Палаццо Сольяно

– Подожди-подожди! Ты говоришь о чем-то невероятном таким спокойным голосом, будто сообщаешь, что идет дождь!

– Я думала, ты знаешь. А что еще можно подумать, если он устраивал сцены, чтобы побыстрее получить результаты твоих анализов, чтобы достать тебе самые сильные медикаменты – чтобы тебе не было больно. Он постоянно беседовал о тебе с коллегами. Он даже звонил в Цинциннати, чтобы обсудить твой рядовой случай с американцами! Он связался с известным диетологом, чтобы разработать для тебя специальную диету. Да ты что, Урсула, не может того быть, чтобы ты ничего не знала!

– Должна признаться, что Альберто мне нравится больше, чем бы мне того хотелось.

– Ну тогда у тебя проблемы, подружка.

6

Урсула взволнованно улыбнулась, глядя на транспарант у ворот, написанный кривыми буквами: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, МАМОЧКА.

– Как я люблю своих разбойников, - взволнованно проговорила она.

– Они и мои тоже, - пошутил Эдуардо.

– Кстати, где они все?

– Гуляют где-то, помнишь, они же думают, что мы приедем только вечером.

Именно Урсула настояла на том, чтобы выехать из Милана ранним утром. Поездка оказалась комфотной, она вытянулась на удобном заднем сидении лимузина, и даже подремала немного. Они с Эдуардо поднялись по лестнице. Урсула все еще чувствовала слабость.

– Пойду полежу немного.

– Я заплачу водителю и буду ждать тебя в гостиной. Постараюсь найти Титину, чтобы она приготовила тебе что-нибудь поесть.

Дом казался пустынным. Урсула с Эдуардо специально выбрали воскресный день для возвращения – чтобы избежать шумного приема многочисленных служащих. Урсула почти забыла, насколько уютна их спальня. Она переоделась,частично помылась – ей приходилось так обмываться вот уже несколько дней, она проверила потихоньку бледнеющую рану, и понадеялась, что скоро ей удастся встать под горячий душ или понежиться в ванной, полной теплой воды. Урсула надела рубашку и прилегла. К ужину она переоделась, она спустилась на первый этаж, прошла в зеленую гостиную, где царило непривычное молчание. Она открыла дверь в желтую гостиную… и увидела своих детей, кричавших «Ура, мамочка!» - а потом детвора отпустила ввысь разноцветные воздушные шары.

Малышка Джульетта протянула ей букетик ландышей, сделала смешной реверанс и прочитала стишок: « Мамочка, мама, где ты была? Я так скучала, я так ждала, будем смеяться, будем играть, будем мы весело…забыла!» - растерянно протянула малышка братьям и сестрам.

– Танцевать! – хором сказали все дети. Свекровь, сидя на диване между своими дочерьми, ласково улыбалась Урсуле. Титина и Розария, стоя в углу гостиной, шумно сморкались и терли покрасневшие глаза. Эдуардо взял Урсулу под локоть и подвел к креслу. Саверио сидел за пианино, Кристина держала гитару, Паола, Джанни и Джульетта пытались в унисон петь популярную песенку о стрекозе и муравье. Пусть их голоса не отличались мелодичностью, но все их пение выражало огромную любовь к матери.

Урсула и смеялась, и плакала.

– Ты все знал, - сказала она мужу.

– Они целыми днями готовились, - обнял ее Эдуардо, и прошептал:

– Наша банда обожает тебя.

Дни боли, потери, страха уже закончились. У Урсулы прекрасная семья и целая вселенная, наполненная любовью. Постепенно она вернулась к привычной жизни, окруженная любящими детьми – Урсула проводила дни в лаборатории, следила за работницами, ужинала с друзьями, болтала с мужем тихими вечерами. Так наступил май. Эдуардо уехал в Америку, Урсула вернулась в Милан, оставив детей на попечение Маргариты и старшего сына, ставшего таким ответственным. Дамиана встретила ее на станции, привезла домой и постаралась успокоить. Она будет с Урсулой все то время, когда подруге будет нужна ее помощь.

