Paradisus

У двух плит, положенных одна на другую, Марина остановилась.

– Здесь проход, - кивнула на широкую щель. – Протиснешься?

– Угу.

– Тогда первый.

Я замешкался: вспомнился шприц, с сидящей на кончике иглы луной, боль,

пронзившая шею…

– Ты чего?

– Ничего, - я полез в щель.

Здесь было темно и пахло сыростью. Что-то ударило меня по виску, я охнул

от неожиданности, и тут же услышал из темноты рядом с собой недовольный

голос Марины:

– Чего ты не отошел? Больно?

Это она, спрыгнув, задела меня носком ботинка. Я потер висок:

– Зачем мы сюда?

– Много веков назад здесь находились кельи, седые старцы молились за

царя и отечество и вели летопись эпохи.

Впереди блеснул огонек свечи.

– Букашка, - окликнула Марина. – Это мы.

Букашка приблизилась. В тусклом свете сального огарка она показалась

мне одним из тех старцев, которых упомянула моя женщина.

– Снегирь вас ждет, - негромко сказала Букашка. Она достала из-за пазухи

вторую свечу, зажгла. – Возьми, Марина.

– Спасибо, Бука.

Мы двинулись вперед. Свод был такой низкий, что мне пришлось

нагибаться. Букашка не пошла с нами, а, найдя у стены приставную лестницу,

вскарабкалась по ней до светлого пятна на потолке и исчезла в нем. Должн о,

отправилась искать своего дружка – Киркорова.

– Это здесь, - Марина остановилась у деревянной двери, округлой сверху.

Постучала.

– Пришли? Проголодались?

Рыжебородый детина, похоже, не был рад нам. Кроме него, в келье

находился Вовочка, а еще - многочисленные ящики, мешки, бочки.

– Проголодались, - жизнерадостно ответила Марина. – И нам положен

доппаек.

– Доппаек? – Снегирь скорчил на лице болезненную мину. – Да, кажется,

Христо говорил…

– Не кажется, а точно говорил, - вставил Вовочка безразличным тоном. – Дай

им что положено, Снегирь, не жмись.

– Не жмись, не жмись. Запасы что - бесконечные?

Ворча, Снегирь извлек из ближайшего ящика два черных пакета. Один

протянул мне, другой – Марине.

– Здесь по две банки, - сообщил он, сглатывая слюну.

– Эх, Снегирь.
– вздохнул Вовочка. – Ты снова запамятовал, что Христо

приказал выделить Андрею экипировку. Не дело ему расхаживать по резервации

одетым по-дикарски.

– Ничего я не запамятовал, болтун, - обиделся Снегирь. – Вот, - небрежным

жестом он протянул мне тяжелый холщовый мешок. – Полный комплект, включая

оружие.

У Марины в распоряжении была собственная келья: кровать, печка-

буржуйка, на стене - треснувшее зеркало. Мы примостились на кровати.

Нетерпеливым движением я распаковал пакет: две жестяные банки без

этикеток, с десяток ржаных сухарей, а так же нечто сухое, красноватое, похожее

на корешки дерева.

– Сушеный кальмар, - пояснила Марина.

Я взял в руки одну из банок.

– Ананасы?

Вспомнились Джунгли, наше, кажущееся бесконечным, путешествие.

– Лучше, - Марина протянула мне нож. – Открой и попробуй.

Я вскрыл крышку. Терпко и пряно пахнуло мясом. Подцепив из банки

небольшой кусок, отправил в рот. Марине явно доставляло удовольствие

созерцать мою физиономию.

– Что это?

– Это тушенка. Как говорит Снегирь, драгоценная тушенка. – Марина

засмеялась. – Возможно, одна из последних банок в резервации, а остатки -

сладки. Даже стрелки уже перешли на тварку и концентрат.

Марина открыла свою банку и, взяв сухарь, стала есть.

– Ешь с хлебом - так быстрее насыщаешься, - жуя, проговорила она. – Учти,

паек – на целую неделю.

Свечка горела ровно, бросая на стены кельи световой круг. Как там сказала

Марина? Старцы, ведущие летопись эпохи? Я представил, как сгорбившись, один

из них сидит у свечи и кропотливо и бережно заносит в толстую, обшитую кожей

книгу события и людей. Но вот дверь кельи отворяется и входит Царь ( Кремль так

близок к Храму!), он тоже старец, но борода у него не седая, а рыжеватая. Царь

что-то тихо говорит летописцу, словно просит о чем-то. Летописец скорбно качает

головой. Царь начинает кричать, распаляться и вдруг … обрушивает набалдашник

своего посоха на голову старика! Страницы недописанной книги заливает кровь…

Марина доела тушенку и положила пустую банку в пакет.

– Андрей, давай посмотрим, что за экипировку тебе выделил Христо?

По голосу было ясно – ей интересно. Я пожал плечами: «Действуй».

За годы скитаний по Джунглям у меня выработалось убеждение: то, что

надето на мне, – оптимально для выживания.

– Ух, ты!

Марина вытащила из мешка короткое кожаное пальто с высоким

воротником.

– Наверное, Снегирь нарыл в развалинах музея, - сообщила Марина.

Кроме пальто в мешке оказались ботинки на высокой платформе с

толстыми носами, усиленными металлической пластиной.

– Настоящие гриндера! – восхитилась Марина. – Христо явно благоволит к

тебе.

Свитер, попорченный молью, промасленные джинсы с сохранившимся

значком на поясе “D&G”, противогаз, перчатки, и, самое главное, - пистолет, а к

нему – патроны.

Скажу честно, содержимое мешка по-хорошему удивило меня. Да к тому же

могу ли я, в самом деле, разгуливать по резервации в тряпье игрока?

Я стянул через голову старый свитер, изрезанный заточками и клыками,

пропитанный моей кровью и слюной тварей. Увидел: Марина стоит рядом со мной,

зеленые глаза слегка поголубели – колдунья!

– Я рада, что ты простил меня, Андрей, - прошептала она, касаясь пальцем