Первый

Непонимающе смотрю в ответ.
– На каблуках. Как будто так и родилась.

Черт. Еще один прокол. Я не мечтала быть моделью, но любила красивые вещи. И мамины туфли таскать любила с детства. Сколько каблуков я ей сломала, неосторожно играя, страшно подумать.

Поэтому едва это стало возможно, мама взялась меня учить носить туфли на шпильке. Поначалу не нравилось, но потом я поняла прелесть подобной обуви. Естественно, удобной и хорошего качества.

Так вот мне привезли туфли довольно дорогие и удобные. Но вряд ли это мое умение даст ему какие-то зацепки. Хотя, конечно, добавлять новую информацию о себе не стоит.

– Это плохо?
– вздергиваю подбородок.

– Разве я это сказал?

– Прозвучало как претензия.

– Тебе стоит внимательнее слушать своего партнера, - вкрадчиво произносит Марат, подходя вплотную. Рвано хватаю воздух и отшатываюсь от него. Делаю это неловко и едва не подворачиваю ногу - спасает реакци Бессонова, который успевает удержать меня, прижав к своей груди.

– А может, и не очень профессионально.

– Отпусти!
– цежу, оглядываясь по сторонам. Не хотелось бы в таком наряде тут светить и провоцировать охранников. Взгляд мужчины становится холоднее и жестче. Похоже, он мою реакцию расценивает правильно. Марат молча открывает передо мной дверь, а когда я уже сажусь в автомобиль, негромко бросает:

– Охрана тебя не тронет, Варвара. Пока. Можешь расслабиться.

Захлопывает дверь и, обойдя машину, садится за руль.

Пока выезжаем с территории, я обдумываю его слова. Если это действительно так, то есть какой-то плюс в том, что случилось в бане. Хотелось бы, конечно, еще каких-то гарантий. Мало ли, что.

– И куда мы сегодня едем?
– спрашиваю равнодушным тоном, глядя при этом в окно и стараясь не выдать своего интереса.

– Любишь аукционы?
– отвечает Марат вопросом на вопрос.

Удивленно смотрю на него.

– Аукционы с предметами искусства?
– недоверчиво уточняю.
– Ты участвуешь в подобном?

Бессонов криво ухмыляется и многозначительно смотрит на меня, ничего не отвечая. Нехорошая догадка формируется у меня в мыслях. Да не может быть…

Ну нет же.

– Что за аукцион? Какая тематика планируется?
– нервно выдаю вопрос за вопросом.
– Ты участвуешь? Или кто?

– Ты, царевна. Ты один из главных участников, - снисходительно отвечает Бессонов отстраненным тоном, а на его лице появляется циничная ухмылка.
– Не бойся, без тебя не начнут.

– 11 Вика -

Всю дорогу я нервно кусаю губы, смотрю в окно и банально боюсь повернуться к Бессонову.

Его намек был настолько прозрачным, что, казалось бы, получить подвтерждение моей жуткой догадке - логично. Опять же, предупрежден, значит, вооружен.

Но мне до банального страшно.

Ввязываясь в расследование, я не предполагала, что все зайдет так далеко.

К горлу подкатывает ком, хотя меня никогда не укачивало в машине. Но сейчас все иначе.

Становится понятным, для чего вся эта красивая упаковка. Расфуфыренная кукла на продажу. Прикрываю глаза, в который раз задаваясь вопросом - не пора ли вскрывать карты? Рискнет ли Марат сделать то, что задумал, если будет знать, кто мой отец?

Каковы шансы, что это его остановит, или хотя бы тормознет?

Однажды я слышала разговор крестного с одним из друзей отца - дядей Феликсом. Они обсуждали аукционы с живым товаром. К сожалению, я застала только часть их беседы, поэтому мало что поняла. Но даже того, что услышала, оказалось достаточно, чтобы быть в ужасе от предстоящего мне кошмара.

Здание, у которого тормозит машина, неприметное, без броских вывесок и оформления. И это опять же подтверждает мои подозрения.

– На выход, - командует Марат, даже не глядя в мою сторону. А у меня ноги ватные. Как подумаю, что впереди меня ждет, так все стягивает в узел. И никакие уговоры, что нельзя трусить, нельзя сдаваться, сейчас не работают.

Кажется, я всерьез готова признаться в собственной слабости.

Дверь с моей стороны открывается, и Бессонов нетерпеливо смотрит на меня.

– Где же твое природное любопытство?
– едко усмехается он, подавая руку.

– Укачало немного, - натянуто улыбаюсь и выбираюсь из автомобиля. Его ладонь такая горячая, тогда как у меня руки ледяные. Верный признак не просто волнения, а дикой паники. И мне кажется, что Марат легко считывает это. Удерживает рядом с собой и внимательно вглядывается в мое лицо.

– Водитель попался так себе, - продолжаю язвить. Но мужчина не реагирует на это, наклоняется ниже и тихо-тихо произносит:

– Если хочешь что-то рассказать мне, самое время, Варвара.

Тело мгновенно покрывается мурашками. Сжимаю пальцы в кулаки так, что боль от впившихся в кожу ногтей отрезвляет.

– Готова оставить отзыв в книге жалоб и предложений.

Марат хмыкает, отстраняется и кивает в сторону дверей.

– Идем, царевна. Уверен, этот вечер ты не забудешь.

Наверное, в этот момент я понимаю, как чувствует себя приговоренный к казни, когда идет к эшафоту.

Мельком оглядываюсь по сторонам, но людей мало, да и куда я убегу с браслетом-то?

Внутри ожидаемо стоит охрана и рамки с металлоискателями. Я готовлюсь, что будет сигнал, но прохожу без каких-либо проблем. Как собственно, и Марат.

– Надеялась, что тебя поймают?
– ехидно спрашивает он, когда мы заходим в холл. Мне и так не по себе от ситуации, так еще и эта его проницательность буквально вымораживают меня.

Осматриваюсь, игнорируя подколы Бессонова.

– Идем, все самое интересное дальше, - произносит он и берет за локоть, ведя вперед по коридору.

Проходим мимо зеркальной стены, и я успеваю поймать в ней себя. Я, конечно, подозревала, что образ будет ярким, но чтобы настолько… Проще было пойти голой - и то внимания меньше бы привлекла. Марат ловит мой взгляд в зеркале. Его глаза как будто чуть темнеют, но зеркала заканчиваются, и мы оказываемся в небольшом зале. В дальнем углу есть еще пара дверей, возле которых стоят охранники. Помимо нас тут и другие гости мероприятия. Но как только мы заходим, буквально все поворачиваются в нашу сторону.

Отлично. Теперь я еще и в центре внимания. Определенно, прежде чем сбегать, нужно будет найти другую одежду.

– Смелее, царевна, - лениво говорит Бессонов и, взяв меня за руку, ведет к диванчикам, которые стоят вдоль стены. По пути попадается официант. Марат берет два бокала и одни из них отдает мне.
– Не борщи, - добавляет, едва я вцепляюсь в тот.

– Боишься, опозорю тебя?
– мрачно спрашиваю, стараясь не обращать внимание, как двое мужчин поодаль пялятся в мою сторону.