Первый маркграф

Вижу, соображает он быстро. Понимает, как теперь будут распределяться самые вкусные контракты и спешит застолбить себе место.

Выбранный мной для себя «Черный дракон» ничуть не уступал оставленному в столице гвардейскому. Более того, чувствовался гораздо лучше, без всей этой лишней позолоченной бижутерии.

«Петухам императора» обычной краски мало, так что на гвардейских машинах хватало совершенно ненужной, аляповатой роскоши, вроде гербовых щитов. Да не нарисованных, а самых что ни на есть натуральных. Вроде тех, что вешают на турнирные машины.

Пробежавшись до биржи, я остановил «дракона». Может и следует обзавестись чем-то более представительным, да рыцарь мне привычнее. К тому же, я не маг, чтобы в случае опасности сплести охранное плетение, а сам паро-магический голем обеспечивает некоторую степень защиты.

Прежде всегда живые залы биржи пребывали в странном состоянии полусна. Чувствовалось, что работы чиновникам стало резко не хватать. Или что они готовятся сменить если не сферу деятельности, то место для применения своих талантов.

Власть в марке поменялась, а чиновники Степного Стража подчинялись императорской канцелярии, и не знали, что будет дальше.

Почтенный Берг Нотан, директор биржи, а заодно и кто-то средний между главой города и управляющим всей Вольной марки, встретил меня чуть ли не на пороге своего кабинета. Видимо из окна увидел мое прибытие, поэтому сюрпризом оно для него не стало.

— Наконец-то, Ваше Сиятельство! Ждем, очень ждем! И давно… — Последнее слово он выделил особо, словно я в Степном Страже минимум месяц торчу, а не только вчера прилетел. К тому же почтенный Нотан наградил меня таким хищным взглядом, что сразу же захотелось удрать куда-нибудь в пустошь, подальше от всех чиновников Степного Стража в целом и Берга Нотана в частности.

Не люблю я чиновников. Имперских, городских — любых! У меня к ним патологическая неприязнь, как и к интендантам. Знаю, что это нужные, полезные люди. И далеко не всегда они казнокрады и воры, но стереотип сидит где-то в голове и не отпускает.

С ними, как с женщинами — все сложно, а без них нельзя.

— И я тоже рад вас видеть, — почти не соврал я.

С одной стороны, Берг Нотан не вызывает у меня теплых чувств. Слишком он скользкий. Да и подставить хотел, спихнув на меня оборону Степного Стража и вину за возможное падение города. А когда мы принца вытащили и альвов «изгнали», начал мутить с положенной нам наградой.

Но с другой стороны, при нем Степной Страж и Вольная марка работают. Хорошо или плохо, то не мне судить, а имперским ревизорам, но работают. Контракты, наемники — все дела. Да и порядок есть. Если не в пустошах, то хотя бы в городах. Так зачем менять то, что неплохо работает? Тем более, если у тебя нет альтернативы и нужных людей?

— Передача дел займет некоторое время, — сходу попытался напугать меня почтенный Нотан. — Но для начала мне хотелось бы узнать, кому именно мне следует их сдать?

— А вы так сильно рветесь обратно в империю? — поинтересовался я, смерив взглядом внушительную кипу подготовленных документов. Хорошую такую кипу. Ей и убить можно, было бы желание.

— А есть другие варианты? — тут же подобрался чиновник пока еще императора.

Ладно, хватит этих ритуальных расшаркиваний. Мы не собаки, чтобы при знакомстве вдумчиво нюхать друг другу задницу. Да и знакомы не первый… день.

— Я предлагаю вам остаться на своем месте, пусть и в новой должности, — прямо предложил я. — Как именно ее назвать, придумайте сами. Управляющий, наместник, глава маркграфской канцелярии — я не силен в деталях! Подчиняться будете напрямую мне, а делать то же самое, что и при императоре.

Не скажу, что Берг Нотан лучший вариант — он просто единственный. В отличие от большинства остальных чиновников, почтенный Нотан очень давно живет в Степном Страже. Успел здесь, что называется, врасти корнями в землю. Сомневаюсь, что он все бросит и уедет. Скорее всего, просто подаст в отставку и начнет заниматься торговлей или контрабандой. В Вольной марке грань между этими двумя занятиями очень тонкая. Тут Нотан свой — обзавелся нужными связями, знакомствами. Да и знаниями не обделен. А в империи — один из многих. Придется вновь порядком потолкаться локтями, чтобы получить приличное назначение.

Именно поэтому я и решил привлечь его на свою сторону.

— Буду рад нашему сотрудничеству, Ваше Сиятельство, — в карих глазах сверкнул огонёк интереса, а губы главы биржи искривились в подобии улыбки. — Надеюсь, оно будет долгим и плодотворным.

— Я тоже на это надеюсь, — подтвердил я.

Даже не знаю, повышение это для Берга Нотана или понижение, но хорошо, что он согласился. Своих чиновников мне взять просто негде. Так что буду пока что пользоваться имперскими. Теми, кто решит остаться. И неважно, что их лояльность сомнительна. Без присмотра меня все равно не оставят. Змейки не дадут соврать. Так что — шпионом больше, шпионом меньше.

Постепенно войду в ход дел, перетяну самых толковых на свою сторону, окончательно привязав к Вольной марке. Либо найду новых. Но на это нужно время, а пока что будем довольствоваться тем, что есть.

— Как вы думаете, почтенный Нотан, — продолжил я, — сколько ваших людей согласится остаться?

Сколько бы не был талантлив глава биржи, одному ему не справиться.

— Около половины, — тут же отозвался он.

— Так много? — искренне удивился я. Все же Вольная марка никогда не была вершиной амбиций. Карьеру тут не делают, а хоронят. — Я думал, вас в Вольную марку чуть ли не как в ссылку отправляют, и многие будут только рады вернуться обратно в империю?

— Правда в ваших словах есть, — степенно кивнул глава биржи. — Но «многие», далеко не «все». Да и канцелярия Его Величества что-то не торопится вспоминать о нас, грешных. Словно и не было никакого решения императора и фольхстага.

Тут он прав. Император что-то не спешит отзывать своих людей. Впрочем, канцелярии сейчас просто не до того. Всей империи не до того. И это хорошо!

Кстати, если бы фольхи решили действовать по уму (сомнительно, но всякое возможно), то должны были сразу поднять вопрос отзыва чиновников императорской администрации из Вольной марки. Почему это люди императора чужим доменом управляют? Это недопустимо!

Прикрываясь борьбой за мои права, как маркграфа, этим решением меня могли бы утопить. Но не успели!

Похоже, заговор «мастеровых» оказался глубже и масштабнее, чем виделось на первый взгляд. Либо предатель Сидман заговорил. Вот фольхи, для разнообразия, и занялись важными делами, а не вечной грызней и привычной забавой «подсиди ближнего».

— Нам этой половины хватит? Или наоборот, столько людей нам не требуется?

— Сложный вопрос, — задумался Берг. — В других обстоятельствах я бы сказал, что этого мало. Поверьте, на любой великий дом работает столько чернильных душ, что иной императорской конторе и не снилось. Но в вашем… нашем случае, — быстро поправил он себя, демонстрируя лояльность, — все несколько иначе.