Пантеон
Шрифт:
– Вы?! – только и сумела произнести Катерина.
– Мне стоило большого труда найти вас, Созерцатели, – насмешливо произнес старик. – Хорошо, что мое чутье на вашу драгоценную кровь еще осталось при мне…
Влад выставил меч в его сторону. Киноцефалы грозно зарычали, выставив перед собой алебарды.
– Спокойно! – произнес Повелитель Кукол, протягивая перед собой костлявую руку. – Я не враг вам!
– С каких это пор? – с усмешкой спросила Катерина. – Не вы ли охотились за мной еще на Земле?! Двуликий, посланный вами, доставил нам немало неприятностей!
– А еще ты много лет охотился
– Прямо во дворце Императора? – насмешливо спросил Повелитель Кукол. – Не слишком разумное решение, молодой человек. Многое произошло со времени нашей последней встречи, Созерцатели. Я изменил свою точку зрения на многие вещи, Катерина Державина! Посмотрите на меня внимательно, и вы поймете, что я говорю правду. А потому не бойтесь! Я здесь, чтобы помочь вам!
Бьянка все это время пристально смотрела на одного из киноцефалов. Это был тот самый воин, которого недавно ударил Повелитель Кукол. Кровоподтеки на его щеке были отчетливо видны. Киноцефал тоже узнал ее и удивленно вскинул мохнатые брови.
Бьянка мысленно задала ему вопрос, не особо надеясь получить ответ. Все же киноцефалы мало походили на лесных обитателей, с которыми она обычно общалась.
«Как тебя зовут?» – спросила она.
Через некоторое время в ее голове прозвучал ответ: «Гахиджи».
Казалось, киноцефал был очень удивлен, что она смогла общаться с ним на его родном языке.
«Твоему хозяину можно верить, Гахиджи?» – поинтересовалась девушка.
«Прочь из моей головы!» – раздался мысленный ответ. Киноцефал Гахиджи снова грозно зарычал.
– Многое изменилось, – повторил тем временем Повелитель Кукол. – Теперь у меня совершенно другие цели. Видите, в кого я превратился? Виной всему вероломная Фрида фон Шпильце и ее сообщники, Мастер Зеркал и твой беглый папаша, занявший место моего погибшего друга! Я узнал об этом лишь недавно! – с горечью воскликнул он. – Представьте, что я сейчас чувствую! Я так рассчитывал на помощь Императора, а оказалось, что он самозванец! Теперь мне не на кого надеяться, придется одному противостоять этим сумасшедшим. Но в одиночку мне не выстоять! И я предлагаю вам свою поддержку, раз уж теперь мы по одну сторону, Сестра Тьмы!
– Я вам не верю! – выкрикнула Катерина.
– И правильно делаешь, – сказал Игорь. – Я тоже не верю. А еще у меня мурашки бегут по коже при виде этого старикана!
– Не похоже, что он лжет, – со спокойствием возразила Хельга. – Я не чувствую в нем магии. Он действительно лишен своих способностей.
– Все верно, – кивнул старик. – Фрида подло лишила меня сил и едва не отправила на тот свет. Но мои знания и опыт никуда не делись! Я могу помочь вам свергнуть ее! Мне известно очень многое… А если вы мне не верите, – он взглянул на Катерину, – то, возможно, ты поверишь своей матери?
– Что? – вытаращила глаза девушка.
– У меня есть для тебя послание от Марго. Для всех вас!
Повелитель Кукол щелкнул пальцами и взглянул на своих киноцефалов. Гахиджи и его соплеменник отошли к двери и вытянулись у занавеса, охраняя проход.
Катерина только теперь почувствовала, как сильно бьется ее сердце.
Этот старик вызывал у нее одновременно и ужас, и отвращение. Она помнила, что это он послал за ней доппельгангера, который обратил в стеклянные статуи всех близких и друзей. С этого и начались ее злоключения. А теперь Повелитель Кукол предлагает ей свою помощь? Что-то здесь не так.– Вы, Властелины, славитесь своей вероломностью! – грозно сказал Влад. – Если ты только попробуешь что-нибудь выкинуть, я сам убью тебя!
– Но в чем же моя вина? – искренне удивился Повелитель Кукол. – По сравнению с остальными Властелинами я просто ангел!
– Ангел смерти! – хмуро произнесла Вера.
– Я никогда не принимал участия в массовых убийствах и захватах других миров. Мои увлечения – наука и алхимия! Я провожу опыты и эксперименты, создаю разные виды доппельгангеров…
– Которые затем отправляются на службу Императору! – вставил Андрей.
– Мне нет дела до их предназначения, я просто поставляю властям бойцов! – с равнодушием произнес Повелитель Кукол. – Но теперь, когда Дама Теней и ее приспешники решили все изменить… Я должен остановить этих безумцев! Все, чего я хочу добиться, так это мира, тишины и спокойствия! Возможности и дальше заниматься своими науками! Я не хочу войны, не хочу этой истерии и жажды власти! Мне нужна моя прежняя жизнь! А если не остановить Даму Теней и Темнейшего, они не успокоятся, пока не разрушат все!
– Ты держишь в плену других Созерцателей и выкачиваешь их кровь ради своих экспериментов! – припомнил Влад.
– Я готов отпустить всех! Это всего лишь доноры, все они живы и здоровы!
– Правда? – удивилась Вера.
– Я искренне хочу помочь. А в подтверждение моих слов…
Он вытащил из складок плаща небольшое зеркало в раме, инкрустированной драгоценными камнями, и продемонстрировал его собравшимся.
Стекло засветилось в полумраке алькова, и все увидели лицо Маргариты Державиной. Катерина громко вздохнула, Вера и Андрей, потрясенные, замерли.
Маргарита была очень красива. Она сидела в белом платье в кресле с высокой резной спинкой. Длинные темные волосы пышными волнами лежали на ее плечах, тонкие брови были озабоченно нахмурены.
– Приветствую вас, друзья мои, – произнесла она. – И тебя, Катерина. Я так рада всех вас видеть! Знаю, у вас много вопросов! Я отвечу на все! А сейчас знайте, что князь Закревский говорит правду. Дама Теней едва не убила его, и теперь он хочет отомстить ей. Выслушайте его, думаю, мы скоро встретимся. Я с нетерпением жду возможности обнять всех вас.
– Но та ли ты, за кого себя выдаешь? – с подозрением спросил Влад. – Принять облик другого человека не так трудно, если у тебя есть доступ к магическим порошкам!
– Я отлично тебя понимаю, Влад, – кивнула Маргарита. – После всего, что натворила моя сестра. Спроси меня о чем-нибудь, что могу знать только я, и я постараюсь ответить тебе.
Влад задумался.
– В детстве мы любили играть, изображая Небьюлона и Мортианну, – наконец произнес он. – Где проходили наши игры?
– В развалинах одного из старых замков Мортианны, – тут же ответила Марго. – Мы ведь жили неподалеку. Только ты изображал не Небьюлона, а Корнелиуса, и это постоянно выводило его из себя.