Пепел на ладонях

На секунду нас осветил мощный прожектор. Мимо мотеля проехало что-то тяжёлое, громкое…

— Южная Америка страдает от сильных штормов, вызванных изменениями в атмосфере. Ураганы обрушиваются на побережья, оставляя за собой разрушенные города и деревни. Горы Анд покрыты пеплом, и лавины всё чаще сходят на населённые пункты.

Вновь шипение раздалось из динамиков. Так продолжалось секунд пять.

— В Австралии также наблюдаются экстремальные погодные условия. Пожары, вызванные засухой, охватили значительные территории. Животные погибают в огромных количествах, а экосистемы находятся под угрозой исчезновения.

Кто-то в темноте истерически засмеялся. Послышалось несколько успокаивающих голосов, неразборчиво бормоча.

— На фоне этих бедствий мировая экономика терпит крах. Торговые связи разорваны, транспортировка товаров практически остановлена. Люди повсеместно сталкиваются с нехваткой продовольствия и воды. ООН и международные организации пытаются координировать помощь, но ресурсы истощены, и многие страны остаются без поддержки.

Голос ведущего, дрожащий от усталости, медленно затихал в помехах, оставляя нас в полной тишине, наполненной лишь шорохом пепла за окнами.

Я пытался вообразить масштабы разрушений, о которых говорил голос. Земли, где находился сам вулкан, превратились в выжженную пустошь. Огромные площади, некогда зелёные и живые, теперь покрыты толстым слоем пепла. Ветер разносил его на сотни километров, словно зловещий серый снег, укрывающий всё вокруг.

Температура продолжала падать, и казалось, что зима пришла внезапно и безжалостно. Люди, лишённые привычного тепла и комфорта, смотрели в пустоту, не зная, что принесёт новый день. Мы лежали, прислушиваясь к радио, которое голосом безнадёжности сообщало о всё новых бедах.

Эми тихо вздохнула, и я почувствовал, как её рука крепче сжала мою. Так мы и лежали, слушая помехи и редкие слова, словно цепляясь за них в попытке понять, что делать дальше.

22 июля 2027 года. Девятый день после взрыва.

8:28

Мы с Эми не спали почти всю ночь. После того как Джек… Когда его убили, мир окончательно рухнул. Я до сих пор не могу поверить, что всё это происходит с нами. Что люди могут убивать друг друга за банку консервов.

Мы спрятались в заброшенном доме на окраине маленького городка, где произошёл тот ужасный конфликт. Дом старый, деревянный, с окнами, забитыми фанерой, и почти нет мебели. Мы нашли пару грязных одеял, и только благодаря им хоть как-то согрелись.

Температура продолжает падать. Пепел уже не просто лежит на земле, а висит в воздухе вечным серым туманом. Дышать трудно. Все вокруг выглядит как поздняя осень, только без привычных красок. Мрачные, серые пейзажи с покрытыми деревьями, разрушенными крышами домов и пустыми дорогами.

Я не могу перестать думать о том, что произошло в магазине. О том, как быстро люди превращаются в зверей. Мы ведь просто искали еду. Джек хотел договориться с теми людьми. Он попытался сказать, что у нас есть немного воды и мы готовы обменяться, но они не стали даже слушать. Выстрел был таким быстрым… Джек упал, и всё. Больше его нет.

Эми не говорит со мной с тех пор. Может, она винит меня. Может, она просто в шоке. Не знаю. Я тоже едва держусь.

13:00

Мы решили двигаться дальше. Оставаться в городе слишком опасно, и еды почти не осталось. Я сунул в рюкзак пару банок консервов, несколько бутылок воды и фонарь, который, к счастью, ещё работает. Эми идёт молча, с потухшим взглядом. Я не знаю, как её поддержать, как заставить поверить, что всё ещё может наладиться. Но когда вокруг только смерть и разруха, трудно найти нужные слова.

Дорога покрыта толстым слоем пепла, и каждый шаг словно утопает в нём. Наши ботинки уже давно не справляются. Ноги промокают от крови, когда пепел забивался в носки. Дышать через шарфы и тряпки становится всё тяжелее, воздух словно пропитан чем-то едким.

Иногда мне кажется, что я слышу, как кто-то идёт позади нас, но может это просто ветер. Мы движемся на северо-восток, к Миннесоте. Там, возможно, ещё есть шанс найти убежище или хотя бы еду. Но чем дальше мы двигаемся, тем больше я сомневаюсь, что нас там что-то ждёт хорошее.

18:32

Мы нашли старую ферму, заброшенную, как и все другие места на нашем пути. В сарае валялись пустые мешки для зерна и несколько ржавых инструментов. Прямо перед домом колодец. Я попробовал достать воды, но она пахнет серой. Возможно, от пепла, который проникает даже в почву. Пить её нельзя. Мы с Эми сидим возле окна, и я смотрю на серое небо.

Эми наконец заговорила. Тихо, почти шёпотом. Она сказала, что не может больше. Что всё напрасно. Я хочу её обнять, но она отстраняется, словно боится прикосновений. Мы оба понимаем, что впереди нас ждёт только неизвестность, и шансов на выживание всё меньше.

Иногда я представляю, что сейчас происходит в мире. Как в других странах, на других континентах? Может, там всё так же плохо? А может, где-то ещё есть солнечный свет, чистая вода и еда. Но эти мысли кажутся нереальными, как далёкая мечта, которую уже не достанешь.

Мы останемся на ферме на ночь. Завтра попробуем продолжить путь. Если силы позволят.

День пятнадцатый после извержения.

Утро.

11:45

Эми, кажется, не спала всю ночь. Она лежала рядом, но её дыхание было тяжёлым. Она иногда всхлипывала, хотя и не плакала. Я сам иногда проваливался в сон, а потом просыпался. Утром всё тело ломило, кожа стянулась и зудит, как будто всё время обжигает легкий ветерок. Пепел за стенами фермы продолжает падать. Мы почти не разговариваем. Я не знаю, что сказать. Она замкнулась в себе, и это пугает меня больше всего.

Но сегодня звуки изменились. Сквозь монотонный шелест оседающего пепла и капли кислотного дождя я услышал что-то новое. Мотор. Это был мощный, низкий рёв, и он быстро приближался.

Я вскочил, окликнул Эми, но она не отреагировала. Её взгляд был пустым, как будто она смотрела сквозь стены, в пустоту. Я выбежал на крыльцо, как раз когда огромный «Хамви» остановился на нашем заброшенном дворе. Трое военных, в пыльно-зелёной форме, вышли из машины, их лица были закрыты масками. Они оглядели дом, а потом направились ко мне. Сначала внутри мелькнула надежда на помощь.