Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта
Шрифт:
Бетси Джонсон: «Лу без Джона… Не было бы острия. Джон придавал ему это романтическое… Я хочу сказать, звуком The Velvet Underground был Джон. Слова и музыка – это Лу, но эти странные звуки ногтей по школьной доске, удерживание нот – это холодное валлийское острие, и Джон всегда был тем, на кого я смотрела» [156].
Бетси Джонсон, на которой Кейл женился в апреле 1968 года, стала еще одним фактором раскола между Кейлом и Ридом. Джонсон была девушкой решительной, готовой защищать права своего мужа там, где, как ей казалось, они ущемлялись. «С социальной точки зрения Бетси моментально вытащила меня из группы, – признавал Кейл. – Лу воспринял это как предательство. А когда она начинала восхвалять мои качества, это раздражало нас обоих»[157]. Для весьма эгоцентричного и подозрительного Лу Рида появление Бетси стало настоящей травмой – он начал воспринимать ее как местную Йоко Оно. Очень вероятно, что «женский вопрос» не вызвал бы проблем, если бы у Рида и Кейла имелось единодушие во взглядах на дальнейшее развитие коллектива. В музыкальных вопросах у Лу Рида имелся собственный сторонник и апологет – Стив Сезник, который, в свою очередь, активно делал из Рида главную звезду группы. «После года с Сезником у руля я
В конце сентября Лу Рид собрал в кафе Стерлинга и Мо, чтобы объявить им, что Джон Кейл больше не является членом группы. Мо была опечалена, но не удивлена – она чувствовала, что это назревало. Однако Стерлинг был возмущен и взбешен. После продолжительной ругани со стучанием кулаками по столу, Лу, по воспоминаниям Стерлинга, разыграл свой последний козырь: «Не хотите? Хорошо, группа распущена» [160]. Моррисону и Такер не оставалось ничего иного, как сложить оружие, а Стерлинг покорно взял на себя миссию сообщить Джону новость – сам Лу не хотел этим заниматься. Поступок Рида стал для Кейла серьезным ударом. Даже несмотря на обширный опыт общения с Лу, Джон во многом продолжал оставаться бескорыстным идеалистом, верившим в силу совместного творчества. Увольнение из группы означало для него, прежде всего, тот факт, что они с Ридом так и не смогли реализовать до конца имевшийся у них потенциал: «После первой пластинки мы потеряли терпение и прилежание. Мы даже забыли наши собственные установки»[161]. Позже Рид соглашался с ним, сваливал все на происки менеджера и миролюбиво заявлял: «Я надеюсь, что однажды Джон будет признан… Бетховеном своего времени. Он так много знает о музыке, он такой великолепный музыкант. Он абсолютно безумный – но это потому, что он из Уэльса»[162].
Даг Юл: мальчик из школьного хора
Морин Такер восприняла случившееся как сугубо мужские разборки (от которых она всегда держалась в стороне), однако Стерлинг Моррисон затаил на Рида серьезную обиду. Он считал, что главным мотивом Лу Рида в увольнении Джона Кейла была ревность и стремление к славе. Сам же Рид говорил, что для него важнее всего была музыка: «Я думал, что нам нужно показать другую нашу сторону. Иначе мы бы превратились в одномерное явление, а этого следует избегать любой ценой» [163]. История повторялась: Лу Рид безжалостно отцеплял от The Velvet Underground еще одну «отработанную» ступень. И группа снова двигалась дальше. Спустя лишь несколько месяцев после увольнения темпераментного валлийца The Velvet Underground записали еще один шедевральный альбом – и он был радикально не похож на предыдущий. Нет никакого сомнения в том, что подобный альбом «Вельветы» никогда не смогли бы записать с Кейлом – по крайней мере, с тем Кейлом, каким он был в 1968 году.
