Первый

Однако когда я захожу внутрь, то, во-первых, чувствую свежий запах дерева. Словно дом буквально недавно построили. Во-вторых, судя по всему строение планируется как баня.

Но что странно - никого здесь нет.

Растерянно оглядываюсь, когда вдруг слышу позади едва различимый шорох. Обернуться я не успеваю - на плечи ложатся чьи-то руки, а следом я слышу хриплый мужской голос:

– Ку-ку…

– 9 Вика -

Наверное, моя удачливость перестала работать. Иначе как объяснить эту ситуацию?

Чувствую запах табака, убеждаясь, что это совершенно точно не Марат. Да и голос тоже не его.

Пока соображаю, как отступить на безопасное расстояние, и чем обороняться, если придется, чувствую, как тело сзади прижимается уже практически вплотную.

Паника вязкой патокой разливается по венам. Я не знаю, кто рядом, но делаю то, чему меня учил отец - резко бью локтем назад, ухожу влево, пытаясь развернуться.

Но то ли я действую слишком медленно, то ли недостаточно технично - в итоге оказываюсь развернута лицом к тому самому охраннику, который приносил мне утром вещи.

На его лице красуется довольная ухмылка, а глаза какие-то слишком черные. Да и зрачки у него чересчур расширены.

– Что то забыла куколка?

– П-пустите, - пищу, дергаясь в его хватке, судорожно придумывая, как вести себя сейчас.

Казалось бы, Бессонов точно так же держал меня, и смотрел тоже цинично и с желанием. Но меня не воротило, как сейчас.

– Босс будет недоволен, что ты тут трешься, - скалится он с явным предвкушением.
– Но можем договориться.

Меня передергивает от такого предложения. Он ведь не шутит - действительно считает такой расклад реальным.

– Нет, - мотаю головой.
– Не интересует.

Упираюсь руками в его грудь, отталкиваюсь. Но не рассчитав силу, едва не падаю - этот бугай очень резко вдруг отпускает меня. Спотыкаюсь и цепляю ногой бутылку которая падает и развивается. Инстинктивно хочу поднять ту, но тут же слышу:

– Стоять!

Вздрагиваю, глядя на безумца, а тот довольно ухмыляется.

– Послушная цыпа.

Он вальяжно смотрит на меня и демонстративно поправил ремень на штанах. Затем неторопливо достает пачку сигарет.

– Отсосешь, и проблем не будет.

– Не стану, - тут же отвечаю.

Мужик достает теперь зажигалку, подкуривает сигарету и с удовольствием затягивается. Выдыхает дым, отравляя все вокруг.

– Отсосешь, - нагло заявляет он.
– Если хочешь выйти отсюда живой.

– Марат сказал…

– Марат не узнает, - рявкает он и, еще раз затянувшись, бросает окурок прямо на пол.

Охранник делает ко мне шаг, а я испуганно отшатываюсь. Паника захлестывает. Я была бы безумно рада, если бы Марат оказался сейчас тут - пусть узнает, что я искала улики против него. Пусть. Только бы этот мерзавец меня не тронул!

Здравый смысл в данный момент отказывает, и я бегу вглубь помещения через ближайшую дверь, все дальше уходя от выхода.

С опозданием понимаю, что фактически загоняю себя тем самым в угол. Оборачиваюсь, затравленно глядя на охранника, который встает в дверях - довольный, с ошалевшим, похотливым взглядом.

– Люблю диких, - хрипит, нетерпеливо дергая ремень на штанах. Невольно опускаю взгляд туда и понимаю - у него стоит. То есть все это не шутка и не попытка запугать меня.

Озираюсь по сторонам, но мерзавец оказывается шустрее - хотя, казалось бы, если он под чем-то, то наоборот должен быть неповоротливым и медленным.

– Иди-ка сюда, - приговаривает, хватая меня за руку.

В этот момент во мне просыпается неимоверное желание жить. Не просто жить, а остаться нетронутой этим животным.

Я начинаю кричать, царапаться и отбиваться. Но мужика это походу только сильнее заводит. Он скалится, выкручивает мне одну руку, вынуждая выгнуться и практически встать на цыпочки.

– Какая девка, - восторженно хохочет он, а я чувствую странный запах. Как будто что-то горит.

– Пожар!
– кричу тут же. Дергаюсь, но охранник не позволяет вырваться.

– Не ври, сучка. Но огоньку сейчас подкину.

– Идиот!
– огрызаюсь на него.
– Горит! Там!

В дверях уже дым, но мерзавец мне не верит и попросту не видит опасности. А я не понимаю, откуда огонь и почему что-то загорелось. Но знаю одно - надо валить отсюда, и как можно скорее.

– Да пусти же! Мы сгорим!

Липкое отчаяние стискивает горло. Кажется, что ситуация по-настоящему безвыходная. Ублюдок, решивший меня нагнуть, тянет к полке, которую только начали устанавливать. Видимо, эта комната предполагалась под парилку.

Отчаявшись, я уже просто вцепляюсь зубами в его ладонь. Мужик вскрикивает и отпускает меня всего на считанные секунды, но я изо всех сил лягаю его ногой в колено.

В итоге он начинает заваливаться, но буквально в последний момент цепляется за меня. Я падаю вслед за ним. Успеваю отползти к двери, как слышу отборный мат. Дыма становится куда больше, и я уже с трудом дышу. В голове бьется единственная мысль - надо бежать.

Подняться выходит не с первого раза, но у меня получается сделать только один шаг…

Крепкие руки подхватывают меня буквально сразу. Обмякаю, чувствуя знакомый запах. Странно, как это вобещ возможно в такому дыму, но я почему-то уверена - это Бессонов.

– Блядь, что за пиздец тут творится?!
– рявкает он, перехватывая меня уже иначе. Теперь я оказываюсь у него на руках.

Марат выносит меня на улицу, и я жадно пытаюсь вдохнуть. Кашель царапает горло, а на глаза наворачиваются слезы.

Рядом кто-то что-то говорит, но у меня уши будто заложило. Все звуки приглушены и кажутся такими далекими. Сознание держится за знакомый запах - цитрусовая свежесть с ноткой ментола.

– Сама идти сможешь?

Чувствую, как мой спаситель меня встряхивает, а затем ставит на ноги.

– Наверное, - мямлю, хотя на самом деле нет никаких сил. Ноги дрожат и совершенно не держат.

Бессонов матерится и снова берет меня на руки. Я же, малодушно прикрыв глаза, решаю притвориться ветошью.

Чуть-чуть. Немного. Только пару минуточек. Я, конечно, все еще помню, что он не тот человек, с которым стоит иметь дела, но…

Потом. Попозже.

Как мы заходим в дом, я, скорее, чувствую, чем вижу. Практически сразу оказываюсь усаженной на диван. Только тогда открываю глаза и растерянно оглядываюсь. Кажется, это гостиная.