Переинкарнация
Шрифт:
Чокнулись, громыхнув серебряными чашами, замахнули, закусили, и моя скромность не выдержала испытаний.
– Вы чего делать-то будете? – с неприлично набитым ртом полюбопытствовала богиня у смертных.
– С кем? – выдернула зубы из куска ветчины Салли.
– С народом, – пояснила Мерона и покосилась на покинутый подоконник: – Что-то наша Клор перестаралась с праздником. Всё поместье на ушах стоит. Вон, даже Хакар-гар припёрся. А ведь Повелевающего нашими битвами на дух не переносит.
– Ты ему мать или кто? – построжела Кэм на королевский лад. – Где твой оболтус? Ему что, трудно немного потерпеть?
– Я так понимаю, твой иновселенец не вылезет, – Шарли обличающе ткнула в меня грязным пальцем, напоминавшим гадюку перед атакой.
– Скорей всего, нет, – подтвердила я очевидный и прискорбный факт. – Ему до человеческих традиций дела нету.
– Да, эксперимент не удался, – недовольно поморщилась Шарли, подперев подбородок сальной рукой. – А жаль.
– Тебе-то, какое горе? – усмехнулась Салли, поднимая кубок. – Жили как-то без прирученного бога и дальше проживём. Его польза в целях идеологии нулевая. Саморекламу из мужика клещами не вытянешь. А в научных целях ты его и так трясёшь, как яблоню.
– Чтоб ты понимала, – пренебрежительно отмахнулась Шарли и легко подцепила монстрообразный фужер: – Когда оно приведение, его трудней прижать к стенке. Не шаришь в физике вопроса, так и не суйся в науку.
– А то в нынешней шкуре его прижать, – язвительно хмыкнула Кэм. – Скользкий зараза, как сопля. Да ещё прихлебателей развёл богобоязненных. Смутьяны. Крамольники. Уже и королевский указ им не указ: прячут Повелевающего от собственных монархов! Ну, как же: у самого Тармени на побегушках! – досадливо прорычала она и вздохнула: – За нас, девочки.
Чокнулись, замахнули, закусили, помолчали. Кто в раздумчивом томлении, кто – как Салли – преспокойно набивая брюхо. Лично я присоединилась к ней: чего время-то терять? Нет, свадебный пир народ отпирует: явятся на него боги или проигнорируют. Но до того пира ещё целый день: живот к кобчику сто раз прилипнет.
Так что я наяривала остывший супчик, которым Мерона велела меня кормить каждый день.
Наконец, разлили по третьей, чокнулись, замахнули, закусили и продолжили выездное заседание Ордена в духе проблемы.
– А может, вместо Тармени подсунем публике какого-нибудь дублёра? – предложила паталогически практичная Салли. – Его же в Юди месяцами не бывает. Наверняка местные давно позабыли, на что он похож. А приглашённые и вовсе никогда не видели. В младенчестве не считается: в нём все кошки серы. Ольга отстоит с ним положенное, а потом пусть валят оба, куда угодно. Банкет и без них отгуляем.
– Можно, – солидно одобрила королева и легкомысленно продолжила: – А потом лицедея прихлопнем и заживём.
– А прихлопнем зачем? – искренно удивилась политически недоподкованная Мерона.
– Чтобы языком не чесал, – насмешливо пояснила Шарли. – В вопросах религии любой подлог может выйти боком. – Джен, ты-то чего молчишь?
Джен действительно давным-давно не раскрывала рта. Зато извела меня придирчивыми взглядами. Терпеть не могу! Если я неправа, скажи прямо в лицо – я потерплю. Но это дурацкое провокационное молчание, как тугая резинка в трусах: всё поджимает и толкает «показать срам». К тому же начинает попугивать: кто его знает, что за этим молчанием
в башке умной бабы, стоящей на позициях собственной непогрешимости? Кэм тоже насторожилась и прицепилась к подруге:– Джен, ты бы не выделывалась. Есть что сказать, так скажи. Вместе нашу Пресветлую загнобим.
Свекровушка напряглась, словно решая, какую правду выдать, а какую заменить кукишем. Затем вздохнула, посмотрела мне в глаза и сухо предостерегла:
– Ты хоть Вейтела от соблазна удержи. Он, конечно, подрос. Но повзрослеть у него возможности не было. Это только у фантазёров Киплингов Маугли среди зверья вырастают людьми. А наш с тобой Маугли среди нартий вырос настоящим динозавром. Так пускай ещё немного побегает человеком.
Глава 28
В которой круг замкнулся…
И у нас с мужем всё хорошо
– Что-то я вас, девки, не пойму, – угрожающе прошипела королева, грохнув по столу кулачком.
У неё была монаршия аллергия на всё непознанное и неузнанное – профессиональный зуд в информативном поле под мантией.
– Та-ак, – чуть злорадно протянула Шарли, дескать, я так и знала.
Она глянула на меня с любопытством и ехидненько осклабилась. Не нужно быть телепатом-медиумом, чтобы оценить её интерес научного руководителя исследовательской программы. Для неё хоть лесом ходи, хоть полем, лишь бы не отпускать от себя иновселенца. Идею влиться в ряды бессмертных приматов Шарли больше не озвучивала, а в душу я к ней не лезла – чего я там не видала? Но мой Тарменюша был ей пригоден в любом виде и смысле. Поэтому именно она моментально догадалась о том, что Джен чуяла сердцем, ибо любила меня всякую.
– Кончай такать! – потребовала Кэм, залезая коленками на стол, чтобы лучше контролировать все лица. – Что там эта психованная славянка задумала? Не смейте держать меня в неведении! – пьяненько взвизгнула она, плюхнувшись задницей прямо в блюдо с зеленью. – Я вам не прыщ на заднице, а владычица половины земли! – капризно напомнила она.
И вытерла заляпанные жиром руки о рукав орденского балахона Салли. Между прочим, из дорогущей тряпки с люрексом и шитыми бисером завитушками.
– Не верещи, – поморщилась Джен. – Владычица драная. Что, окончательно поглупела от жадности со своими западными колониями? Дальше собственной казны ничего не видишь? Салли угадала: скоро мы снова будем жить без нашего иновселенского небожителя. Не так ли, Матрёшка? – ядовитенько уточнила она.
– Да, Ольга, ничего у тебя не получилось, – грустно констатировала Мерона заплетающимся языком. – Не, я надеялась, – взялась она объяснять свои чувства королевскому башмаку перед своим носом. – Но точно знала: надеяться не на что. Всю эту дурь с новым воплощением Тармени Пресветлая затеяла сгоряча…
– Да щас! – не выдержала я. – Вовсе не сгоряча! Я, правда, хотела!
– Так ты задумала обратно? – дотумкала королева и обиженно скривила губки: – Снова этого твоего в мартышки? Бросить меня без божественного прикрытия?