Заменой Джону стал молодой американец Даг Юл (Douglas Alan Yule), который родился 25 февраля 1947 года на Лонг-Айленде. Еще в детстве он брал уроки игры на скрипке и трубе баритон, а в школе играл на тубе, гитаре, банджо и пел в школьном хоре. По окончании школы Юл поступил в Бостонский университет и, будучи в Бостоне, собрал с местными музыкантами[73] группу Grass Managerie. Ее менеджером был Ханс Онсагер, хороший знакомый и бизнес-партнер Стива Сезника, также помогавший организовывать концерты The Velvet Underground. Выступая в Бостоне, «Вельветы» нередко останавливались у Онсагера и периодически пересекались с Дагом Юлом. Однажды Стерлинг Моррисон обратил внимание на то, что Юл делает успехи на гитаре, и в тот момент, когда Кейл покинул группу, юный Даг показался «Вельветам» самым очевидным кандидатом на замену Джона. Как ни странно, немаловажным фактором для музыкантов VU оказалось и то, что Юл, как и Кейл, был Рыбами по знаку Зодиака, и вместе с Рыбами – Ридом был призван уравновесить влияние Дев – Стерлинга и Мо. Мягкий и спокойный Даг помог снять напряжение в группе. Он был на пять лет младше Лу Рида и не имел ни возможности, ни желания с ним спорить. Интересно и то, что кучерявый Юл был внешне весьма похож на Рида: Лу как будто раздобыл себе более миловидного и дружелюбного двойника – или даже младшего брата (на концертном альбоме 1969 года он так и представляет его: «мой брат Даг»). Теперь Рид добился своей цели – он стал единоличным лидером группы. «Мне был только 21, и я следовал указаниям Лу, – объяснял Даг. – Но ему было комфортно работать таким образом. Они с Джоном всегда создавали напряжение и конфликт. А теперь Лу не нужно было наращивать защитную броню от мира»[164]. Были и другие свидетельства того, что фронтмен The Velvet Underground начинает меняться. Молодой бостонский музыкант Роб Норрис, нередко общавшийся с Ридом в гримерке после концертов VU, вспоминал, что в то время Лу «интересовался астрологией, энергетическим исцелением. Он говорил о левитации. Меня это поражало» [165]. Более того, теперь Рид не ленился объяснять юным поклонникам, что наркотики – это зло, а в одном из интервью даже заявил, что «рок-группа может быть формой йоги» [166]. Впрочем, все это не мешало ему исполнять народный хит «Heroin» почти на каждом концерте.
Буквально через несколько дней после того, как Кейл покинул группу, музыкантам предстояло выступать в Кливленде, в клубе "La Cave", где они частенько играли. Любительские записи этих концертов, сделанные в начале октября Джейми Климеком, свидетельствуют, что обновленная группа была в ударе. Для стороннего наблюдателя уход Кейла не создал абсолютно никакой драмы; более того, даже давние поклонники группы, такие как журналистка Сьюзан Пайл, были в восторге. Посетив октябрьский концерт The Velvet Underground в Лос-Анджелесе, она сообщала в письме другу, что группа «звучит лучше, чем я могу припомнить за долгое время. Нового парня зовут Даги – он из Бостона, играет на басу и органе и очень миловидный (более того, возможно, даже если говорить строго объективно, чем мистер Рид) … Луис больше не доминирует над группой – на самом деле, я бы назвала Стерлинга лид-гитаристом. Ты не поверишь, насколько сильны они стали с музыкальной точки зрения»[167].
Юный Даги определенно привлекал внимание девушек – даже Морин: «Мне нравилось играть с Дагом. Он был хорошим музыкантом. И хорош на сцене, такая задорная, улыбчивая штучка. Мне не хватало безумств, которые Кейл устраивал на альте. Это прозвучит абсурдно, но я не думаю, что [уход Кейла] так уж сильно повредил музыке. Я не думаю, что музыка стала слабее, она просто стала другой»[168]. Поиграв с Юлом чуть больше месяца, группа почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы отправиться в студию на запись третьего лонгплея, обозначившего разительную смену музыкальных ценностей коллектива.Третий альбом: безымянный и бесшумный
После шквала второго альбома – оглушительная тишина, словно тихое утро на следующий день после буйной попойки. Ватный, обволакивающий, убаюкивающий, невероятно медленный звук. Лу Рид и Стерлинг напускают свои чары спокойными гитарными переборами и отступают в тень, чтобы сразу же вывести в центр внимания новое действующее лицо: молодого Дага Юла. Его невинный юношеский голос повествует о девушке (а на самом деле о трансвестите) Кэнди, которая стала «ненавидеть свое тело и все, чего оно требует в этом мире». Юл объяснял, что одной из его задач было освободить Лу от груза повышенного внимания: «Я думаю, в этом причина того, что "Candy Says" спел я. Он хотел, чтобы на него меньше таращились. Это позволяло ему расслабиться и давало больше возможности исследовать свои сочинительские таланты»[169]. Композиция создает двойственный эффект: с одной стороны, юная невинность героини, с другой – ее абсолютно зрелое, взрослое разочарование. Однако благодаря этому противопоставлению, тема декаданса и утраты иллюзий, ассоциирующаяся с полусветом, предстает в новом виде – искреннем, чистом и, что немаловажно, исполненном сочувствия. Собственно говоря, необязательно знать историю песни, чтобы ощутить ее печаль и абсолютную искренность.
Доверительность и откровенность первого номера сразу задают альбому совершенное иной, интимный настрой. Мы словно поймали героиню песни в очень личный момент, подсматриваем за ней. «Я хочу знать все, о чем тайно говорят другие», – говорит Кэнди, и в ее фразе мы слышим автора песни, который готов покорять новые высоты в своем жанре музыкальной журналистики и исследований странности, причудливости человеческой натуры. Песня содержит в себе конфликт, однако вместе с ним – умиротворенное настроение, которого мы никогда раньше не слышали на альбомах VU. Группа словно сбросила старый кокон и родилась заново.
