Пара для дракона, или погаси последний фонарь

— О, я тоже так думал, — ухмыльнулся Ижен. — И вот мы здесь...

— Хватит меня пугать! У меня тонкая душевная организация, да к тому же ещё и ранимая психика. Мне будут сниться кошмары... Скажи лучше, что ты на самом деле — если опустить всю рефлексию — собираешься делать?

Ижен прикрыл глаза и усмехнулся.

— В том-то и дело, верно? Я не знаю.

Даани задумчиво прищурил глаза.

— Ты ведь понимаешь, что мне придётся всё рассказать Лаари? — уточнил он.

— Я — понятливый мальчик, знаешь ли, — отмахнулся Ижен. — Реши сам, как расставить акценты — и делай, что должен. Мы слишком долго друг друга знаем, чтобы я сомневался.

Он отвернулся и задумчиво покачал бокалом, наблюдая, как напиток, переливаясь, искрится, отражаясь по-разному в сотне граней.

— Возможно, мне стоило бы пойти Жакраму навстречу. Выпустить Тень Предвечной, если он так хочет. Возможно...

— Не думаю, что Жрице понравился бы такой вариант, — отметил Даани. — Она едва ли захотела, чтобы её так спасали. И тут я склонен с ней согласиться.

— Я тоже, — отозвался Ижен. — В этом и проблема.

– 10 -

Гун Оранжевая в последнее время возненавидела письма. Особенно те, что приходили непосредственно от Алого Дома.

От неё требовали результатов. Отчитаться о местонахождении Ижэ, склонить его к нужным решениям, воспользоваться связью пары, чтобы повлиять... В какой-то степени Гун даже была рада, что он заблокировал связь: она больше не хотела в это играть.

Она смертельно устала. И, честно говоря, не была уверена, что они с Ижэ увидятся ещё когда-нибудь. Достаточно и того, что она до сих пор жива, верно? Значит, он выполнил условие; значит, подставился, чтобы спасти её.

Но связь так и не восстановил. Это о многом говорило. В некоторых вопросах мало что может быть настолько же говорящим, как молчание.

И, пусть тишина и отзывалась болью в глубине души, но не была концом света, потому что ей повезло. Сказочно, невероятно повезло: она ждала ребёнка. Полноценного притом.

Для любой драконицы это было подарком ссудьбы.

Обычно у её соотечественниц уходили годы и годы, чтобы забеременеть — даже с совместимыми партнёрами. Рождения первенца порой приходилось ждать пару сотен лет; такова уж была плата за драконье могущество. Но ей повезло, и она не уставала благодарить Небо за милость.

Конечно, были некоторые неудобства. Например, Призрачный огонь, который в данный момент поедал девятнадцатый по счёту письменный стол.

— Прости, — вздохнула Гун, посмотрев на свою подругу и — когда-то — госпожу. — Со мной ты точно разоришься на мебели.

Ири, восседавшая в высоком кресле, только презрительно тряхнула головой, заставив украшения в причёске зазвенеть, и активировала специально созданный Жрецами артефакт, заставляя пламя утихнуть.

— Я это как-нибудь переживу, — отрезала она. — Но твоё спокойствие и здоровье ребёнка для меня стоят гораздо дороже любой меблировки. Зачем ты продолжаешь читать эти письма? Один их вид огорчает тебя. Во имя Неба, я ведь с самого начала предлагала просто их сжигать!

— Мы обе знаем, что я не могу просто их игнорировать. Моя семья...

— В состоянии со всем справиться.

— Мой брат...

— Уже вполне себе взрослый и должен сам решать свои проблемы. Он и так достаточно долго прятался за твоей спиной.

Гун подавила чуть грустную улыбку: Ири практически полностью порвала отношения со своей семьёй и считала (небезосновательно притом), что каждый должен жить своей собственной жизнью. Связь с родственниками она поддерживала, но скорее на деловом уровне.

Гун, к счастью или сожалению, смотрела на это иначе.

— Моя родня не посмеет навредить им напрямую, — продолжила Ири. — Особенно учитывая твой новый статус. Возможно, почтенный Старейшина или матушка Рои могут создать некоторые сложности. Но, повторюсь, ты достаточно сделала для продвижения семьи; я считаю, что сейчас тебе следует больше думать о себе.

— Я не могу игнорировать эти письма, — сказала Гун честно. — Прости.

Ири покачала головой.

— Твоё решение. Хотя в такие секунды я и жалею, что больше не могу тебе приказывать: это один из тех редких случаев, когда такая возможность пригодилась бы.

Гун слегка улыбнулась. Это был один из несомненных плюсов её положения: она, мать будущего знатного дракона, сама приобретала тот же статус и больше не могла считаться чьей-либо компаньонкой. Она немного опасалась того, как Ири к этому отнесётся, но та, кажется, даже обрадовалась... преимущественно.

— Как говорится, никогда не знаешь, какая удача таит неудачу, — сказала Гун чуть насмешливо, распечатывая свиток от госпожи Рои. — В любом случае...

Тут она умолкла. Призрачное пламя заплясало вокруг неё, вспыхивая прямо в воздухе.

— Что случилось?! — Ири вскочила на ноги и тут же оказалась рядом. — Что произошло?

Гун моргнула, всё ещё не вполне веря в то, что прочла.

— Они ждут меня в Предгорье, — сказала она в итоге. — И чем быстрее, тем лучше.

* * *

— Категорически — нет, — отрезала Ири. — Это вне дискуссий. Ты никуда не поедешь.

— Ири...

— Ещё раз — нет, — Алая драконица прошлась туда-сюда по комнате, как разбушевавшийся огненный вихрь. — Повторяю: ты никуда не поедешь! И если для этого я должна взять тебя в заложницы — так и быть. Можешь официально считать себя моей пленницей.

Гун ощутила, как в душе разливается благодарное тепло. Она не знала — и, возможно, не узнает никогда — была ли Ири так к ней привязана лишь из-за воспоминаний о погибшей сестре, или в этом было что-то ещё. Но факт оставался фактом: Ири, Властелин Чу, была чуть ли не единственным существом в жизни Гун, которое бы ставило её личные интересы выше многого, если не почти всего.

— Спасибо, — отозвалась Гун мягко. — Спасибо тебе за всё. И всегда.

— Я просто слышу звучащее в твоём голосе звонкое "но", — пробормотала Ири.