Песнь Пророка

Кордула бесшумно вздохнула.

– Там не написано, как избавиться от проклятья, - заметил практичный Варрик, пытаясь сгладить накалившуюся атмосферу.

– Варрик!
– гном еще никогда не слышал, чтобы Бетани обращалась к нему таким строгим голосом.

Девушка однако не спешила заканчивать фразу. Обведя присутствующих взглядом, она уткнулась глазами в пол.

– Третьи сутки, - прошептала магесса.
– Третьи сутки наступают. У нас один день.

========== Глава 25. Шоу Хоука ==========

Хоук заворочался, выпутываясь из одеяла, под которым стало слишком жарко. Причина тому тут же дала о себе знать. Дэггет, достигший размеров молодого теленка, устроился сзади, прижимаясь горячим боком к его спине. Хорошо, мордой он повернулся в другую сторону, и теплое собачье дыхание опаляло соседнюю подушку, а не его голову. Вот Андерсу будет радости, если он обнаружит на ней слюни мабари.

Гаррет потер глаза, садясь. Во рту пересохло, сознание все еще находилось в легком беспорядке. Вчера в “Висельнике” отлично посидели, надо будет спросить Варрика, сколько же он вчера выпил, в горле просто Мертвая пустошь какая-то творилась.

Он огляделся. Привычный темный полог из тяжелой ткани над его кроватью был отодвинут, из окна в постель сочились солнечные лучи. От них тут же захотелось спрятаться куда-нибудь под покрывало. Однако сдвинуть Дэггета не получилось, так что выход оставался один.

Спустив ноги на прохладный пол, Хоук поежился. Не столько от холода, сколько от странного сна, что он вспомнил.

Ему снился горящий дом, корабль, черноволосый носатый тип, вызывающий необъяснимое отвращение, тропы… Сон обрывался как-то смутно, на веревках и дощатом потолке. И он был до того реалистичен, словно все происходило на самом деле. Гаррету показалось, что и бок чешется от какой-то раны, полученной в том же сне.

Он стащил одеяло, проверяя торс на наличие повреждений. Пальцы нащупали рубец, и он его не помнил. Его это, впрочем, не удивило.

– Нет, нет, ничего больше не надо, нет, - тяжелая дверь тихо скрипнула.

В появившейся щели образовалась спина Андерса, лунной походкой пытающаяся протиснуться в узкий проем. На целителе был длинный халат в цветочек, до того забавный, что Хоук чуть было не расхохотался.

Наконец проникнув в комнату, маг развернулся. В его руках была миска с теплой водой, которую он отнял у Ораны. Эльфийка обычно сама приносила ее, но иногда Андерс изъявлял желание побыть с Гарретом с утра наедине.

Губы Хоука помимо воли растянулись в довольной улыбке.

Подняв глаза, маг увидел его.

– Я думал, не разбужу тебя, - виновато пробормотал он.

– Если бы ты меня не разбудил, я бы расстроился намного больше… - Гаррет продолжил улыбаться, свободной рукой спихивая Дэггета с постели.

Недовольно заскулив, пес подвинулся и в конце концов сполз вниз, пряча голову под свисающим с кровати покрывалом.

Андерс поставил миску с водой на пол. Хоук притянул его к себе еще до того, как он успел принять вертикальное положение. Маг покорно позволил уложить себя на спину, это удавалось не так часто, как хотелось бы.

Светлые волосы разметались по подушке, янтарные глаза игриво заблестели. У него редко бывало столь хорошее настроение.

Сердце Гаррета бешено заколотилось.

Он перекатился на вторую, холодную, половину кровати, переводя взгляд на полог.

Перед глазами почему-то возникало совсем другое лицо Андерса, бледное, с темными губами. Только что из ледяной воды, в которой они вроде бы купались. Хоук не мог вспомнить точно, это, вероятно, тоже было частью сна.

– Ты сегодня долго спишь, - заметил маг, переворачиваясь на бок.
– Голова болит после вчерашнего?

– А что было вчера?
– неуверенно спросил Гаррет.

– Этот гном думает, что все могут пить ведрами без последствий, - теплая рука целителя скользнула по его лбу.

Приятная дрожь ненадолго расслабила его.

– Я никого хоть не убил?
– усмехнулся Хоук, пытаясь унять сердцебиение.

– Кажется, нет, - Андерс задумался, почесывая подбородок.
– Ты вернулся в чистой рубашке. Кстати, ты помнишь, что нужно сделать сегодня?

– А… у нас были какие-то планы?
– как ни старался, он не смог ничего вспомнить.

– Я так и знал, - маг ткнул его в бок, укоряя за беспамятство.
– Этот Алшире, он же присылал тебе письмо. Как ты мог забыть? Ты обещал зайти, у него какие-то проблемы, которые… сейчас процитирую, может решить только Великий Защитник!

– Обожаю, когда меня называют великим, - кивнул Гаррет.

Что-то такое просачивалось. Кажется, да. Точно, он видел письмо в очень чистом, блестящем конверте от какого-то Алшире. Что-то с его дочерью. Наверное, ее похитили. В этом месяце уже воровали дочерей господ высшего общества. Просто флэшмоб какой-то.

– Повеселимся, - объявил Хоук, чувствуя, как радость растекается по венам.

Ему не терпелось вновь побыть героем, очень не терпелось. Хотелось, чтобы Андерс на него посмотрел, как тогда, неделю назад, когда они спасли женщину с детьми, застрявшую под обвалом в клоаке.

– Не забудь, твоя мама устраивает вечером семейный ужин, поэтому в “Висельник” пить ореховую настойку с Варриком кое-кто сегодня не идет, - напомнил маг.

Гаррета на доли секунд охватила паника. Ему привиделись собственные руки в крови и голова матери, прикрепленная смехотворно тонкими нитями к телу, лежащая на его коленях.

Он ненавидел плохие сны. А больше – их горькое послевкусие.

– Что с тобой?
– целитель коснулся его запястья, приводя в себя.
– Тебе нехорошо?

– Все нормально, - он сглотнул, морщась.
– Демонов сон, мне снилось что-то такое… гадкое. Ты понимаешь.

– Ты не знаешь, что такое “снилось гадкое”, - вяло улыбнулся Андерс.
– Походил бы недельку со скверной в крови, еще бы не так запел.

– Может быть, мне еще и духа в себе поносить?
– передразнил его Хоук, садясь.

– Какого духа?

Он посмотрел на мага, недоуменно хлопающего глазами, и действительно не мог вспомнить, о каком духе говорит. Ему почему-то пришло в голову, что внутри Андерса может жить какой-нибудь дух. Честность, например, или Возмездие.

– Да это я просто так, - отмахнулся Гаррет.

– В следующий раз я иду пить с тобой, - серьезно сказал целитель, поднимаясь вслед за ним.
– Хотя бы одних белочек будем видеть.

Хоук улыбнулся и обнял его. От Андерса пахло пряными травами. Иногда ему казалось, что воздух, не заполненный этим запахом, это неправильно.