Para Bellum

– Комендант.

– А в его отсутствие?

– Начальник Управления охраны.

– А в его отсутствие? – Вождь говорил тихо, но в голосе начинало закипать раздражение.

– Нарком внутренних дел.

– А в его отсутствие? Ну, товарищ Мозжухин, соображайте быстрее, люди мёрзнут.

– Председатель правительства.

– Он приехал?

– Так точно.

– Доложите ему, что вы не впускаете Сталина с его гостями, и выполняйте приказание, которое получите.

Через три минуты послушались отборные ругательства, ворота распахнулись. За ними, ёжась под ударами серой метели, стояли Калинин, Булганин, Маленков и Молотов. Все четверо материли бедного заместителя коменданта Ближней дачи и испуганно косились на три отделения курсантов за спиной вождя.

– Никогда не думал, что наши охранники такие бюрократы, – процедил Иосиф Виссарионович.

– Он сегодня же будет уволен, – с преувеличенным гневом пробасил Михаил Иванович и даже замахнулся кулачком на Мозжухина.

– Потом мне пришла в голову мысль, – продолжал Генеральный секретарь, – что меня просто не хотят пускать те, кто засел внутри. – Четвёрка попыталась протестовать, но Сталин никого не слушал. – И только потом я понял: неправильно мы организовали власть. Я подумал: товарищ Сталин должен не только руководить партией. Товарищ Сталин должен возглавлять правительство страны. Как вы считаете, товарищи?

– Совершенно правильно! – выкрикнул Молотов.

– Я рад, что вы меня поддерживаете, Вячеслав Михайлович, – кивнул Хозяин. Тут же зашумели все: «Давно пора! Это архиверное решение. Только так мы наведём наконец большевистский порядок, а то распустились».

Иосиф Виссарионович двинулся ко входу в дом. Остальные вожди запрыгали вслед. Они уже переобулись в лаковые туфли, и теперь снег засыпался в обувь, обжигал ноги.

Вдруг Сталин остановился:

– Что мы будем делать с товарищем Мозжухиным?

– Гнать его к чёртовой матери, – злобно выкрикнул Маленков. Он чуть было не врезался в спину Вождя, влез в сугроб и потому был непримирим.

– А я думаю, товарища Мозжухина следует наградить ценным подарком, – произнёс будущий глава правительства. – За образцовое несение службы. И подыскать ему достойное место службы, не связанное с чрезмерными умственными усилиями. А то он очень долго соображал, что секретарь ЦК ВКП (б) и хозяин дачи главнее коменданта этой же дачи.

И снова двинулся вперёд, позвал не оборачиваясь:

– Товарищ Мозжухин. Вы и ваши люди можете отдыхать, сдав оружие. За вас подежурят мои гости. Товарищ Марков, распорядитесь.

Затюканный заместитель коменданта открыл было рот, чтобы произнести ставшее привычным за этот вечер: «Не положено», но только глянул в затылок Сталина – между околышем фуражки и барашковым воротом шинели, – рявкнул «Слушаюсь!», развернулся кругом и строевым шагом отправился к чёртовой матери.

Марков разоружил с большим удовольствием штатную охрану, провёл инструктаж и лично развёл курсантов по постам – в общем, выполнил работу обычного начкара. Только он успел покончить с хлопотами, примчался Гундарев. Этого широкоплечего парня с боксёрским перебитым носом Сергей выделил для связи.

– Товарищ генерал-полковник, вас просят, – и махнул рукой в сторону дачи.

В большом зале происходил обыкновенный сталинский банкет, аналог петровских ассамблей, откуда гости своими ногами не уходили. Члены Политбюро и зампредсовнаркома – все как один в тёмных костюмах с галстуками. Один Ворошилов непонятно с чего явился в кожаной куртке вместо пиджака и в галифе с сапогами. Выделив его из толпы, Иосиф Виссарионович недовольно произнёс:

– Ты бы ещё шашку прицепил, Клим. Был дураком и остался…

– Я с утра на полигон собрался, новую технику смотреть…

– Много ты насмотришь с бодуна, – ухмыльнулся Вождь и отвернулся.

С появлением Сталина беспорядочное роение по залу прекратилось, все начали занимать положенные по старшинству и степени близости к Хозяину места. По инерции из рядов соратников прорывались слова:

– Наконец-то, товарищ Сталин… Мудрая идея, и главное, своевременная… Пора, пора укрепить государственную власть… Владимир Ильич тоже ведь Совнаркомом руководил…

Последнюю фразу выдал Молотов, только что низвергнутый с этого высокого поста и имеющий основания задуматься о своём будущем.

Услышав упоминание Ленина, Вождь поморщился. Нашёл, дурак, кого в пример ставить.

Хозяин единственный в зале выглядел трезвым. Он сидел со стаканом красного вина в руке и оглядывал свою рать, наперебой изрекающую тосты и опрокидывающую рюмки водки и коньяка. Маркову показалось, будто в тигриных глазах плескалось презрение.

Заметив Сергея Петровича, Сталин жестом подозвал его к столу. Строгие костюмы с элегантными галстуками тут же расступились.

– Товарищ Марков, – произнёс Иосиф Виссарионович. – Мы провели внеочередное заседание Политбюро, посовещались. Товарищи внесли коллективное предложение о некотором сокращении круга обязанностей секретаря ЦК. – Вождь сделал паузу. Марков с недоумением смотрел на усмехающегося Хозяина. Какое, на хрен, «сокращение круга обязанностей» перед самой войной? А чтобы эти… суслики сожрали Самого, совершенно невероятно. Да и выглядит Сталин таким довольным, словно это он их всех схарчил.

Очевидно, по лицу командующего Московским округом прочитать его мысли было несложно. Иосиф Виссарионович выдержал паузу и продолжил:

– Одновременно постановили возложить на товарища Сталина руководство Советом Народных Комиссаров и иными государственными органами… Точное название должности они подработают. Как вы считаете, правильно мы постановили или нет?

«Концентрация всей власти в руках одного человека – это возможность быстро ставить любые задачи и контролировать их безусловное исполнение. В условиях войны – залог успеха, – подумал Марков. – История неоднократно это подтверждала. А свободы нам и так век не видать. Побьём немцев, разберёмся».

– Для подготовки и ведения военных действий решение верное.

Вождь обвёл глазами приближённых.

– Видите, товарищи, народ, – он показал на членов Политбюро, – и армия, – жест в сторону Маркова, – едины.

Потом пьянка продолжилась. Сергей видел, как холёный Булганин вертел в пухлой руке гранёный стакан с водкой, как ткнулся он острым клинышком бородки в накрахмаленную грудь рубашки и заснул на стуле. Как по просьбе Сталина плясал гопака лысый секретарь ЦК Украины. Генералу показалось, что, выделывая коленца, он метнул в главу правительства взгляд, полный ненависти. Но скорее всего, это был просто каприз освещения.