Переинкарнация

Но последние события весьма нелицеприятно указали на моё верхоглядство и узость мышления. Ибо мужик – это не пол. Мужик – это состояние души всякого существа в любой вселенной, если он не самка. С ним – чего не коснись – ты вечно работаешь толкачом и рекламным агентом за нищенскую плату: достижение желаемого.

Иной раз даже страшно желать чего-то глобального, потому что ты не слон с мегафоном вместо башки и транспарантом на каждом ухе. Ты всего лишь хрупкое приведение. А мужики, которым нужно доказать серьёзность их намерений, тупорогие слизни, которые в ходе эволюционного развития претерпели редукцию или полную утрату инициативности. Одно слово: брюхоногие. Стоило ради этого тащиться в нашу вселенную – у нас и своих брюхоногих пруд пруди.

Сарг с Мероной настолько выбили меня из колеи, что я безропотно перенеслась, куда послали. И лишь увидав знакомый ободранный причал – где когда-то изображала рабыню – пришла в себя. Дёрнулась, было, вернуться и устроить скандал. Но, постеснялась мелочных порывов. Прикинула, куда податься в первую очередь, и припомнила старину Фармуша – старшего доглядчика по налогам.

Понятно, что обстановка на острове уже не та. Но, как-то верилось в таланты этого проходимца. У кого-кого, а у Фармуша шансов избежать повального призыва в армию побольше, чем у прочих. Он Тарагмуша с соперниками пережил – куда уж безмозглым угнаться за его быстрым изворотливым умом? Он же ходячий генофонд всего прохиндейства, доступного человеческому уму. Он… Даже слов нет воспеть этот скромный гений.

До знакомого дома добралась в один приём: вспомнила ворота, у которых отиралась ободранной шавкой. Ворота уцелели, значит, никакой обороны старик не устраивал. Пройдя сквозь стену, попала в дом и огляделась. Погром средней тяжести, не отягощённый реками подсыхающей крови. Чуток подумала и направилась в кухню. Мне тогда, помнится, показывали, куда смываться в случае чего.

Очередное – может даже юбилейное – ползание в подземелье нервы не выматывало и коленок не пачкало. Я плыла по тёмному коридору, не боясь споткнуться или треснуться обо что-то лбом. Сли – мелкий паршивец – наконец-то, соизволил приступить к работе. Принялся сканировать окружающее пространство на предмет живых тварей. Нашёл трёх крыс и ещё какую-то пакость – даже смотреть не стала. Мы добрались с ним до самого выхода на свободу, но никого не обнаружили.

Вышли на поверхность сквозь люк, присыпанный землёй. Огляделись. Выматерились. Перед нами расстилался покинутый облезлый причал. Ворча про круговорот дури в природе, я решила просто прогуляться по городу. Догадывалась, что увижу, и не особо горела рвением, но обещала. В первый визит сюда было как-то не до экскурсии. Да и таскали меня на поводке, занавесив тряпками. Второй визит был ещё короче: глянула на марширующих кузенов, на орущих и бьющихся за жизнь людей, и тотчас прочь. Жутко и мерзко, когда на твоих глазах убивают целые толпы народа – пусть и не слишком приятного тебе лично.

Теперь же я смогла оценить архитектуру пиратской столицы: архитектура – дрянь. Зато тишь и покой в городе, какого тот не видал с самого сотворения. Из прохожих только безмозглые. Я летела над крышами домов и пока не привлекала внимания. Странно, казалось бы, безобразия нартий должны были приучить кузенов к воздушным тревогам. Уж от них-то слизняки довольно натерпелись. Странно и как-то беспокойно. В башке закопошилась пугающая мысль, что слизняки нашли на наших динозавров ментальную управу.

Сли меланхолично загасил начинающую разгораться панику. Дескать, никакой управы не может быть в принципе, ибо уа-туа-ке-тау не обладают способностью силового воздействия на чужие мозги извне. Только изнутри, когда мозги уже в их распоряжении. А я, мол, это знаю, но туплю по причине всё той же фирменной безалаберности. Кроме того, по моему же собственному убеждению, опыт попадания под налёты вражеской авиации был погребён вместе с носителями этого опыта. А для передачи информации необходимы и приёмник, и сам передатчик. Я поблагодарила своего разумника и полетела дальше к центру города.

