Переполох в академии сиятельных лордов
Шрифт:
— Не то чтобы… — Ларс замялся.
— Думаю, дело в коте.
Розолс озадаченно уставился на друга и шагнул за порог его комнаты.
— Нет уж, — немедленно насупился Иве, резво шагнув навстречу, и кивнул назад, — выметайся вместе с сапогами.
— Опять сапоги? Это фетиш твой что ли? Сам-то носишь почти детский размер… — начал было негодовать Розолс, но был перебит серьезным вопросом соседа:
— Тебе что совсем обоняние подпортили в этих бесконечных спаррингах?
Что больше всего не любил Таурин — это занятия по воинской науке. И уж тем более он никогда не задерживался
— Говори уже! — Грозно шикнул он, впрочем, послушно отступая назад — за границу личного пространства Иве, знал, что мелкий вредник способен изыскать тысячу и один способ испортить ему жизнь.
— Полагаю, он считает своим долгом каждую ночь помечать их…
Лицо Ларса вытянулось. Неужели… Проклятый кот!!! Ненадолго он унялся после «остригания» — месяца три прошло, шерсть частично отросла, и Пушок снова взялся за прежнее.
— Но все оставляют сапоги в коридоре!
— Не обобщай, — оскорбился Иве, покосившись на свою неизменно чистую и ухоженную обувь, чинно стоящую в углу комнаты.
Сдернув сапоги, будущий зять великого военачальника потряс ими перед собой, тщательно принюхиваясь.
— Вот тварь! Эта зверюга Ардемала просто монстр.
— Угу. Но ректор убежден, что питомец Тоиса ангелочек. Он его любимчик.
Эту тему среди студентов не обсуждал только ленивый.
— Ужасный кот, — Ларс брезгливо поморщился. — Но к главе академии в доверие втерся основательно. Слышал, вчера все повара явились к нему с угрозой разбежаться. Эта бестия от их запасов и клочка не оставил!
— Съел? Прямо все-все?
Иве искренне изумился. Сколько же требовалось пропитания для целой академии?.. И чтобы один кот? Пусть даже и такой несносный…
— Скорее понадкусывал… — Ларс энергично морщил нос. Но нюх парня подвел — упомянутого кошачьего духа он не почувствовал. Решив поверить на слово соседу, Розолс щелкнул пальцами, используя воздушную стихию и избавляясь от всякого намека на кота. — Голодным его не назовешь, по-моему, он и вовсе объедает Тоиса. Из-за чего бы еще этому выскочке так худеть?
Тоис Ардемал был самым высоким на их курсе! Даже Ларса на пару сантиметров обставил.
— Это все желчь! — Авторитетным тоном отозвался студент лекарского отделения. — Столько усилий на мое выживание направил — злоба жрет его изнутри.
— Да, если подумать, от тебя проблем не меньше чем от его кота. Но что Ардемал к тебе вечно цепляется — факт.
— Что сказал? — Иве резко обернулась к давнему приятелю, запальчиво вздернув подбородок. — Думаешь я его провоцирую?
— А разве нет? — Ларс скрестил на груди руки с видом абсолютного убеждения: уж я-то в курсе на что ты способен — говорил его взгляд. — Еще и пропадаешь куда-то вечерами. А если нет, то устраиваешь тут дымовую завесу — не протолкнуться.
— Я практикуюсь в изготовлении лекарственных снадобий! А вечерами мы, бывает, задерживаемся, когда хотим опробовать сообща новый лекарственный рецепт, — полностью проигнорировал приятель первую половину высказывания. — И я там не единственный,
многие из студентов-лекарей практикуются дополнительно.— Вот и говорю — толку нет, одни проблемы. А про обитателей лазарета мне даже не говори — все вы там чокнутые, я в этом лично убедился.
— Попросись переселиться!
— Просил. Не отселяют! — Не остался в долгу Ларс. — Видимо, переживают что няньку подобную мне для тебя не найти.
Конечно, истинного намерения расстаться с соседом у Розолса не было. И дело даже не в клятве императору, за годы знакомства молодые люди вопреки разным характерам сблизились. Это был их «худой мир» — привычная для них манера общения. Они неизменно поддевали друг друга, но первыми спешили на помощь, если она требовалась. Такие вот заклятые друзья…
— Кто это тут в няньке нуждается? — Немедленно возмутилась Иве. — Вот наподдают тебе на ваших тренировках, попадешь в лазарет — еще посмотришь есть от меня толк или нет.
Розолс даже цветом лица переменился.
— Я туда больше ни ногой! Даже вслух подобное не произноси.
Таурин хмыкнул. Что всегда поражало и в глубине души даже вызывало уважение у Ларса, так это полное нежелание Иве быть первым. У единственного наследника самого известного сиятельного рода империи Индорг напрочь отсутствовало желание выделиться. С лучшей стороны так уж точно. Иве всегда выбирал золотую серединку, а то и вовсе стремился неприметно укрыться в рядах отстающих. Полная противоположность Тоису Ардемалу! Вот уж от кого было много действительных проблем.
А с Иве… Все эти упреки и насмешки, да даже стенания и нарочитые просьбы отселиться — все это было лишь данью их, по большому счету, доброжелательным отношениям. Как-то так сложилось, что за годы взросления оба неизменно поддерживали друг друга, но так и не признались в дружеской симпатии… И сами не понимали, что их останавливает?
— Что, испугался парочки лечебных инициатив? Кто бы только знал, что наш великий воин и староста курса такой трусишка?.. — Таурин демонстративно хмыкнул
Перепалка перешла в привычное для этих двоих русло взаимных поддёвок. Махнув рукой на мелкого спорщика, Ларс шагнул за свой порог, на сей раз не швырнув сапоги за дверь. И уже из комнаты, не закрывая дверь и стягивая одежду, крикнул в ответ:
— От кого я это слышу? От последнего студента курса? Год уже тренируешься, а падаешь, задыхаясь, на втором круге пробежки. И после тренировки даже душ принять не сподобишься! О большем я молчу. Этот парень еще мне что-то про запах от сапог втолковывает!
— Очень мне нужны эти тренировки, — спокойно и невозмутимо обронил Иве. — Быть на побегушках ни у кого не планирую. А душ я успеваю принять в нашей комнате. Это куда быстрее, чем толпиться в общей душевой в ожидании очереди.
— Тут так ему не лень промахать ногами до жилого корпуса…
Ларс, стянув с себя все до нижних портков, перекинул через плечо мягкое полотенце и двинулся к душу. И тут его настиг вопль Иве:
— Ааа… Что ты делаешь??!
— Собираюсь купаться… — недоуменно замерев напротив распахнутой двери соседа, Ларс демонстративно потер ухо. — До ужина есть время, а мы только что хорошо поразмялись. Чего ж орать то так?