Перелетная птица 3

— Шучу я, шучу. Война в Азии заканчивается, на европейский театр военных действий тебя не допустят, поскольку военным деятелям очень хочется позвенеть оружием, а ваш стиль руководства приводит к грандиозным, но, увы, слишком быстрым победам.

— Его величество считает так же?

— Взгляните на вещи с вершины власти, мой друг. Его величеству нужно сжечь в пламени войны несколько сотен тысяч бузотёров и горлопанов, которые в противном случае начнут строить комплоты внутри России. Разве нам нужна гражданская война?

— Позвольте, разве Гучковы, Трубецкие и прочие громкоголосые патриоты готовы лично отправиться на войну? — фыркнул Александр — Не сочтите за грубость, но подобные расчёты я почитаю совершеннейшей чушью.

— И правильно считаете. — усмехнулся князь Игорь — Тонкость в том, что при жандармском ведомстве создан отдел, отслеживающий, как вы их метко назвали, лидеров общественного мнения. Сотрудники отдела получили право рекомендовать своим подопечным доказывать на деле свои патриотические порывы.

— И Гучков прислушается? У меня полное впечатление, что он свою туристическую поездку… вот не помню, к бурам или англичанам, почитает полноценным доказательством своих полководческих дарований.

— Вы удивитесь, но да, прислушается. В трёх провинциальных городах России устроили публичную порку гучковым уездного масштаба, да такую, что с десяток деятелей отправились охотниками на фронт. Правда один повесился, до того боялся войны.

— Туда ему и дорога. — хмыкнул Александр — по этому поводу есть анекдот. Желаете услышать?

— С удовольствием. — улыбнулась принцесса Химэ.

— Если только он приличный. — добавила Агата.

— Слушайте. Внук спрашивает деда, яростного патриота:

— «Дедуля, а почему у тебя нет руки»?

А тот отвечает:

— «Когда я был в твоём возрасте, была война».

— «И тебе оторвало снарядом»?

— «Нет, внучек. Злые люди меня тащили в военкомат, а я упирался».

Дружный смех был ответом.

— Непременно попрошу опубликовать этот анекдот с соответствующей карикатурой. — объявил князь Игорь.

— Можно сделать ещё ярче. — улыбнулась Агата — Нарисовать несколько дедов с внуками, придав им национальные черты враждующих народов: русских, французов, турок, немцев… Трусость и фанфаронство интернациональны.

— Можно сделать шаг ещё дальше. — подала голос принцесса Химэ — Следует явно и недвусмысленно показать, что фронтовиков, солдат и офицеров враждебных в данный момент армий мы безмерно уважаем, несмотря на лежащую между нами кровь. А вот условных «безруких дедушек» совсем не ценим.

— Прекрасная мысль. — решил Александр — И в своём фильме мы введём второстепенного персонажа, который повесится от страха. И непременно пустим слух, вернее, отразим в критических статьях, что образ этого ничтожества срисован с натуры.

— Но позволь, Алекс, в обществе великое множество мужчин, никогда не служивших в армии и близко не приближавшихся к фронту. — озадачился князь Игорь.

— Есть маленькая тонкость, а именно: эти мужчины заняты серьёзным делом. Они строят здания и машины, они обрабатывают землю, учат детей и взрослых. Те, о ком мы говорим, стучат в барабаны и надрывают горло в патриотическом угаре. Ты же понимаешь, что я имею в виду?

— Безусловно понимаю. Однако, мы пришли к вам по иному поводу. Её императорское высочество написала чудесную мелодию, я положил на неё свои стихи, и мы хотим представить свою песню для вашего строгого разбора.

— О, это замечательное событие! — Агата легко поднялась из кресла — Пойдёмте в музыкальную гостиную, и как можно скорее. Мне не терпится ознакомиться с вашим творчеством.

* * *

Александр очнулся, и первым, что он почувствовал, были жёсткие шершавые верёвки, которыми стянули запястья его рук, вывернутые за спину. Сам он лежал лицом вниз на деревянных нарах, или скорее полке стеллажа. Повернув голову, он увидел почерневшее от времени дерево столбов и досок сооружения, на котором лежал. Стены, доступные взгляду, были сложены из дикого камня, окна же расположены очень высоко, не менее двух с половиной метров от уровня земляного пола.

Чёрт побери!!! Он что, снова оказался в том же подвале, в той же локации? Он угодил в закольцованное время? Получается, он снова оказался в самом начале своей вполне бессмысленной игровой миссии?

Паника вспыхнула и тут же погасла: в самом-то деле различия очевидны. Теперь он лежал не на земле, а на досках. Это во-первых. Во-вторых, сейчас он связан, и самостоятельно развязаться совершенно не в состоянии. Кстати, это очень и очень плохо. Придётся прибегать к помощи похитителей, и тут страшно, а ну как на этот раз попадутся не простодушные уголовники, а люди из образованного слоя? Эти куда страшнее — они, как правило, не имеют ни малейших сантиментов, не связаны моралью, даже на уровне «не забуду мать родную». Жалость, сострадание и всякие религиозные предрассудки у них отсутствуют напрочь: вспомним добрейшего доктора Менгеле, а ведь таких докторов в Германии была тысячи. И у японцев были свои злодеи в многочисленных подразделениях садистов, самым знаменитым из которых стал «Отряд 731». Александр доподлинно знал, что подобные заведения были у американцев и англичан. Не приведи боже попасть в руки прямых или побочных предков профессора Широ Исия или доктора Менгеле.

Если злодеи не полные придурки, то Александра они развязывать будут отнюдь не в одиночку. По крайней мере один из них, вооруженный чем-нибудь мощным, будет контролировать происходящее с приличной дистанции.

Додумать не довелось. Раздался лязг задвижки, потом скрип двери и в подвал зашли люди, причём не менее двоих. Александр их не видел, поскольку стеллаж, на котором он лежал, от двери отделял штабель ящиков, скорее всего винных, строго образца: на их боках имелись дугообразные прорези, образующие ручки для переноски.

— Как там наш русский? — раздался хрипловатый, смутно знакомый голос.

Полминуты, перед пленником предстали трое: начальственного вида мужчина лет сорока-пятидесяти, а чуть позади него пара охранников, уж это племя Александр не путал ни с кем. Главного в троице он узнал: это был один из соратников покойного сэра Хьюго Уэйка, Арчибальд Торнтон. Неизвестно, был ли он аристократом, но в разведывательном сообществе он был весомой фигурой.

— Вы пробудились, мистер Павич? — светским тоном осведомился Торнтон.

— Да, мистер Торнтон. — скупо улыбнулся Александр — А теперь прикажите своим людям развязать меня, и побыстрее.

— Отнюдь, мистер Павич. — осклабился Торнтон — Насколько я вас изучил, подобных ошибок допускать не следует. Вы чрезвычайно опасный субъект. Вы хитры, владеете разнообразными приёмами рукопашного боя, да и с оружием обращаетесь весьма ловко. Уверен, что вы легко справитесь с несколькими бойцами, так что нет. Мне больше нравится видеть вас связанным.

— Вот как? Отлично. Весьма рад, что вам не нужны мои деньги и иные активы.