Пепел после тебя
Шрифт:
Абонент «Алина» по-прежнему недоступен. Столяров не берёт трубку. Но я вновь и вновь механически повторяю все эти действия. Нажимать, рулить, звонить.
В груди бешено долбит сердце. Мозг транслирует картинки того, что этот ублюдок может сделать с Алиной.
– Куда мы едем?.. Егор! Эй!!
Да бл*ть!
– Не знаю! – огрызаюсь я, выжимая всю мощь из бэхи. – Сначала думал, что нужно ехать в офис этой грёбаной фирмы...
– Да нахрена он повезет её в офис? – рычит Ромчик. – Надо выяснить, где эта гнида живёт!
Точно.
Рванув руль вправо, с визгом торможу у обочины и хватаю телефон
– Так, брат, выдыхай, – сжимает Ромчик моё плечо.
А как? Как, блин, выдохнуть?
Внезапно мой телефон оживает вибрацией. Смотрю на экран – Столяров. Принимаю вызов, и он начинает говорить первым:
– Егор, тебе не кажется несколько неуместным так настойчиво звонить?
Оо... У него, оказывается, есть мой номер. Ну нихрена себе!
– Алина дома?
– Ещё нет... Но ведь ты должен был её забрать и привезти, – повышается его голос. – Или у тебя планы изменились относительно моей дочери? – говорит строго и надменно.
Нахрена я ему позвонил?
Молчу... Потому что не знаю, как признаться в том, что случилось.
– Егор! – рявкает он. – Что происходит?!
Стиснув телефон, отрываю его от уха и с отчаянием смотрю на Рому. А он молча глядит на меня охреневшим взглядом.
– Егор! – несётся из трубки.
Скидываю. Не могу ему сказать... Он же меня прикончит.
Вновь жму на газ. Лучше куда-нибудь ехать, чем бездействовать.
– Дома её нет, – выдавливаю наконец с трудом.
– Так, ладно, – Ромчик берётся за свой телефон. – Ты пока рулишь просто прямо, а я звоню.
Киваю. Говорить не могу, в горле ком.
Рома звонит Роберту. Тот, конечно, отказывается говорить о месте проживания Светлова. Тогда Ромчик звонит ещё каким-то приятелям с работы. Все хотят знать, что случилось, но никто не хочет помочь.
От насыщенного запаха лилий, наполнившего машину, мою голову сжимают болевые спазмы. С сегодняшнего дня я ненавижу этот цветок.
Разговоры Ромчика с разными людьми и трель моего айфона с входящим вызовом от тренера, смешиваются в какую-то несвязную кашу. Я колешу по городу из района в район. Каждая более-менее презентабельная тачка кажется мне подозрительной. У него ведь должна быть именно такая, да? Дорогая, бизнес-класса.
Как ни напрягаю память, никак не могу припомнить, какие машины стояли возле ресторана, когда я привёз Алину. Потому что варился тогда в собственной дерьмовой ревности.
И я ведь знал, бл*ть... знал, что ей не стоит туда идти! Знал и отпустил. Ещё и настоял на этом! Дебил!
– Так, стоп, – говорит Ромчик, и я снижаю скорость. – Вот, мне скинули его адрес... Лядова... Это в центре.
А мы сейчас совсем рядом с нашим районом... Почему я поехал сюда?
Гоню к ближайшему светофору, чтобы развернуться. Светофор горит красным, и приходится остановиться.
– Давай сразу договоримся, Егор. Мы не станем его бить. Во всяком случае, не сразу, – требовательным голосом продолжает Ромчик.
Я молчу.
– Егор, я не скажу его адрес, если не дашь слово, что не слетишь с катушек, как только увидишь его рожу.
Он пихает меня в плечо, и мне приходится посмотреть на
него. Взгляд неосознанно выхватывает что-то на той стороне дороги за головой Ромчика. Большие, хорошо освещённые окна какого-то кафе. Столики. А за одним из столиков... Она.Мои глаза буквально вылезают из орбит. Я им верю и не верю.
Алина сидит за столиком кафе с ним, этим мудаком Светловым.
Я стою в крайнем левом, он только для разворота. Когда загорается зелёный, грубо подрезаю какой-то джип, а потом и Камаз, чтобы добраться до крайнего правого. С трудом увернувшись от бешено сигналящих машин, сдаю по обочине задним ходом под шокированные вопли Ромчика. И пока делаю это, краем глаза вижу, как мудак Светлов приближает свою рожу к моей девочке. И как напряжённо она смотрит на него.
Задним бампером тараню морду припаркованного у кафе лексуса. Это ведь твоя тачка, тварь?
Из Ромы теперь сыпятся только маты. Он вылетает из машины, чтобы посмотреть масштаб катастрофы, учинённый мной. Но это ещё цветочки. Серьёзный экшен случится через несколько секунд.
Стянув пальто, выхожу из тачки. Сжимаю кулаки. Мой взгляд не отрывается от окна кафе.
Тот мудак встаёт из-за стола и идёт к выходу. Я бросаюсь к нему и ловлю за грудки, как только он выходит наружу. Швыряю его назад, и он, оступившись, падает и растягивается возле высокой урны. Самую малость не воткнулся в неё башкой. А жаль...
Сейчас внутри меня такой пиз*ец, что я наверняка могу убить.
Хватаю мразь за грудки, поднимаю. Успеваю отметить его офигевший взгляд, прежде чем замахиваюсь и бью со всей дури в челюсть.
– Егор!.. Господи... Не надо! – сквозь грохот пульса в ушах пробивается ЕЁ голос.
Отвлекаюсь и выхватываю мощный удар в рёбра и лицо. Трясу головой и вновь пру на него. Удары у него мощные, но меня это не останавливает. Моё лицо быстро опухает, немеет, губа лопается. Пофигу...
Мы яростно мутузим друг друга. Мощным хуком ломаю ему нос. Взвизгнув, он сжимает его рукой, сыплет проклятиями, угрозами...
Не разбираю слов. Повалив его, собираюсь добить ногами, уже мало что соображая.
– Так! Всё! Всё! – меня кто-то таранит сбоку, обхватив за плечи. – Ты сейчас столько проблем себе нажил! Твою ж мать, Егор! Всё! Если он её похитил, надо ментам звонить!
Ромчик... Сильный, падла... Вцепился в меня мёртвой хваткой.
Дёргаюсь. Не отпускает. Оттащив от Светлова, разворачивает на месте. Взгляд упирается в Алину. Она рыдает, закрыв ладошками лицо.
– Смотри, она в порядке! Она здесь! – шипит Рома. – Не марайся об него. Лучше девочку обними свою.
Отпускает. Меня, как на шарнирах, разворачивает обратно к Светлову, который поднялся с асфальта и кому-то звонит.
Я никак не могу перестроиться. Словно должен обязательно закончить начатое. Моё тело, разум и сердце не готовы оставлять такого ублюдка в живых. Он посмел забрать МОЁ!
В меня что-то врезается спереди. Крепкая хватка на талии не даёт сделать вдох. Алина... В моих объятьях. Прячет лицо на моей груди. Сотрясается от рыданий.
Я вжимаю её в себя так, что наверняка причиняю боль. Но мне просто надо почувствовать, что действительно её нашёл. Зарываюсь лицом в волосы и дышу, дышу, дышу... Стараясь перебить её ароматом запах собственной крови.