Пепел завтрашнего дня

– Он сейчас упадет.

– Усадите его уже куда-нибудь.

– Кажется, ничего не выходит.

– Надо подождать.

Голоса перестают иметь значение. У меня ощущение, как будто я падаю куда-то, пока не слышу четкий голос, шепчущий в ухо:

– Смотри. Где они? Смотри!

Я оглядываюсь, но не вижу комнаты штаба, не вижу ничего, кроме мешанины текстур, слышу только гул голосов. А потом понимаю, что надо смотреть не глазами. И тогда я ощущаю их. Неповоротливые тела, двигающиеся не организованно, но в одном направлении. Я мотаю головой, пытаясь сориентироваться, понять, с каких сторон идет основная масса.

Зрение возвращается, и я поднимаюсь с места, куда меня усадили. Чуть не падаю, но меня поддерживает Морган, мягко отстраняя спешащую доктор Монтгомери. Он подводит меня к столу с картой, и я уверенно показываю несколько точек.

– Их много, - говорю я.
– Они ощущают наш запах, запах мяса.

– Они не могут.

– Они эволюционируют. Как и мы.

Я оглядываюсь. Не хочу больше ощущать тварей, но продолжаю чувствовать, и мне кажется, теперь и они почуяли меня. Почти вижу, как они останавливаются, втягивают воздух носами, пытаясь понять, где я. Оглядываюсь, но они повсюду. Повсюду! Мне снова кажется, что я падаю, и я кричу.

Несколько раз я прихожу в себя на кушетке медотсека. Я хочу пить, меня тошнит, и каждый раз рядом оказывается Эми - похоже, ее приставили следить за мной. А может, ей больше нечем здесь заняться.

Когда наркотик, наконец, полностью выходит, я сажусь на кушетке. Мы в стеклянном боксе Эми, и оружия у меня нет.

– Оклемался?
– в ее голосе слышится сочувствие.
– Вдвоем мы бы сделали все быстрее. Но твое начальство не захотело.

Я киваю. Надеюсь, что мои видения не были галлюцинацией, но скоро мы проверим. Не хуже Моргана я знаю, что Защитников не так много. К счастью, твари не настолько умны, чтобы окружить сразу со всех сторон. Но ими движет голод, и они живучи.

Дверь отползает в сторону, и на пороге появляется Монтгомери.

– Мне надо проверить твои показания... в который раз за последнее время? А потом можешь отправляться в распоряжение Моргана.

Она догоняет меня уже на выходе, явно не хочет, чтобы Эми могла услышать наш разговор.

– Я наконец-то поняла, что не так в ее крови... хотя по правде говоря, "поняла" - не совсем верное слово.

– Что?

– В ней есть следы вируса, он как будто встроен в клетки. Поэтому вирус извне никак не влияет.

– Эми частично зомби?

– Не совсем, конечно. Но я бы не стала ее пока выпускать.

– Как такое возможно?

– Она упоминала что-то об экспериментах, которые проводили в ее клане, но не хочет рассказывать подробнее. А может, сама не знает.

– Стоит выяснить, доктор.

Монтгомери пожимает плечами, но я вижу, что она не удивлена. Кто знает, какие эксперименты проводят в ее отсеке.

– Возможно, поэтому Эми чует тварей.

– А ее сестра?

– В крови Ниты я ничего не обнаружила.

– Но она тоже чует.

– Что делает ее похожей на тебя. Но не на Эми. Поэтому я думаю, ни у тебя, ни у девочки не будет иммунитета от вируса. Будь осторожен.

– Как все Защитники.

5.

– Отдохни, мой черед.

Я не обращаю внимания на неформальное обращение Спайка, слишком устал для этого. Поэтому просто киваю. Закинув автомат на плечо, я предоставляю Спайку занять мое место. Теперь он будет всматриваться во тьму за периметром и отстреливать тех тварей, что лезут из мрака.

Во дворе, под брезентовым навесом стоит Мара с большой кастрюлей еды. Она только кивает, но ничего не говорит, подавая тарелку. Она тоже стоит здесь который день.

Я сажусь к Джейку, но он не выглядит удивленным. Мы не встречались с ним с того самого дня, как он и Эллиот подстрелили меня в пустошах. Некоторое время мы молча едим, потом я говорю:

– Спасибо.

Джейк удивлен. Он вскидывает брови, не понимая, издеваюсь ли я. И точно зная, что нет.

– Если бы ты хотел убить меня, я был мертв. Ты не позволил Эллиоту завершить то, что он хотел.

Некоторое время Джейк молчит. Потом едва заметно кивает:

– Я знал, что ты упадешь вниз. Знал, когда сказать Эллиоту стрелять. И знал, что сумею легко его убедить не проверять твое тело.

– Но ты не знал, выживу ли я. И доберусь ли до Убежища.

– Не знал. Но если бы не смог, какой из тебя Защитник?

– Почему в Убежище не рассказал о том, что произошло?

– Это было нашим делом.

– Почему не остановил Эллиота?

– Он бы все равно отомстил. А так это произошло под моим контролем. К тому же... я хотел посмотреть, сможешь ли ты вернуться.

Джейк - один из лучших Защитников. Самый лучший, если б не было меня. Я не могу знать, приходилось ли ему испытывать себя, но мне кажется, к себе он более строг. Он хочет, чтобы я стал хорошим Защитником - раз уж я считаюсь лучшим. И он старше меня.

Он заканчивает обед, но не спешит уходить. Вместо этого, сцепив руки на потертом столе, смотрит в сторону. Там виднеются отсветы костров, слышны звуки барабанов. Люди из внутренних помещений убежища выходят ради своих ритуалов.

– Сколько у тебя сегодня?
– спрашивает он.

– Пятьдесят четыре.

– У меня сорок восемь. И кажется, их не становится меньше. А мы устали, начинаем промахиваться. Хорошо, твари не особенно хитры и умны. Ты...
– он пытается подобрать слово, но я не спешу помочь, - ты чувствуешь их вокруг?

– Да. Их все еще много.

– Никогда раньше твари не подбирались так близко к Убежищу. Не наглели.

Я не отвечаю. И я, и Джейк отлично знаем, почему так происходит: они хотят есть. И хотя могут жить на любом мясе, особое лакомство для тварей всегда человечина. Они прирожденные каннибалы.

А ее становится меньше и меньше. Выжившие люди становятся умнее, лучше скрываются, укрепления - надежнее. У тварей меньше и меньше возможностей для лакомства. И они идут на нас.

Если б твари обладали разумом, я решил, они хотят взять нам измором: пустить живых мишеней, пока мы не устанем и не потеряем бдительность. Или не умрем.

– Скоро собирать урожай, - говорит Джейк.

– Рабочие не смогут выйти в поля, пока там кишат твари.

– Я знаю. Все это знают. Без припасов мы не продержимся зиму. К тому же, их ждут в городе.