Печать фараона
Шрифт:
– Я… пытался разобраться. Ничего не выходит! Задача не из легких.
– Согласен, - кивнул сыщик.
– Какие шаги вы предпринимали?
Хромов молчал, видно было, что он борется с собой.
– Говорите же. У вас есть шанс обрести помощника.
– Вас?
– Хотя бы. Вдвоем мы сумеем узнать больше.
– Хорошо, - сдался Хромов.
– Мне действительно не по себе! Я… не сплю ночами, постоянно думаю о Яне, ее ужасной смерти. Соседке она говорила, что весной собирается делать ремонт, а в магазине предупредила о своем временном отсутствии: якобы ремонтом будет заниматься сейчас,
– Передумала, значит.
– Яна была не из тех, кто меняет решения, - криво улыбнулся Хромов.
– И не из тех, кто делится планами. Здесь есть какая-то тайна. Я перерыл все вещи в квартире, ничего особенного не обнаружил, кроме… - он вскочил, достал из спортивной сумки книгу и протянул ее сыщику, -…вот этого!
– «Египетский крест», - вслух прочитал название Всеслав, быстро пролистал.
– Исторические исследования, археологические находки. Чем она вас заинтересовала?
– Понимаете… в магазине Яны такие же книги стоят в каждом отделе, рядами. Они бросаются в глаза. А эта книга лежала в спальне, на полке.
– Ну и что? Яна могла принести книгу домой. Она увлекалась Древним Египтом?
– Не замечал. В последний год нашей совместной жизни у нее проснулась страсть к чтению, она «глотала» все подряд, без разбора.
– Так что вас удивляет?
– Сам не могу объяснить, - вздохнул Хромов.
– Я пробовал читать эту книгу… скукотища, куча непонятных слов, каких-то исторических выкладок… в общем, не осилил. Но на одном листе, посмотрите… - он назвал номер страницы.
– Видите надпись карандашом?
– Ра, - прочитал сыщик.
– Бог солнца у древних египтян.
– Думаю, это Яна написала. Два раза одно и то же.
Господин Смирнов поднял голову, он ничего не мог сообразить.
– Написала? Зачем?
– Вот!
– обрадовался Хромов.
– В том-то и дело! Значит, она вкладывала в это слово какой-то смысл. Оно ее чем-то поразило… и в непроизвольном порыве она выразила свое впечатление. Ра! Заострила внимание, чтобы мелькнувшая мысль не исчезла, не затерялась среди других.
– Что ее могло привлечь?
– Если бы догадаться! Я плохо знал Яну… и теперь этого уже не исправишь. Я даже съездил в Старицу, поговорил с ее дальней родней. Хотел понять, о чем Яна думала, какие планы строила. Оказывается, она года два назад побывала в Рыбном - в деревне, где прошло ее детство.
И Хромов подробно рассказал, как бродил по окраинам Старицы, по берегу Волги, как посетил в Рыбном семейство Драгиных…
Глава 16
Процедура кремации удручающе повлияла на господина Киселева. Он нервно моргал, дергался и был бледен как полотно.
– Идемте на улицу, - прошептал ему на ухо Всеслав.
– А то упадете в обморок, возись с вами потом.
Молодой человек послушно позволил вывести себя на воздух. С белесого неба медленно опускались вниз снежинки, расчищенная дорога блестела.
Несколько человек, которые пришли проводить в последний путь Веронику Грушину, не торопились расходиться. Их было немного - две женщины из общежития, переодетый сотрудник милиции и распорядитель похорон.
Они стояли поодаль, исподтишка рассматривая друг друга, Стаса и сыщика.– Надо рассчитаться с ним, - показал на распорядителя Стас.
– Сделал все, как положено.
– Он перевел взгляд на переодетого милиционера.
– А это кто?
– Оперативник. Идет следствие, он изучает обстановку. Обычная практика.
– Вы уверены?
– Да.
– И что теперь? Поминки? Я не собираюсь устраивать дурацкое застолье.
– Но таков ритуал.
– Это выше моих сил, - простонал Киселев. Он минуту поколебался и направился к заплаканным дамам, протянул деньги.
– Вот, помяните Веронику. Помяните…
С теми же словами он подошел к мужчинам - оперативник повернулся и поспешил к воротам, а сотрудник ритуальной службы взял положенную сумму, перебросился парой слов со Стасом. Он привык к мрачному зрелищу кремации, к горю людскому и давно относился к скорбной процедуре как к источнику дохода.
На Стасе лица не было, когда он вернулся к сыщику, пробормотал:
– Какое равнодушие! Неужели человек способен так очерстветь?
– Это его способ защиты от стресса, - вступился за распорядителя Смирнов.
– Врач не может страдать с каждым больным, гробовщик не должен оплакивать каждого покойника, иначе им самим не выжить.
Стас обреченно кивнул. Он был растерян, подавлен… и не знал, что ему теперь делать.
– Отвезти вас домой?
– спросил Всеслав.
Молодой человек послушно сел в машину. Всю дорогу он молчал. Когда «Мазда» Смирнова притормозила у подъезда, Стас продолжал сидеть, глядя перед собой остановившимся взглядом.
– Меня ждет такой же конец… - прошептал он.
– Пожалуй, вам стоит развеяться. Почитайте что-нибудь, посмотрите интересный фильм! Съездите с друзьями за город, покатайтесь на лыжах.
– Нет, спасибо, - отказался Киселев.
– От судьбы не убежишь. И друзей у меня нет… одни приятели.
– Что вы каркаете, как ворона? Будьте мужчиной!
Сыщика коробило малодушие Стаса, его апатия, которая сменила страх. Он считал, клиенту лучше оставаться в Москве, под присмотром. Но, глядя на панику, охватившую парня, затем на полную прострацию, в которую тот погружался, изменил свое мнение. Пусть поедет на природу, в другую обстановку, где ничто не будет напоминать ему…
– Вы хотите избавиться от меня? Услать с глаз долой? Снять с себя ответственность, да?
– перебил его размышления негодующий голос господина Киселева.
– Я вас раскусил, мистер Шерлок Холмс! Вы решили умыть руки, потому что не знаете, как действовать.
– Это мне уже нравится, - обрадовался Всеслав.
– Кричите, Стас, вопите и ругайтесь! Только, ради бога, не сидите как кукла и не служите по себе панихиду.
– Я никуда не поеду. Я… не собираюсь быть затворником! Завтра же пойду на работу и вообще… буду жить, как жил.
Его решимость таяла с каждым словом, последнюю фразу он произнес чуть слышно.
– Рад за вас, - подбадривая, похлопал его по плечу сыщик.
– Вам нечего бояться. Сила проклятия - в том страхе, который оно вызывает. Кстати, «Алая маска» не убивает мужчин: до сих пор на их счету нет ни одной жертвы мужского пола.