Панцирь

— Мы не должны просто сидеть, друзья.

— Есть идеи? — меланхолично спросил Батар.

Подняв руку, я заявил:

— У меня есть.

— Говори, а то пусто в голове, — тяжело вздохнул здоровяк.

— У тебя всё как обычно, — пробурчал Востр.

— Ой, не сочиняй.

— Нужно разобрать, — толкнул оружейный мешок. — Оставить подходящее. Что не подойдёт — пусть Тас продаст или кто другой способный. Дальше… Если есть возможность, связи и перекупа информации воспользоваться. Старые друзья, которые сильно задолжали, и прочее — растрясти каждого кого возможно и воспользоваться всем чем можно. Только не прогадайте… нужны проверенные люди и проверенная информация. Необходимо быть уверенными в ней, иначе опять в засаду попадём. Либо если информации нет, повесить маяк, чтобы человек первым делом бежал и нам всё рассказывал. Пообещайте гору дхарм, что угодно — не суть. Умрёт Йорг или выживет — мы все равно получим голову Унгура. Это истина.

***

16 объятье,

двенадцатого месяца 1366 года.

Я на арене. Очередное выступление без награды.

В этот раз вариация стычки — простейшая пистолетная дуэль.

Передо мной латник в полных доспехах, даже шлем был. Из вояк никто так не ходил.

Какая-то паскудная мода.

Конкретно этот видимо собрал снарягу специально под бои в Доме Мечей.

Правильно ли это?

Наверное.

Ведь я сделал так же, только ограничился подходящим боеприпасом.

На его черной маске крепилось красное перо. Что это означало — загадка, но, если честно, меня и не сильно интересовало. Латник был мертв, только еще не знал об этом.

— Дуэль начнётся насчёт три, — объявил Управляющий.

У противника двухствольный Эвокат, такой же каким владеет Йорг.

У меня первые два патрона в барабане Центуриона заряжены волей Кряжа.

Дело усиления было небыстрое и непростое; оракул объяснил, что у него модули под такую тонкую работу не заточены. Поэтому всего два. Ему и так нужно пополнять потраченные шипы.

Между нами тридцать шагов.

Органы выпустили химию в кровь.

Озаботился заранее.

— Три…

Я поднял револьвер намного быстрее. Его рука преодолела одну четвертую, а моя уже оказалась в полной позиции для стрельбы. Мог и из неполной — от бедра открыть огонь — но важно, чтоб первые два “жала” ударили в цель.

Мгновение — и я опустошил барабан.

Латник упал с грохотом.

— Капитан Яйцеглот совсем не впечатлил, — сказала Желчь. — Жаль.

Люди за бойницами вопили от восторга.

Странно. У кхунов стрелковые стычки были самыми нелюбимыми из возможных вариантов выяснений отношений; к ним, конечно, прибегали чаще, потому что можно сэкономить время, но очевидно большинству приятнее смотреть на фехтовальное противостояние. Так раскрывалось подлинное мастерство. Здесь же похоже воспринимали как диковинку. Все отвыкли от такой до одурения тупой простоты, оттуда и радость. Какой-никакой эффект новизны. Мне это казалось скучным, но жаловаться глупо. Я торопился, так что формат подходил идеально.

Приблизился, придирчиво разглядывая, результат.

Первая пуля пробила грудную пластину, вторая — латное ожерелье. Уверен под защитой соперника, в этих местах, разорвало плоть, как от крупного калибра. Смерть практически моментальная.

На всякий случай перезарядил оружие. Процесс меня успокаивал, занятие ощущалось медитативным развлечением.

Как и ожидалось — патроны, усиленные Кряжем, сработали отлично. Стандартные либо скользнули по защите, либо срикошетили — и лишь один из четырех оставил серьезную вмятину под грудиной справа. Вряд ли бы это привело к каким-то тяжелым последствиям: может дыхание сбило, может наградило вспышкой боли, но всё же лучше, чем ничего.

Если бы особый боеприпас подготовить не получилось, я бы изначально выбрал другую тактику. Тогда бы выцеливал лицо и одна из шести пуль с высокой вероятностью попала бы куда надо.

За время что поднимал револьвер и отстреливал барабан — латник не двинул ничем кроме руки и шеи, я же еще и шаг в левую сторону сделал.

Что это значило?

Бойцы Дома Мечей оскорбительно медлительны.

Когда шёл в комнату отдыха, меня выловил червяк-управляющий-Тар, как обычно закутанный в идиотский балахон.

— Танцор, тебя Распорядитель хочет, — голос у паразита взволнованный.

— Рад за него, — побороть безразличие я не в силах. — И что это значит?

Он даже растерялся, потом хлопнул в ладоши:

— Распорядитель хочет тебя видеть, беседовать, говорить!

— Понятно, ясно, очевидно! Это какое-то необычное событие?

— Еще какое! Он не общается с участниками, считает это ниже собственного достоинства.

— Важный такой?

— Как-никак самый богатый человек в Изоте.

Понятно, какой-то очередной грязный червь.

— А ты то чего так разволновался?

— Так я тебя оформлял. Чем больше раз ты победишь, чем больше к тебе внимания, тем больше мой процент, — он махнул рукой. — Да и не в нём дело, а в допуске от твоих успехов.

— А я что мог не у тебя зарегистрироваться?

— …

Он, судя по всему, был в ужасе.

— Я просто тебя дразню.

— Хорошо. Иди скорее.

— А у Распорядителя имя есть?

— Нет.

— В каком смысле нет?

— Так вот и нет. Мы, люди простые, не знаем. Распорядитель и все. Пошли-пошли, — он потянул меня за руку. — Танцор, Распорядитель — это не тот человек, который ждать должен. Он уже свое “отждал”, понимаешь?

Я не понимал.

Тар вывел по лестнице на четвертый этаж. Мы прошли в коридор, где ожидали просители. Здесь их шестнадцать человек: и белые мундиры промышленных администраторов, и бело-золотые костюмы алхимиков, и синяя форма легионеров.

Управляющий постучал в аркообразную дверь из истинной древесины. Через несколько секунд она открылась: сработала автоматика.

Большой зал.

Первое что бросалось в глаза — излишняя роскошь.

Высокий тёмно-фиолетовый потолок и множество серебристых ламп, расположенных точно звёзды на небе. Я узнал стилизированные созвездия: Жало, Паук, Мыслитель, Корона и Шип.

Интересно.

По центру — колоны: тёмно-синие с серебряным барельефом. Изображение везде одно: человек в золотых доспехах пронзал копьём голову Идольного тела; человек в серебряной броне пробивал голову сражающегося дхала.