Перстень Агируса

Прибыв на место и с удовлетворением отметив, что улица пуста и нас никто не видит, профессор вместе с Диком принялись выгружать из багажника фонари и веревки, ломик, небольшую лопатку и целую сумку, набитую чем-то, мне неизвестным.

Мужчины пошли вперед, а ко мне подбежала Эми. Сопя от возбуждения и понизив голос чуть ли не до шепота, она затараторила:

— Энни, это просто класс, я и не мечтала о таких приключениях! Мы идем на кладбище искать старинный клад в могилах! У-у-у-у, — Эми постаралась передать завывания привидений из мультфильмов и тут же засмеялась, — удивительно, но мне ни чуточку не страшно, а тебе?

Я совсем не была уверена, что мне не страшно. Пришлось признаться в этом:

— Я боюсь, Эми...

— Чего же ты боишься?

— Не знаю. Просто мне жутко немного.

Эми притихла и обняла меня за плечо.

— Это все из-за твоих кошмаров, дорогая. Раньше ты была бесстрашной. Помнишь как мы с тобой в школе ходили ночью в угловую башню, в которой, по слухам, водились привидения и ты уговаривала меня быть храброй. Вспомни еще, как ты и я пробрались в полночь в учительскую комнату, чтобы взять оттуда твоего игрушечного зайца, которого учительница забрала на уроке. Энни, в то время тебя было очень трудно испугать.

Моя подруга ободряюще посмотрела на меня и заключила:

— Не стоит бояться, что нам может угрожать?

Мне удалось взять себя в руки и я ответила шутливым тоном:

— Не знаю, дорогая, что угрожает мне, а вот тебя подстерегает серьезная опасность — ты не выспишься, а ведь завтра — твой первый рабочий день.

Эмили легкомысленно хмыкнула и махнула рукой:

— Да ладно, отосплюсь потом, приключения стоят того, чтобы пожертвовать сном!

Профессор шел впереди, время от времени сверяясь со схемой, полученной от викария Джозефа Эриксона. Он привел нас в дальний конец кладбища, тот, что слева от входа в церковь. У самой ограды находился маленький склеп, очень старый. На схеме это захоронение было датировано 1702 годом.

Профессор Мейсен обернулся и объяснил:

— Я бы начал наши поиски с этого склепа. Из рассказа Томаса Эйкенсайда можно заключить следующее. Таинственный естествоиспытатель гостил в нашем приходе лет за пятьдесят до того, как чудесный порошок в кубке был подарен мне, а это, как вы помните, произошло в 1755 году. Следовательно, ученый гость мог находиться здесь в промежутке времени между 1700 и 1710 годами. Этот натуралист принес в дар тогдашнему викарию прихода Белдорфа большую шкатулку со снадобьем.

Профессор снова взглянул на перечень старых захоронений, который держал в руках, подсвечивая его фонарем и продолжил объяснять свой выбор:

— Тот давний викарий, имени которого я не знаю, испробовал снадобье на его больной жене и та выздоровела. После чего окрыленный успехом священник насыпал часть порошка в серебряный кубок и торжественно поместил его в шкаф подле алтаря. А основную часть чудесного порошка в шкатулке где-то спрятал. Логично было бы предположить, что он использовал для этого одно из современных ему захоронений.

Альфред Мейсен огляделся и, указав рукой на склеп, возле которого мы остановились, сказал:

— Это единственный склеп, который был сооружен в означенный период между 1700 и 1710 годами. Хорошо было бы найти клад именно здесь, меня не привлекает перспектива копаться в могилах, — профессор содрогнулся.

— Давайте приступим, — заключил он и потянулся рукой к двери склепа.

Мы направили свет фонарей на современный висячий замок, запиравший низенькую дверь. Профессор взял его в руки и скоба неожиданно раскрылась.

— О нет!, — застонал Альфред Мейсен, — скажите мне, что это не то, о чем я подумал...

Но все молчали. Нас снова опередили? Или замок просто не был заперт?

Дикки потянул за старую, позеленевшую бронзовую ручку и дверь, с пронзительным скрипом изъеденных ржавчиной петель, открылась. Марк стал светить мощным фонарем в проем и я увидела, что сразу от входа начинаются ступеньки — узенькая лестница уводила вниз, в кромешную темноту.

Первым начал спускаться Марк, за ним пошел Дикки, потом я и Эми, а замыкал процессию профессор Мейсен. Всем пришлось хорошенько наклониться, низкая дверь и нависающий потолок лестницы не позволяли выпрямиться даже мне и Эмили.

— Фу, какой здесь тяжелый и сырой запах, — пискнула Эми.

Со свода, уходящего вниз, свисали клочья паутины и плесени. А стены серебрились в свете фонарей таким же плесенно-паутинным покровом, блестевшим мелкими капельками влаги. Марк медленно продвигался вниз по крутым и осыпающимся ступеням, осматривая попутно стены. Было заметно, что недавно здесь уже спускались — об этом свидетельствовала порванная паутина и смазанная то тут, то там плесень.

— Довольно глубокий склеп, — заметил Дикки, когда спуск был закончен — мы оказались метра на полтора ниже поверхности.

Помещение, куда привела лестница, было квадратным, длина каждой стены составляла футов пятнадцать. Всего два каменных гроба стояли рядом посреди мрачной подземной комнаты. На стенах что-то было изображено и написано, но разобрать что именно не было возможности. Время и сырость почти уничтожили настенную роспись.

Мужчины занялись осмотром гробов. Дикки ломиком сдвинул крышку того, что стоял слева. От колебания воздуха над открывшимся пространством поднялось облачко пыли. Меня слегка замутило от осознания того, что эта пыль является частицами человеческого праха. Затхлый, удушливый запах повис и наполнил ограниченное пространство склепа. Пришлось дышать запыленным воздухом, от которого щекотало в носу и першило в горле. Я не удержалась и заглянула внутрь — там лежал покрытый слоем пыли человеческий скелет. Эмили, стоявшая рядом, внезапно звонко чихнула, и серые, невесомые лохмотья, кое-где лежащие на костях, зашевелились — они были так легки, что оказалось достаточно малейшего колебания воздуха, чтобы привести их в движение. Показалось, что скелет зашевелился.

Эмили пошатнулась, прикрыв лицо руками, Дикки поддержал ее за плечи.

— Вывести тебя на воздух?, — спросил он.

Но моя подруга покачала головой и ответила:

— Спасибо, не нужно, я почти в норме... хм... не думала, что это так подействует на меня!

Было жутковато смотреть на скелет. Нижняя челюсть отвалилась и лежала, покосившись в сторону. На пальце левой руки мертвеца Дикки заметил перстень и салфеткой смахнул с него пыль. Красный камень заблестел на желтой кости. Присмотревшись, мы увидели бусины, рассыпавшиеся между торчащих ребер.

— Это женщина, — сказал Марк. Ее похоронили в ожерелье. За три с лишним столетия нить, на которую были нанизаны бусины, истлела, как и тело его владелицы.

Марк наклонился ниже, присматриваясь и подсвечивая белым, неживым фонарным светом:

— Посмотрите!, — вскричал он удивленно, указывая на что-то.

Мы все пятеро склонились над истлевшим телом и увидели, что вдоль ног женского скелета протянулся другой скелет — змеиный, фута три в длину.

— Что за странная идея — похоронить вместе с покойницей змею!, — поразилась я.