Перстень Агируса

Стол я накрыла прямо в кухне и позвала друзей ужинать.

Дикки быстро поел и, извинившись тем, что очень хочет спать, взял кусочки сырого мяса для сипухи и ушел в свою комнату. Мы остались вдвоем и я подумала, что и Эмили, должно быть, тоже устала, ведь она не спала с середины прошлой ночи.

— Эми, — обратилась я к ней, ты не выспалась сегодня, может быть и тебе стоит прямо сейчас пойти отдыхать?

— Позволь немного поговорить с тобой, Энни, целый день собираюсь, а все как-то не получалось, то одно мешало, то другое, — Эмили незаметно зевнула, прикрыв рот рукой.

— Ты хочешь спросить меня о чем-то, Эми?

— Я просто вспомнила как мы с тобой в школе перед сном часами разговаривали, мечтали, строили планы... Помнишь?

— Конечно помню, то были хорошие времена...

— Ну да, звучит так, будто две старушки-подружки сидят и вспоминают ушедшую молодость: « ...а помнишь? … а ты помнишь?...», — мы засмеялись.

— Эмили, а как твои родители отреагировали на то, что вы с Диком будете жить в Грейхолле?, — меня волновал этот вопрос, не хотелось становиться причиной неприятностей между моей подругой и ее родителями.

— Нормально отреагировали, ты могла заметить, что они у меня люди прогрессивных взглядов и до известных пределов дают мне полную свободу.

Я хорошо знаю семью Стоуэрс. Родители Эмили — Сара и Джозеф — уже в солидном возрасте, обоим за шестьдесят, но они прекрасно выглядят, веселые, спортивные, подтянутые. Моя подруга — их четвертый, младший ребенок, у нее есть сестра и два брата. Сара, как и моя мама, американка, и так же в молодости приехала в Англию. В те годы она слегка интересовалась движением хиппи и всерьез увлекалась непревзойденными английскими рок-группами, знаменитыми на весь мир.

На молодежной вечеринке Сара познакомилась с Джозефом и с тех пор они вместе. Сара тогда училась в университете в Лондоне, а Джозеф в Ньюкасле. Они ездили друг к другу при любой возможности, а по окончании учебы поженились и стали жить в Ньюкасле. Отец Эмили сейчас возглавляет департамент на железной дороге. А ее мама — доктор биологии, профессор. Сара и Джозеф современны и хорошо понимают своих детей. Может быть поэтому все дети Стоуэрс в полном порядке.

— К тому же, — продолжала Эмили, — я подыскала себе работу на первой трассе, и отсюда мне даже ближе ехать туда, чем из Ньюкасла, так что это ты мне оказываешь услугу, позволяя жить здесь, а не я тебе, — мисс Стоуэрс лукаво улыбнулась.

— Не сочиняй! Я очень обязана тебе, не лишай меня законного чувства глубокой признательности подруге!, — я сделала строгое лицо и в шутку погрозила Эмили пальцем, — кстати, а что за работа?

— Магазинчик керамических изделий, я буду там продавцом. Разные сувениры из керамики, кружки, чашки, вазы, безделушки и тому подобное.

— Это, случайно, не магазин Флойдов?, — мое лицо вытянулось.

— Ну да, Флойдов, а почему у тебя такой вид?, — Эмили встревожилась.

— Возможно тебе известно, что владельцы этого магазинчика, а также глиняного карьера и керамической фабрики — Эндрю и Глэдис Флойд живут в нашей деревне, они брат и сестра. И я не могу сказать, что здесь их любят. У Глэдис очень крутой нрав, вечно конфликтует с людьми.

— Не волнуйся, она нечасто появляется в магазине. Там всеми делами заведует пожилой китаец мистер Тао Тань. Ему-то в помощь меня и приняли. Он ведь сам и за товаром ездит, и отчеты составляет, и торгует — нужна помощница. А я рада, не так-то просто студентке найди работу.

— А когда ты начинаешь?

— Через неделю, со следующего понедельника. До конца каникул поработаю на полное рабочее время, сейчас и туристов больше, значит торговля активнее. А с началом занятий в колледже перейду на частичное рабочее время.

Пока мы разговаривали я убрала со стола, оставив только бутылку с минеральной водой и стаканы, сложила посуду в посудомоечную машину, запустила ее и снова села к столу напротив Эмили. Мне захотелось рассказать ей о встрече с Марком, но подруга опередила меня и произнесла:

— Энни, я так счастлива, что у меня есть Дик, и что мы с ним любим друг друга. Мне бы хотелось, чтобы и ты встретила хорошего парня..., — Эмили остановилась на полуслове и взглянула на меня, выражение ее лица стало смущенным и озорным одновременно, — скажи, Энни, тебе нравится кто-нибудь?

Я густо покраснела и отрицательно замотала головой. Но проницательную подругу не так-то легко провести! Она тут же заметила мое замешательство и стыдливость и приступила к форменному допросу. Эмили ведь только наполовину англичанка, поэтому обладает известной долей простоты и напористости. И эта «известная доля» немедленно потребовала от меня не быть занудой и быстренько все выложить начистоту!

— Да нечего и выкладывать, абсолютно нечего..., — пыталась я унылым тоном отдалить момент признания. Вот ведь странно, минуту назад мне самой хотелось рассказать подружке о Марке, а теперь, когда лукавый бесенок Эмили «допрашивает» меня, я упираюсь, как упрямый ослик.

Эмили надула губки и сощурив глаза произнесла:

— Я думала, что у нас с тобой нет секретов друг от друга...

Я устыдилась и меня понесло:

— Сегодня утром на пикнике, я увидела на лесной дороге парня. Не могу тебе передать, какой он красивый! Но не это главное. Парень посмотрел на меня и я оцепенела, у меня ноги стали ватными. Сердце застучало так сильно, что его удары я ощущала физически. Я тогда подумала, что наверное так происходит любовь с первого взгляда. И не смейся надо мной, пожалуйста...

— Я и не думала смеяться. Когда Дик в первый раз взял меня за руку, я почувствовала то же самое. Да, но ты ничего не знаешь об этом молодом человеке?

— Подожди, Эми, я не закончила. Сегодня днем я была на кладбище, посещала склеп родителей. И вот там я снова встретила этого парня и мы познакомились.

— Вот это да! Расскажи все подробно!

— Я уже почти уходила, когда он подошел ко мне и представился. Его зовут Марк Веттингер, он занимается наукой и пишет исторические книги, при этом молод, на вид лет двадцать пять. Предложил проводить меня до дома, но я отказалась, Марк тут же попрощался и мы расстались.

— А что сам Марк делал на кладбище?

— Не знаю, не спрашивала. Когда он подошел, я как раз рассматривала плиту восемнадцатого века и так увлеклась, что не услышала его шагов.

— Что за плита?

— Там написано примерно следующее: барон Маркус Альберт Джозеф Сас, годы жизни 1733-1755, что он был красив и талантлив, как-то так. И портрет в профиль, полустертый, но видно, что юноша был прекрасен. Я почему-то очень заинтересовалась и хочу завтра пойти в библиотеку к мисс Тэтчер, чтобы расспросить ее. Она хорошо знает историю Белдорфа и, возможно, расскажет о Маркусе. Мне хочется узнать историю жизни этого молодого аристократа.