Пехота Апокалипсиса

Более или менее спокойно.

Электричка вынырнула из густой, почти непроницаемой пелены дождя, остановилась возле перрона.

Лукич ровным шагом прошел вдоль вагонов. Все тело стало каким-то деревянным, словно его свело судорогой. Мысли были ясными и холодными. Лукич не чувствовал, когда капли дождя с силой били его по лицу.

С этой электричкой приехало еще двое – парень и девушка.

Первые космополеты приехали в Понизовку почти сразу после окончания стрельбы в городе – в самом начале ноября.

Их было пять человек – три девчонки и два пацана. Всем было лет по семнадцать, и приехали они в Понизовку прятаться.

Естественно, они не рассчитывали на защиту местных парней. Более того, они прекрасно знали о том, как Петруха с приятелями встречает космополетов, но выбора у них особого не было – в городе начиналась охота.

Космополеты знали, что в лесу возле Понизовки еще до Встречи было место посадок летающих тарелок – так, во всяком случае, говорили.

В девяностых годах прошлого века было несколько публикаций о кругах на полях, странном свечении и даже похищении людей в этих местах. Информация была подхвачена, неоднократно перепечатывалась и приобрела вид достоверный и весомый, как часто бывает в подобных случаях.

Когда, уже после Встречи с Братьями, оказалось, что на Территории просто так не пускают, а добираться до них через Границы и Ничейные земли смертельно опасно, кто-то из космополетов решил, что нужно отправляться на старые места Контактов, чтобы Братья могли непосредственно связаться с избранными...

Мест Контактов в округе было не так много, Понизовка быстро приобрела широкую славу в узких кругах, а Петруха со своими землянами оказались между космополетами и местом их поклонения. Со всеми вытекающими последствиями.

В общем, пятеро приехавших все это прекрасно знали, но выбора не имели. Братья, увидев, в какой опасности их сторонники, заберут их, решили космополеты. Не могут не забрать.

Бить убогих не стали. Им даже позволили просидеть почти неделю в промокшей насквозь палатке посреди Круглой поляны.

Потом приехали двое их приятелей и сказали, что космополетов начали убивать.

Тех, кто перекрашивал или сбривал разноцветные волосы и выбрасывал космополетскую атрибутику, не трогали. Более того, всячески поощряли в поисках неперековавшихся космополетов.

А такие, естественно, были.

И узнали, что в Понизовке можно спрятаться. Что здесь даже могут защитить.

Местные мужики, правда, поначалу действия участкового не одобрили.

Нечего приваживать всякую шваль... морды крашеные... к Братьям этим долбаным... не хрен тут...

Когда слухи об убийствах в городе и его ближайших окрестностях подтвердили верные люди, мужики призадумались.

А чего тут думать, вмешались бабы. Дети дурные, не соображают ниче, что ж их за это – убивать? За прически убивать? Да что мы – звери какие?

Не звери, сказал Лукич.

Не звери, подтвердили мужики, собрались всем миром и в два дня отремонтировали старый, еще совхозный коровник за селом.

– А если за ними сюда приедут? – спросил Жмыхин-старший.

– Как приедут, так и уедут,– сказал участковый.

Но теперь выходило, что приедут не за космополетами, а за ним, участковым Артемом Лукичом Николаевым.

Хреновый получался расклад, если честно.

– Что ты сказал? – переспросил монтажер Касеева.

– Хреново, говорю, получается. Полный писец получается.

Монтажер кивнул и почесал в затылке. Сказано было банально, но точно. Сам он не сразу въехал в то, что именно обнаружилось в том злосчастном кадре, почти убитом Зудиным.

Они честно обтесали картинку, получилось шикарно и почти незаметно даже для профессионального взгляда. Времени хватило даже на то, чтобы шли часы на прилепленной руке.

Рассмотреть это можно было только при оч-чень большом увеличении, никто, понятное дело, в хронике доискиваться этого не стал бы, но чувство профессиональной гордости было развито у монтажеров СИА сильно.

Настолько сильно, что решили они эту работу поместить на своем сайте. Типа – как было и как стало. Вот как мы умеем!

Вполне допустимое действие, между прочим. Не гордыня, а гордость. Причем – профессиональная.

Монтажеры, Вася и Ляля, написали текст, поясняющий ситуацию, имя оператора не называя, поставили результат-картинку, потом поставили ее же под заголовок «Первоисточник» и запустили функцию «убрать обработку».

Посмотрели результат, выразили сомнение в интеллектуальных способностях друг друга, стерли полученное, еще раз повторили процедуру и задумались.

Было с чего прийти в некоторое недоумение.

Убирая из первоисточника всю обработку, никто не мог ожидать, что из кадра уйдет вообще все.

В кадре осталась только комната. Ни людей, ни мебели – даже вместо двери был пустой проем.

Выходило, что незабываемую встречу Российского МИДа с постамериканцами кто-то ваял на компе.

И тут возник вопрос – зачем?

Зачем кому-то могло понадобиться сочинять кадр, лепить и клеить картинку, вместо того чтобы просто...

Ляля предложила все сразу же стереть. Стереть и забыть, угрюмо сказал Вася и постучал себя пальцем по лбу, демонстрируя свое несогласие.

– Думай, женщина, что говоришь! – сказал Вася.– Оно уже в Сети.

– И что? – осведомилась Ляля.

– А если кто-то случайно... или специально...– Вася на всякий случай нырнул в Сеть, выловил цитату своего файла из первого попавшегося сетевого ресурса и прогнал через минус-обработку.

Продемонстрировал Ляле получившуюся пустоту.

– Вот видишь,– сказала Ляля,– никто ничего не заметил.

Ляля вообще старалась не заморачиваться по поводу таких пустяков. Стереть и забыть. И вообще ей пора домой, обещала мужу прийти пораньше, приготовить что-то вкусненькое...

Вася задумчиво посмотрел на закрывшуюся за ней дверь. Было в предложении коллеги что-то рациональное и успокаивающее. Стереть и забыть.

Стереть и забыть, произнес Вася вслух, пытаясь на вкус проверить это заманчивое предложение.

И ничего тут нет такого, сказал себе Вася. Нету!

Вася сбросил стремный кадр в свой инфоблок и пошел к Касееву. В конце концов – кадр его отдела, пусть сам и решает. Если что – отвечать Касееву и придурку Зудину.