Первый
Шрифт:
Марат стоит рядом и нависает надо мной скалой.
– Что это было?
– цедит он. Я молчу. Не то чтобы мне есть что ему сказать. Просто как то не складываются слова во фразы.
– Как ты там оказалась?
Отстраненно отмечаю, что Бессонов в темно-серой рубашке цвета мокрого асфальта. И в брюках. Красиво. Ему идет.
Его широкие плечи хорошо обтягивает так, что…
– Ты меня вообще слышишь?
– рявкает он, вынуждая вздрогнуть.
Меня хватает на то, чтобы пожать плечами. Вообще какой-то ступор случается. Вроде бы последний сутки в принципе выдались непростыми,
Мысли скачут хаотично. Вспоминаю про маму с отцом, про брата. Интересно, они бы узнали, что я тут навсегда?
Всхлипываю, закрыв рот ладонью. Мелкая дрожь проходит по телу. Мысль, что я реально могла умереть, заставляет иначе взглянуть на ситуацию. Слишком близко и остро.
– Что там случилось?
– Пожар, - тихо выдыхаю. Чувствую, как его взгляд ползет по моей коже. Бессонов не трогает меня, но чувство такое, словно он прикасается фзиически, а не просто смотрит.
– Это не я, - добавляю.
– Он сам… Он виноват…
В данный момент это мой максимум. Горло дерет, и каждое слово дается непросто, не только потому что мозги в кашу.
– Пиздец, - выдыхает Марат, отступая на шаг.
– Что ты за девка такая бедовая, а, Царевна? Мне проще тебя грохнуть, чем разбираться, кто из этих мудаков тебя подослал!
Он резко отворачивается и отходит к окну, а я заторможенно реагирую на его оговорку.
Проще грохнуть, чем разбираться…
Про кого Бессоннов говорил? Кто эти мудаки? То есть вот почему он все еще держит меня здесь? Проверяет варианты.
В висках противно ноет, и построить правильные логические цепочки в данный момент у меня не выходит. Мысль постоянно срывается, словно я упускаю из виду что-то важное.
Дверь в гостиную открывается, и входит один из охранников. Едва я вижу его, как тут же напрягаюсь - одежда у них всех очень похожая. Хотя умом я понимаю - тот самый вряд ли сюда зайдет.
– Что там?
– спрашивает Марат, обернувшись.
– Прибрали?
Охранник стреляет в меня выразительным взглядом.
– Все сделано, - сухо отвечает и, получив в ответ кивок от босса, уходит.
Бессонов тоже смотрит на меня, и ничего хорошего его взгляд не предвещает.
– Зачем туда пошла?
– Гуляла.
Марат больше ничего не спрашивает, лишь с купо бросает:
– Иди в свою комнату. И чтоб сидела и не высовывалась.
Меня все еще потряхивает, да и в целом ощущение такое, словно меня через мясорубку пропустили. Пожалуй, впервые я задумываюсь о том, что такой уровень адреналина все-таки не для меня.
Только зайдя к себе в спальню, я во-первых, вспоминаю первопричину того, что я оказалась в этой несчастной пристройке. Парня-то я ведь того так и не нашла…
А во-вторых, меня догоняет интересная мысль - почему Бессонов не стал допытываться у меня ни о чем.
Рассчитывает на камеры? Почему терпит мое упрямство, хотя видно же, что злится из-за моего молчания.
Почему не использует другие варианты получить от меня ответы?
Знала бы я в этот момент, что уже на следующий день не только узнаю причины такого поведения, но и получу прямые доказательства некоторых фактов…
– 10
Вика -Еще одна ночь в чужом доме проходит отвратительно. Если вчера я отключилась легко и в целом утром была выспавшейся, то сегодня всё ровно наоборот.
Во-первых, я нисколько не продвинулась в плане побега, а напротив - приобрела украшение для ноги и едва не сгорела из-за отморозка, которому приспичило меня трахнуть. Во-вторых, неприятно сознавать, но, похоже, справляться с серьёзными проблемами у меня выходит не так легко, как я ожидала. Ввязываясь в расследование Олеси, я была уверена, что мы круто всё разрулим. Ведь у нас был отличный план!
На деле получается, что я вторые сутки сижу взаперти на территории главного подозреваемого и…
И понятия не имею, что делать дальше.
Вчера попыток выбраться из комнаты я даже не делала - еду мне любезно принесли, так что голодной не оставили. Но на этом всё. Бессонов больше во мне не приходил, и каких-то новый зацепок у меня не появилось.
Единственное, о чем он проболтался - что он ищет заказчика, а вариантов несколько.
И вот это для меня полная неожиданность.
Олеся уверяла, что расследованием о пропаже её брата никто не занимался. А ведь прошло уже три месяца.
Однако слова Бессонова, брошенные на эмоциях, означают, что кандидатов, желающих копать под него, достаточно.
А как говорит мой отец - ищи врагов твоего противника.
Но чтобы этим заняться, во-первых, надо связаться с Олесей, а во-вторых - как-то раздобыть тот пульт от браслета.
Задачка, что называется, со звёздочкой.
Сидеть и ждать у моря погоды невероятно трудно. Еду мне снова сначала приносит угрюмый охранник, а во второй раз тот самый Саня, который молчаливо нацепил мне украшение на ногу.
Моя попытка разговорить его разбивается об абсолютно безразличный взгляд. Я хоть и не надеялась особо, не попробовать не могла.
А вот вместо вечерней доставки ко мне приходят две незнакомые женщины, у которых с собой пара чемоданчиков и тёмный чехол для одежды.
– Добрый день, Варвара, - произносит первая мелодичным голосом.
– Добрый, - отвечаю, настороженно глядя на гостей.
– На сегодня мы ваши стилист и визажист, - добавляет вторая.
– Вы, кажется, ошиблись адресом, - фыркаю, глядя, как они обе располагаются в комнате.
– Я не заказывала.
– Марат заказывал, - невозмутимо заявляет первая.
– Времени мало, а успеть нужно многое. Так что не будем тянуть резину.
– А если я против?
Они переглядываются между собой.
– Мы, конечно, можем и не делать ничего, - пожимает плечами первая.
– Но тогда цитирую “Варвара поедет голой”. Выбор за вами.
На лицах обеих дам скучающее выражение. Вероятно, Бессонов так и заявил им про ультиматум. Естественно, это меня злит. Но с другой стороны… Поедет, значит, он выведет меня за забор. А там сбежать будет явно проще, чем отсюда. Опять же, если Марат озаботился моим внешним видом, значит, и браслет ему придётся снять - не с ним же он меня куда-то там повезёт.