Патрис Лумумба

И им нужен был вождь. Членами секты китавала были одни африканцы. Главное требование — Африка для африканцев. Движение выступало также за равенство в оплате независимо от национальности рабочего. Антиколониальная направленность была очевидна. Что же такое китавала в политическом плане? Подземный ручей, которому так и не суждено пробиться на поверхность. Конспиративность секты настораживала бельгийские власти, которые обвиняли китавала в тайном отправлении обрядов, запрещенных законом. Африканец, вступая в секту, давал торжественную клятву, что никогда и ни при каких обстоятельствах не сознается, не раскроет своего членства, не выдаст руководителей,

Лумумба так ни о чем и не договорился с лидерами китавалы. Он не смог убедить их в том, что сектантское движение в силу его узости и ограниченности не в состоянии решить общеконголезских проблем. Нужно мощное национальное течение, которое бы вобрало в себя отделения в провинциях, городах и деревнях. Как найти слово, объединяющее всех конголезцев независимо от религиозных и племенных различий?

Лумумба основывает газету «Ухуру» («Свобода»). Материалы публиковались в ней на двух языках — французском для интеллигенции, и для сельского населения провинции — на суахили. Он начинает издавать еженедельник «Индепенданс». По инициативе Лумумбы создается Национальный союз конголезских трудящихся. В 1955 году он избирается председателем провинциальной секции профсоюза служащих-африканцев. Он писал статьи для газеты, тираж которой все время возрастал, сочинял стихи и отправлял их то в Брюссель, то в Париж, выступал на митингах и собраниях и в городе, и за его пределами.

В 1956 году Лумумба с группой конголезцев побывал в Брюсселе: перед Всемирной выставкой, открытие которой готовилось в бельгийской столице, шла усиленная идеологическая обработка африканцев. Лумумбу приглашали министры, лидеры бельгийских политических партий. Ему предлагали высокий пост в министерстве колоний. Отказался. Ну, а согласен ли он быть бургомистром Леопольдвиля? Нет, и на это не согласен. Тогда колониальные власти испробовали другой метод: Лумумбу арестовали. Он отбыл шесть месяцев предварительного заключения. Первое знакомство с конголезской тюрьмой состоялось. Выйдя из заключения, Лумумба собирает своих единомышленников и обсуждает с ними устав новой политической партии: Конголезское национальное движение (НДК) заявило о себе в октябре 1958 года. Он все реже встречается с либералами и социалистами: в Ки-зангани белые поселенцы создали либеральную партию и социально-христианскую. И в ту и в другую входило несколько африканцев — преимущественно эволюэ.

После возвращения из Аккры Лумумба вместе с другими конголезскими делегатами опубликовал манифест с требованием независимости для Конго уже в 1960 году. С этого момента началась колониальная кампания против «учеников Нкрумы и Секу Туре», против «конголезских коммунистов». Лумумба несколько раз выступал в Леопольдвиле: нигде до этого он не собирал такой большой аудитории. Он проводил мысль о едином и неделимом Конго. Касавубу поддерживал эти требования, иногда сопровождая их оговорками насчет того, что относительно незначительных расхождений во взглядах партий можно будет легко прийти к соглашению после независимости. На митинге в общине Калуму Лумумба заявил:

— Бельгийский колониальный режим переживает в настоящий момент самый острый кризис за все время своего существования. Бельгия не в состоянии справиться с национальным движением миллионов конголезцев. Ее африканская политика зашла в тупик. В одном Леопольдвиле насчитывается около двадцати пяти тысяч безработных. Они не получают никакого пособия. Правда, сердобольная администрация находит выход из положения в том, что за свой счет — подумайте: какое разоренье! — покупает билеты этим нищим людям, чтобы они отправились в провинцию. А что ждет их на родине? Конголезца изгоняют из родной столицы. Киншасу хотят превратить в город белых поселенцев. Оказывается, мы с вами мешаем благополучию господ капиталистов. Что нам делать в такой ситуации? Выход в борьбе, дорогие соотечественники! Высылка африканцев — это провокация с негодными средствами и целями. Полицейские сейчас заняты переписью иноплеменных, они пока что оставляют в покое жителей Баконго. Таким образом, бельгийцы намерены поссорить национальности нашей страны и учинить межплеменную резню. Братья, держитесь вместе! Все мы — сыны и дочери единого Конго. Перед нами один враг. Кто из вас поверит, что колонизаторы лучше относятся к народу баконго, чем к другим национальностям?

Полицейские схватили Лумумбу, отвезли в участок, но вскоре выпустили. Репрессии властей усиливались. Единственная конголезская газета, выходящая в Леопольдвиле под названием «Конго», была запрещена. Полицейские рыскали в африканских кварталах.

Четвертого января 1959 года в квартале Фонкобель была подожжена полицейская автомашина. В этом квартале находились торговые дома португальских и греческих бизнесменов. Начались погромы. Народ вышел из-под контроля: прибывшие полицейские были разогнаны толпой. Усилия абаковцев, которые пытались сдержать разъяренную толпу, ни к чему не привели. Конголезцы поджигали дома всех европейцев, грабили магазины. На подавление стихийно вспыхнувшего мятежа прибыли воинские части из Тиесвиля и военной базы Камина. Пролилась кровь. Несколько африканцев было убито. Много ранено. Броневики мяли африканские хижины, прочесывали улицы из пулеметов. Через несколько дней с восстанием в Леопольдвиле было покончено. В Брюсселе бельгийский монарх выступил по радио с заявлением. «Ныне, — говорил король Бодуэн, — мы полны решимости вести конголезское население в условиях процветания и мира к независимости, избегая при этом как пагубных проволочек, так и неразумной поспешности».