На следующее утро Дамиана отвезла Урсулу в поликлинику – у нее должны были брать кровь на анализ. После операции прошло сорок дней, через день Урсуле предстоит первая процедура химио терапии, и медикам нужно оценить ее состояние. Когда Урсула выходила из процедурной, врач ей сказала: «Напоминаю, что у Вас консультация с доктором Соммаскини». Урсула знала об этом, потому что Альберто звонил ей за день до того.

– Доктор попросил передать, чтобы вы спокойно позавтракали, все равно он не сможет с Вами увидеться раньше десяти.

У них с Дамианой был еще целый час. Они пошли в бар на корсо ди Порто Романа – выпить капуччино и съесть круассан. С тех пор, как они увиделись, подруги старались аккуратно не упоминать Альберто. И даже этим утром они не говорили о нем. Как только они вошли в отделение акушерства и гинекологии, подруга расположилась на скамейке в коридоре, а Урсула пошла к Соммаскини. Как только она вошла в кабинет, доктор поднялся из-за стола и встретил ее ослепительной улыбкой.

– Как твои дела?

– Я думала, ты мне скажешь.

Альберто уткнулся в какие-то листы перед собой и заявил:

– Я получил результаты из лаборатории. У тебя отличные анализы.

– И нет никакой надежды, что удастся избежать…

Урсула не смогла даже выговорить слово «химиотерапия».

– Избежать-то ты можешь, только вот я тебе не позволю. Потому что нам надо закончить лечение. Потому что химия – это гарантия в случаях, подобных твоему. Завтра утром ты вернешься в отделение, я приготовил для тебя небольшую уютную палату. Ты ляжешь на кровать и будешь лечиться, а через пару часов уже освободишься. А в эти пару часов я составлю тебе компанию. Проходи в комнату рядом, мне надо тебя осмотреть.

Улыбающаяся медсестра пригласила ее:

– Располагайтесь, синьора Сольяно.

Она помогла ей уложить ноги на гинекологическом кресле, накрыла живот простыней. Альберто зашел почти сразу же, пододвинул скамеечку к краю кресла, а медсестра подкатила столик с инструментами. Надевая резиновые перчатки, он сказал:

– Постарайся не напрягаться и не кричать, потому что расширитель холодный.

Урсула напряглась, но не издала не звука, чувствуя холодное железо в своих внутренностях.

– Пожалуйста, расслабься.

Через несколько томительно долгих секунд Альберто выдал:

– Мы закончили.

Он снял перчатки, приподнял простынку и осмотрел шрам.

– Все замечательно, Урсула. Одевайся, я буду ждать тебя в кабинете.

Медсестра помогла ей встать с кресла, принесла ей одежду и прошептала: «Вы не знаете, как Вам повезло, что Вас лечит доктор Соммаскини. Он лучший. Он творит чудеса».

– Я знаю, - прошептала Урсула.

В голове у нее вдруг прозвучал голос матери, Дилетты: «Господь доверил Архангелу Гавриилу сообщить Деве Марии о рождении Иисуса. Так и ты, если доверишься Гавриилу, он всегда будет охранять тебя, ведь он самый надежный из ангелов».

Женщина ушла, и Урсула прошла в кабинет. Альберто ждал ее у письменного стола.

– Сегодня вечером тебе надо будет сделать укол. Кто-нибудь может тебе его сделать?

– Не знаю, может, Дамиана, надо будет ее спросить. Она ждет меня. В любом случае, это не проблема. Найду медсестру, - взволнованно сказала Урсула. Она говорила, заикаясь, потому что превратилась в сплошной комок нервов.

Альберто раскрыл объятия и улыбнулся ей.

– Иди сюда, Урсула.

Она прижалась к его груди, а он стал гладить ее по плечам. Постепенно напряжение отпустило ее, Урсула подняла голову и посмотрела в глаза Альберто. Он наклонился к ней, и их губы встретились. Он вздохнул и признался: «Я думал о тебе каждый день – все эти длинные недели, когда ты была так далеко. Я безумно влюбился в тебя, Урсула. Я не буду разлучать тебя с семьей, я не буду мешать тебе. Просто знай, что я люблю тебя. Я вечером приду к тебе и сделаю укол. Сам.»