Перед одним строением с узкими окошками, обнаружила стражу: двух болванчиков, подпирающих дверные косяки по стойке смирно. За отсутствием воровства у кузенов отсутствует и привычка что-либо охранять. Единственное, что порождает у них подобные позывы, так это их поганые инкубаторы. Я перелетела через улицу и юркнула в оконце.

Оценила масштабы перековки бесполезных пиратов в полезную военную силу. Отметила, что мои кузены стали менее привередливыми в медицинских вопросах приобретательства. Помнится, прежде выбирали только крупные качественные мужские тела. А среди тех, кто лежал рядами на каменном полу, встречались и более потрёпанные экземпляры. Даже несколько подростков удостоились чести влиться в ряды.

Настроение при виде этих мальчишек резко пошло вниз. А злость подпрыгнула до потолка. Руки зачесались, как-нибудь срочно напакостить. Но прежние наработки теперь не годились: неказистый юркий оборотень, за которым так любили гоняться роботы, давным-давно сгорел. А нынешний… Кстати, интересно: как относятся слизняки к приведениям? Догоняют ли вообще: что это такое? Кому как, а я очень любознательна в любой науке, касающейся лично до меня.

Сли тут же констатировал, что у них – высокоразвитых уа-тууа – способность делать из мартышек привидения норма жизни. И потому каждое появление приведения на людях чётко указывает, что где-то в саркофаге покоится тело, которое в военное время можно квалифицировать, как дистанционного вражеского шпиона. А у всяких там недоразвитых уа-туа-ке-тау кишка тонка для такой высокоинтеллектуальной магии. Самые умные из них – те, что становятся фельдмаршалами – осознают, что приведения есть продукт жизнедеятельности более продвинутых коллег. Но, таких Эйнштейнов кот наплакал. Остальным же подобные упражнения не по мозгам.

Дослушав нудный бубнёж, я вылезла наружу по пояс – издала первые звуки, что пришли в голову:

– Ку-ку!

Стража добросовестно отреагировала на призыв: обернулась и констатировала непорядок во вверенном помещении инкубатора. Оба дружно полезли внутрь наводить порядок. Никаких коварных планов у меня не было. Без понятия: чем может досадить приведение кроме воя по ночам? Внезапными заскоками в стены? Поэтому я бесцельно полетела над телами, лежащими прямо подо мной в тесном строю. Точней, над четырьмя ровными рядами с тремя проходами. Короче, натуральный огород с грядками.

Парочка долдонов поначалу следовала параллельно моему маршруту по центральному проходу. Потом их примитивные мозги вычислили, что с этой позиции мечами до меня не дотянуться. И они полезли сокращать дистанцию до приемлемых результатов прямиком по телам. Два широкоплечих робота, закованных в железо с ног до головы – хруст костей последовал почти сразу. Я даже не вдруг поверила в свою удачу – совершенно не приготовилась её ждать. Но, поверив, от переизбытка чувств чуть не запрыгнула обратно в тело.

Собралась, сконцентрировалась, зафиксировала новую точку, и пропала. Вновь проявилась у противоположной стены, где бросились в глаза и потому стали маяком поломанные полки. Роботы, потеряв меня из виду, крутили башками: один, стоя на полу, второй – на руке новобранца. Зафиксировав объект вторжения, они рванули через проход топтать тела в другом ряду. А затем пропахали и третий.

Я решила разнообразить программу: выписывала кренделя перед носом махающих мечами дебилов. Резко бросалась к ним за спину, и тогда не слишком поворотливые тела роботов заносило на развороте. Чаще они упадали только частично: на колено, на карачки, на задницу. Но несколько раз грохнулись качественно, всем телом. Будучи почти специалистом в их психике с соматикой, я поняла: придурки и сами не так давно из инкубатора. Отсюда и остаточная неловкость, и неистребимая тупость. Самый низовой уровень их интеллектуальной пирамиды. Это просто праздник какой-то!