хочу убивать множество. Это он. Если я сделаю то, что он говорит, я спасу всех тех людей, которых он убьет, чтобы наказать меня, если я этого не сделаю".

Смех Амоса был почти такого же тембра и тона, как лай Мускрата. Когда он говорил, он имитировал мягкий, угрожающий вой жестокого любовника. "Посмотри, что ты заставила меня сделать, детка. Зачем ты меня так злишь?".

"Вот и все", - сказала Наоми. "Я не могла понять, в чем дело, но именно поэтому я не могу этого сделать. Он приставляет пистолет к их головам, а потом делает вид, что только я могу решить, нажмет ли он на курок. Это не упражнение на доверие. Это просто еще одна угроза".

"Не забывайте о капитуляции. Амнистия", - сказал Джим. "Вместе с кнутом есть и пряник".

"Морковка не имеет значения, когда он все еще держит в руках кнут", - сказала Наоми. "С меня хватит кнута. Кнуты дисквалифицируют. Если бы он повел Деречо назад из Фрихолда, это было бы совсем другое дело. Но он этого не сделал. Он выбрал это, и я ему не доверяю".

Джим улыбнулся ей. "Кроме того, он просит нас передать ему молодую девушку, которая не хочет идти, так что пошел он. Мы этого не делаем".

"Да пошел он", - согласился Амос.

В комнате воцарилась тишина. Наоми поджала губы и почти незаметно покачала головой, продолжая разговор в своей голове. Ему было интересно, что и кому она говорит. У него было ощущение, что, кто бы они ни были, они, вероятно, были бы счастливы не присутствовать при этом.

"У нас два хороших корабля", - сказал он.

"У нас все равно два корабля", - сказал Амос. "Я люблю их оба, но "Роси" чувствует свои годы, а "Шторм" прошел долгий путь между обновлениями".

"У нас два в основном нормальных корабля", - сказал Джим. "Во всяком случае, неплохие. Мы загрузим всех на станции Дрейпер, пройдем к кольцевым воротам и уничтожим "Воробьиный ястреб", если он попытается нас остановить. Если "Шторм" будет на открытой местности, то больше не будет причин бомбить Фрихолд. По крайней мере, планета будет в безопасности".

"Лучший плохой план из всех, что у нас есть", - сказала Наоми.

Джим направился к двери. Он почти снова почувствовал себя самим собой. Паника и страх не исчезли, но они стали меньше. С ними можно было справиться. "Первым делом нужно убедиться, что мы полностью заправлены пулями для рельсотрона", - сказал он и потянул за ручку. Дверь не сдвинулась с места, и на панели блокировки высветилось предупреждение. Ошибка была настолько неуместной, что он еще дважды дернул за дверь, прежде чем понял, что видит. АВАРИЙНАЯ БЛОКИРОВКА. VACUUM HAZARD.

"Странно", - сказал он.

Наоми уже была на своем ручном терминале. "Джиллиан. Что происходит?"

Голос, который ответил, был жестким и ломким. "Я понимаю, что вы расстроены, мэм".

"Что вы сделали?"

"Хотя я уважаю гражданскую ветвь подполья, которую вы представляете, это дело военное. У врага есть сто тысяч наших людей, которых они готовы пощадить в обмен на одну девушку, которую они даже не собираются ранить. В обмене пленными нет никакого бесчестья".

"Как ты думаешь, Трехо действительно уйдет, когда она окажется у него в руках?" сказала Наоми. Ярость забурлила, но она не повысила голос.

"Согласно нашим лучшим источникам об этом человеке, он сдержит свое слово", - сказала Джиллиан.

"Не тебе решать", - сказала Наоми. "Это моя работа".

"Уважительно? Как капитан "Gathering Storm", который является флагманом нашей военной ветви, я имею право принимать военные решения. Это военное решение".

"Джиллиан", - сказал Алекс, достаточно громко, чтобы ручной терминал Наоми засек его. "Тебе не нужно этого делать. Бобби бы этого не сделала".

"Капитан Дрейпер понимала, что один человек не может стоять на пути общего блага, мистер Камал. Если бы она была здесь, она бы делала то же самое, что и я".

Амос усмехнулся. "Ты можешь сказать себе это, Солнышко. Но не делай это правдой".

"Воробьиный ястреб" в пути с представителем Лаконии. Деречо" направляется сюда в качестве эскорта с пониманием того, что оба корабля покинут систему после завершения передачи. Пока этого не произойдет, я ограничиваю вас всех в ваших каютах", - сказала Джиллиан. "Когда все закончится, и ваши эмоции успокоятся настолько, что вы поймете, что это решение было правильным, мы сможем обсудить, хотите ли вы сломить руководство подполья или поддержать мою власть".

"Джиллиан", - сказала Наоми, но связь прервалась.

Стены общей комнаты казались маленькими, как клетка, и страх прокатился по позвоночнику Джима, такой свежий и злой, как будто он никогда не закрывал его на замок. Остальные разговаривали, их голоса перекликались друг с другом. Алекс сказал, что я смогу ее образумить, если мы только сможем заставить ее снова взять себя в руки. Амос вслух гадал, сколько времени займет спуск в коридор в жестком вакууме, и выживут ли остальные, даже если он это сделает. Наоми снова повторяла имя Джиллиан, пробуя связь. Он был единственным, кто молчал. Или нет, Тереза тоже.

Она смотрела на него так, словно они были вдвоем. Он кивнул ей. Она кивнула в ответ.

Глава девятнадцатая: Кит

Их каюта на "Прейссе" была такой маленькой, что если бы Рохи стояла в ней, он не смог бы пересечь комнату, не столкнувшись с ней.

Толстая ткань, покрывавшая металлические переборки, была неаппетитного оливкового цвета, а данные о местоположении и техническом обслуживании были вплетены в ткань оранжевой нитью. Настенный экран был едва ли больше двух карманных компьютеров, поставленных рядом, и имел защитное покрытие, которое никогда не казалось чистым, сколько бы Кит его ни протирал. Их кушетки были из старого геля и плохо сконструированы, встроены в ящики в стене, которые могли прищемить пальцы рук и ног, если они не были осторожны. Кушетка Бакари была приварена к палубе, металл все еще блестел в тех местах, где он был установлен. Это была гораздо лучшая конструкция.

Это было их единственное личное пространство на следующие несколько месяцев, пока "Прейс" добирался до кольцевых врат, совершал транзит в систему Ньивестад, а затем добирался до Фортуны Ситтард - столицы главной пригодной для жизни планеты.

Они делили общий камбуз, микрогимнастический зал и душевые с шестью другими каютами. Кто-то вывесил городской флаг их нового дома: зеленый и красный с черно-белым узорчатым кругом в центре, подозрительно похожим на футбольный мяч. Дверь прямо напротив них принадлежала паре братьев из Брич Кэнди, которые оставили старую спасательную компанию своей матери ради контракта на Ньивестаде, отказавшись от семейного ремесла - ломать старое оборудование для терраформирования, чтобы создавать контролируемые среды в незнакомой биологии нового мира. Кит беспокоился, что плач Бакари мешает братьям спать, но если это и было, то они не жаловались.