"Velvet Underground" стал первым альбомом Лу Рида, реализованном в виде цельной (по заявлению Рида даже сюжетной), последовательности композиций, объединенных общей темой. Тема эта – любовь – возможно, могла бы удивить тех, кто к тому моменту привык видеть в The Velvet Underground всего лишь группу провокаторов с песнями на запретные темы. Относительно новым здесь было ощущение влюбленности и воодушевления.
Если "Candy Says" была прологом, то следующая за ней "What Goes On" выступает полновесным началом альбома. Это энергичный номер, внутри которого неостановимым мотором в крайне интенсивном темпе работают ритм-гитары. Здесь, наконец, к микрофону выходит Лу Рид, и его энергичное исполнение контрастирует с описанием полнейшей неопределенности. Такую душевную неразбериху можно связать только с ощущением абсолютной влюбленности. Не исключено, что это отражение противоречивой гаммы чувств, которой был охвачен сам Лу, переживавший в то время сразу два романа: новый виток отношений с университетской подругой Шелли Элбин и бурную связь с фотографом «Фабрики» Билли Нэймом: «В одну минуту рожден, в следующую – обречен, / В одну минуту вверх, в следующую – вниз». Со второго куплета фоном подключается гудение органа, и с этого момента кажется, что песня не просто движется вперед, а летит над землей. Психоделического эффекта добавляют причудливо переплетающиеся гитарные соло, наложенные друг на друга, – картина постепенно наполняется звуком. Гитары продолжают вырабатывать ритм, контрастируя с фоновым звучанием органа, заполняющим окружающее их пространство и гипнотизирующим – песня может продолжаться бесконечно. "What Goes On" игралась на концертах еще до появления Юла, и монотонный, завораживающий звук органа – последний подарок, наследство Джона Кейла, автора этой партии.
С бега переходим на шаг – среднетемповый номер "Some Kinda Love". Пока Лу играет простой ритм, Стерлинг раз за разом повторяет ленивую ритм-энд-блюзовую фигуру. Это еще одно исследование загадочной природы человеческих отношений, похожее на подслушанный разговор: «Некоторые виды любви, – сказала Маргарита Тому, – похожи на неприличный французский роман: сочетают абсурдное с вульгарным».
За "Some Kinda Love", больше похожей на интерлюдию, следует еще один интимный момент – вершина альбома и одна из вершин творчества Рида. Снова ватная, замкнутая атмосфера, обозначенная средними частотами гитарного тона и убаюкивающей, раскачивающейся словно маятник, гитарной фигурой Стерлинга. Лу признается в любви девушке, призывая ее не отводить взгляд бледно-голубых глаз. Музыка разливает ощущение умиротворения, абсолютной гармонии, однако в тот момент, когда слушатель уже растекся в этом приятном оцепенении, Рид вводит сюжетный поворот, достойный неприличного французского романа: «То, чем мы занимались вчера, было хорошо, / И я бы повторил это. / Тот факт, что ты замужем, / Лишь доказывает – ты мой лучший друг». Песня «Бледно-голубые глаза» «основана на реальных событиях» и имеет вполне реального адресата – кареглазую Шелли Элбин, которая к тому моменту уже вышла замуж, но снова попала под неотразимое обаяние Лу. Игра Стерлинга на "Pale Blue Eyes" и особенно соло – минималистичное, но моментально узнаваемое – его по-настоящему звездный момент в истории The Velvet Underground.
"Pale Blue Eyes" звучит спокойно, однако следующая за ней «Jesus» выглядит еще более деликатной и приглушенной, еще более отчетливо придавленной к земле тишиной, периодически возникающей на этом альбоме. "White Light / White Heat" был взглядом с самого дна на кошмары окрестного ландшафта. «Jesus» тоже представляет собой взгляд с самого дна, но не вокруг себя, а вверх. Лу повторяет, словно мантру: «Иисус, помоги мне найти свое место / Помоги мне в моей слабости / Потому что я впадаю в немилость».
И адюльтер "Pale Blue Eyes", и молитва «Jesus» представляют собой иллюстрации к «словарю» видов любви и сложно сказать, какая из песен звучит прекраснее – вместе они образовывают сердце альбома, его эмоциональный центр. То, как безупречно, не впадая в пошлость, Лу Рид переходит от темы адюльтера к сокровенной религиозной теме, свидетельствует о его уникальном таланте. Для большинства других авторов подобный текст стал бы настоящей катастрофой, однако «Jesus» Лу напрочь лишен фальши и самолюбования, потому что Рид с достоверностью, доступной только ему, создает ощущение абсолютного надира – самой низкой точки, дальнейшее движение из которой возможно только вверх. Драматургия альбома выстроена безупречно: «Jesus» завершает первую сторону пластинки, далее – тишина.