Паутина миров

– Спасибо, милая!
– обрадовался Сашка.
– Клянусь, больше подобного не повторится.

– Иди, самовар поставь!
– Лариса окончательно оттаяла, и ласково констатировала.
– Казанова глуховский!

– Уже лечу, сказка моя!

"Вот я и стала его сказкой. Он - Иван-царевич, а я - Василиса Прекрасная. И пусть так и остаётся!"

После чая вышли на крыльцо. Алекс с Лорой и Васька с Настей. Настя делала вид, что ничего не произошло, а Василий - что ничего не видел. Хорошо им! Можно сказать - идеальная пара.

Солнце начинало припекать. Земля парила, избавляясь от остатков влаги. В подсыхающих лужах купались земляные жабы.

– Мы пошли!
– Василий крепко держал Анастасию за руку. Его жена смотрела в сторону.
– Вечером приходите, если что.

– Подожди!
– Ранецкий вспомнил о Яйце.
– Поговорить надо.

– О чём?
– Ваське хотелось опохмелиться, и поспать. Причём, чем скорее, тем лучше. Вести долгие беседы в его планы не входило.
– Давай вечером поговорим.

– Это срочно, Василий! И очень важно.

– Ну, что там у тебя?
– Изольдов отпустил Настю, и закурил.
– Выкладывай, только побыстрее, башка трещит.

– Говорят, на дамбе осталась взрывчатка. Это - так?

– Я слышал об этом.

– Но, не видел?

– Нет, - Васька сплюнул.
– Мало ли, что брешут? Язык-то без костей.

– Надо бы сходить туда. Поискать.

Алекс сел на ступеньки крыльца. Лора пристроилась рядом с ним. Изольдовы продолжали стоять.

– Это ещё зачем?
– осведомился Вася.
– Я не пойду!
– он замотал головой.

– Почему?

– По кочану!
– Василий постучал себя по голове.
– Что я, сам себе враг?

– Чего ты боишься?

– А того, что, если верить тому, о чём бабки языки чешут, то динамита там видимо-невидимо.
– Изольдов развёл руки.
– Так что, если рванёт, мало не покажется.

– Значит, не пойдёшь?

– Не-а.

– А зачем тебе?
– вмешалась в разговор Анастасия Романовна.
– Что за интерес?

Ранецкий обвёл присутствующих взглядом.

"Говорить, или - нет?" - засомневался он, однако здравый смысл взял верх над сомнениями.
– "Шило в мешке не утаишь, да и одному мне не справиться".

– Хочу Яйцо взорвать.

– Иж ты!
– воскликнула Настя.
– Яйцо!?

– Ну, а что, каждую ночь прятаться? Сегодня извержение с наводнением, а завтра?
– Алекс указал в сторону леса.
– Сегодня пронесло, но ведь придёт ночь, и они опять что-нибудь вытворят! Что, так и будем прятаться? Я лично не желаю.

– Но...
– попыталась возразить Настя.

– Нам здесь жить, пойми! А посему, необходимо избавиться от источника наших бед. А он - в Яйце!

"Нам! Он сказал "нам"!" - обрадовалась Лара, и восхитилась: - "Какой он умный у меня! И смелый! И решительный!"

– Молодец, Сашка!
– похвалила Анастасия, и хлопнула мужа по спине.
– Надо помочь Александру. По-соседски помочь. И, кстати, - Настя посерьёзнела.
– Нам это нужно больше, чем ему. Саша может уехать в любой момент, а нам-то ехать некуда!

"Типун тебе на язык!" - поджала губы Лариса.
– "Никуда он не уедет! Не пущу!"

– Нужно подсобить сегодня, а то завтра они опять придут!
– развивала мысль Анастасия Романовна.
– Что тогда делать будем?

– Когда?
– Изольдов согласился с доводами жены.
– Когда пойдём?

– Лучше прямо сейчас.
– Ранецкий посмотрел на припекающее солнце.
– Чтобы к вечеру вернуться.

– Я вам поесть соберу!

– засуетилась Лариса Петровна.
– И попить чего-нибудь сделаю. У меня компот есть.

– Компот - это прекрасно!
– Алекс поцеловал Ларису, и посмотрел на Василия.
– Ты готов?

– Сейчас подумаю, - Изольдов почесал затылок.
– Значит так!
– объявил он.
– Сейчас бахну соточку, потом посплю часок, а после сна - обольюсь водой из ведра. После этого пойдём. Сколько сейчас?
– он кивнул на Сашкины часы.

– Начало девятого.

– В общем, собирайся, и приходи в десять.

– Приду без пяти.

– Хорошо! К тому времени буду, как огурчик!

Взрывчатки на дамбе оказалось действительно столько, что её тротилового эквивалента было бы достаточно, чтобы снести всю Глуховку с окрестностями вплоть до райцентра Раздольное. Благо, служа в армии, Ранецкий обучался взрывному делу, более того, имел немалый опыт его практического применения. К тому же, та марка взрывчатки, что они обнаружили с Изольдовым, оказалась известной ему "от" и "до". Конечно, как сказал кто-то из великих: "совпадения случаются только в женской бане", но, чего уж греха таить, с тротиловым эквивалентом новым и старым глуховчанам повезло.

Чтобы обеспечить нужное количество взрывоопасного зелья, на дамбу ходили несколько раз, натаскав столько, сколько требовали расчёты. Используя армейский опыт, Алекс вычислил, чего, куда и сколько необходимо уложить, чтобы Яйцо гарантированно разнесло в пух и прах. Однако, учитывая магическую природу Яйца, опасность его обитателей и безлюдность территории, Александр Сергеевич увеличил заряд втрое, успокоив этим и себя и остальных.

– Разнесёт, как Хиросиму!
– пообещал он, и добавил: - Надо бы подумать, где самим схорониться.

– А рванёт сильно?
– поёжилась Настя.

– Рванёт знатно, уж поверьте! Мало не покажется!

– Может в балке, за кладбищем, - предложила Лариса.
– И далеко, и обзор хороший.

– Точно!
– подтвердил Василий.
– До тудова не долетит. Разве что навесом. Да и деревья там крупные. Есть, где спрятаться.

Ранецкий прикинул расстояние, и согласился: лучшего места не найти.

– Значит, решено. Укроемся в балке.

Они сидели вчетвером, в доме Ларисы Петровны, и чувствовали себя борцами со вселенским злом. Весь день глуховчане работали, таская взрывчатку с дамбы, и укладывая её по схеме, разработанной Ранецким. А ночь пришлось коротать в церкви, слушая бесконечное "ко-ко-ко", топот копыт и ненавистное "каррр". Однако нечисть не сунулась на этот раз, и с первыми криками петухов друзья вернулись в деревню. Позавтракав, приступили к последним приготовлениям.

Взрыв назначили на полдень.

– Может, самогонки взять?
– спросил Василий, когда всё было готово.

– Бери, - кивнул Алекс.
– Потребим для внутреннего спокойствия.

– Вот и я говорю!
– обрадовался Изольдов.
– Что может быть важнее душевного равновесия?

– А с домами нашими ничего не произойдёт?
– обеспокоилась Лариса.
– Нам здесь ещё жить и жить.

– Нет, милая!
– успокоил женщину Ранецкий.
– Однако скотину лучше запереть покрепче, чтобы с перепугу не разбежалась. И стёкла из окон вытащить на всякий случай.