Патрис Лумумба вскоре был снова арестован. Это произошло в Стэнливиле. Полицейские шпики давно ждали своего часа. На одном из собраний провинциального отделения партии Национальное движение Конго разразился скандал: в зал были подосланы провокаторы. Началась свалка. Полицейские применили оружие. Свыше пятидесяти конголезцев убито, около двухсот ранено. Лидера НДК объявили человеком, который подбивает конголезцев к выступлению против «законной власти» и подрывает безопасность Бельгийского Конго. Одновременно компания «Браконго», занимающаяся производством пива, предъявила денежный иск Лумумбе, коммерческому директору стэнливильского пивного завода. Лумумба был приговорен к шести месяцам тюрьмы и направлен в Катангу, в тюрьму города Жадовиля.

Подвергся заключению и Жозеф Касавубу. Сразу же после леопольдвильского мятежа партия АБАКО объявила о сформировании временного правительства Республики Нижнее Конго. Ему вменялось в обязанности вступить незамедлительно в переговоры с Бельгией, чтобы определить характер будущих взаимоотношений между двумя «суверенными странами».

Философские рассуждения о банту разлетались вдребезги: у конголезцев, как показали события, нет ни покорности, ни чувства признательности к Бельгии, чего она так долго и так упорно добивалась. Идея о бельгийско-конголезской коммуне терпела полное фиаско. Конголезец требовал не опекунства, не снисходительного отношения к себе, а свободы и суверенитета. Вопрос о равенстве, рассматриваемый ранее как проявление наглости этих отсталых банту, в новей ситуации приобретал права гражданства и ложился на стол переговоров между ответственными деятелями Бельгии и Конго.

Леопольд Сенгор, поэт, философ и государственный деятель Сенегала, писал свои эссе, в которых доказывал с присущим ему блеском и фундаментальным знанием материала существование особого мира африканской души, ее отличия от других. Африканские интеллигенты учились и учатся на книгах Сенгора. Каждая его новая работа превращается в предмет острых споров. Ему принадлежит тезис об отсутствии классов в африканском обществе. Он утверждает, что до прихода европейцев уклад жизни в странах Африки был социалистическим. Сенгор неустанно доказывает: движущей, определяющей силой общества является духовная деятельность человека.

Распространенное мнение, заложенное в высказывании Киплинга о том, что Запад есть Запад, а Восток есть Восток и им никогда не понять друг друга, в современных условиях не устраивало ни европейцев, ни африканцев. История властно диктовала взаимное сближение, а оно могло прийти лишь с предоставлением независимости угнетенным народам Черного континента. О помыслах банту говорилось и в стихотворении поэта Лумумбы:

Плачь, мой любимый черный брат, в тысячелетьях скотской ночи! Твой прах развеян по земле самумами и ураганом. Ты, некогда воздвигший пирамиды Для всех своих державных палачей, Ты, загнанный в облавах, ты, разбитый Во всех боях, где сила торжествует, Ты, затвердивший в школе вековой Один лишь лозунг: рабство или смерть! Ты, прятавшийся в джунглях безысходных, Встречавший молча тысячи смертей Под маскою болотной лихорадки, Иль под клыкастой маской зверя, Или в объятьях топкого болота, Душивших постепенно, как удав… И день пришел, когда явился белый. Он был хитрей и злее всех смертей. Выменивал он золото твое На зеркальца, на бусы — безделушки. Насиловал твоих сестер и жен, И спаивал твоих сынов и братьев, И в тюрьмы загонял твоих детей. Тогда гремел тамтам по деревням, И люди узнавали, что отчалил Чужой корабль к далеким берегам, Туда, где хлопок — бог, а доллар — царь. Приговоренный к каторге бессрочной, Работавший, как вьючная скотина, Весь день-деньской под беспощадным солнцем, Ты был обучен славить в песнопеньях Их господа и распят был под гимны, Сулившие блаженство в лучшем мире, И только одного просил у них — Позволить жить тебе, позволить жить. И у огня в тревоге, в смутных грезах Ты изливался в жалобных напевах, Простых и бессловесных, как тоска. Случалось, ты и веселился даже И вне себя, в избытке сил плясал. И все великолепье возмужанья, Все сладострастье юное звучало На медных струнах, в бубнах огневых, И в этой мощной музыке начало Из ритма джаза выросло, как вихрь, И громко заявило белым людям, Что им принадлежит не вся планета. Ты, музыка, позволила и нам Поднять лицо и заглянуть в глаза Грядущему освобожденью расы. Пусть берега широких рек, несущих В грядущее свои живые волны, Твоими будут! Пусть жаркое полуденное солнце Сожжет твою печаль! Пусть испарятся в солнечных лучах Те слезы, что твой прадед проливал, Замученный на этих скорбных нивах! Пусть наш народ, свободный и счастливый, Живет и торжествует в нашем Конго, Здесь, в самом сердце Африки великой!

Лумумба много читал: книги западных авторов раскрывали перед ним историю и характер европейского человека, и это спасало его от одностороннего подхода при оценке деятельности Бельгии в его родной стране. И Бельгия неодинакова, как неодинаковы Англия, Франция, Соединенные Штаты и другие страны. Как же можно говорить о философии банту, если нелепо представлять политику или мировоззрение бельгийского народа как нечто единое и монолитное? Банту проживают не только в Конго, но и во многих районах африканского континента. Банту Конго лишь понаслышке знают о банту Уганды, Кении или Танганьики. Банту Центральной Африки отличаются от банту Восточной или Западной Африки не меньше, чем фламандцы от валлонов. Само понятие «банту» — совершенно условное, введенное в употребление для удобству. В одной семье бывают люди с совершенно разными характерами и взглядами. Что же сказать о банту, коих миллионы во всей Тропической и Южной Африке?