Пёстрые перья

– Скучно тебе здесь?

Задумавшись, я не сразу услышал вопрос.

– В городе, небось, развлечения всякие были? Кавалеры гурьбой?

– Комарик, скажи, как можно здесь остаться? Что для этого нужно? Вот ты – чем ты здесь занимаешься?

Он в изумлении уставился на меня. Рот у него приоткрылся, рука с ложкой опустилась в золу у костра.

– Даже не думай, девка. Бабам тут делать нечего. Кроме одного дела – вот и занимайся.

Комарик даже заикаться начал. С покрасневшим лицом он отвернулся от меня, и принялся яростно помешивать похлёбку.

Обитатели лагеря вернулись на следующий день. Я как раз решил нагреть воды и устроить большую стирку. А ещё вымыть волосы. Конечно, у меня были не такие роскошные локоны, как у моей сестры. Но всё же довольно густые и длинные.

Я несколько раз сбегал к озеру. Потом попросил Фикса развести костерок: «Никто лучше тебя не разводит огонь, Фикс». Узнав, зачем мне столько горячей воды, он принялся было ворчать о бабьих глупостях. Но похвала сделала своё дело. Он самолично перетаскал кувшины ко мне в землянку, добавив от себя один, новенький, буркнув: «Тебе мало будет».

Возился я гораздо дольше, чем ожидал. Это не команда опытных служанок у нас дома. Солнце уже начало склоняться к горизонту, когда я взял гребень и принялся причёсываться. Сидя на табуретке, я водил гребнем по волосам, тихонько мурлыча любовную песенку. Её любила напевать Анни, когда была в настроении. Ни слова, ни музыка по отдельности ничего не представляли собой, но пелись хорошо.

– Красоту наводишь?

Ну почему они все так неслышно появляются? Я посмотрел из-под волос, и увидел нашего предводителя. Он сидел на лежаке, а в руках у него был большой тряпичный свёрток.

– Вот. Принёс тебе кое-что, – он показал свёрток. – Примеришь.

– Благодарю, – тихо ответил я. – Я не стою такого внимания.

– Это точно, не стоишь. Скажи-ка, а правда, что ты в вашем борделе получал побольше некоторых девиц?

– Ненамного. Но, вообще, правда.

– Что же такого в вас находят, что столько дают? Ведь девица, как не крути, лучше!

Я услышал раздражение в его голосе.

– Господин, у вас был тяжёлый день, но вы пришли сюда. Я хочу отблагодарить вас хоть немного.

– Даже не думай! – перебил он. Лицо его пошло пятнами.

Я испугался до дрожи. Но терять было нечего.

– У меня в мыслях не было ничего такого.

Я проворно установил тазик на пол, и вылил туда оставшуюся воду. Пока шла уборка, вода остыла, и пришлось её греть ещё. Чему я теперь был несказанно рад.

– Это ещё что за?.. – буркнул он.

– Просто так хорошие деньги не платят. За одни красивые девичьи глазки. Позвольте снять вам сапоги.

Вскоре я уже установил ему ноги в горячую воду, и принялся осторожно массировать. Массаж у меня получался не так хорошо, как у моей наставницы. «Ничего, ещё научишься» – бодро говорила неунывающая Жюли. Но на главаря разбойников это подействовало безотказно.

Я услышал вздох, и Чеглок подвигался, устраиваясь удобнее.

– Вы все так умеете?

– Почти все. Заведение солидное.

– Ох, хорошо. Был бы ещё девкой…

Я аккуратно разложил на колени чистую тряпицу. Должно быть, Милли держала её для своих целей. Я собирался вытереть ею волосы. Ну что ж. Положил ногу главаря на тряпицу, и принялся просушивать. Потом взялся за другую.

– Если у вас болит голова, я могу помочь.

– Ты и голову так же можешь?

– Что хотите. Могу даже суставы вправить. Если нужно.

– Ну, костоправ у нас имеется, – буркнул он. Но голос был довольный.

Когда я закончил, он опустил ноги на пол, хмыкнул.

– Нет, руки у тебя как надо вставлены.

Нагнулся, и взял меня твёрдыми пальцами за подбородок.

– Что же мне с тобой делать? – спросил глухо, глядя мне в глаза.

Когда он наконец ушёл, я устало вздохнул, отыскал гребень, и принялся заново расчёсывать волосы.

Глава 21

После этого обитатели лагеря так же исчезали ещё несколько раз. Каждый раз после этого Чеглок приносил мне подарки. «Наденешь, пройдёшься. Чтобы все видели». А как-то после очередного возвращения меня нашёл возле землянки Комарик.

Я наблюдал, как работает Фикс. Ворча себе под нос, он чинил мои туфли. Повертев одну в руках, сказал:

– Каблук совсем никуда. Менять надо.

Комарик, сопя, критически оглядел работу Фикса, и кивнул мне:

– Красотка, твой зовёт. Беги скорей. Да не к себе, а к нему.

В землянке предводителя было светло от нескольких масляных ламп с серебряными полированными отражателями. Сам он вместе с Моллем склонился над разложенными на ковре… книгами. Завидев меня, Чеглок кивнул и поманил к себе. Я присел рядом, впившись взглядом в корешки книг. Взял одну в руки. Осторожно открыл, полистал плотные страницы.

– Ну, – нетерпеливый голос предводителя вывел меня из задумчивости, – что скажешь?

– Это очень ценные книги. Прекрасные книги.

– Хочешь сказать, дорогие?

– Они редкие. Мало кто может себе их позволить. Вот эта – это же «Хронография» Жерара Крамма.

Я поглаживал корешки книг, предвкушая, как буду их читать. Но мои мечты развеялись от трезвого голоса Молля:

– Что же, теперь мы сможем взять хорошую цену.

Чеглок кивнул.

– Пожалуйста, не стоит их продавать! – не увидев понимания в их глазах, я сказал умоляюще:

– Ну хотя бы «Хронографию» оставьте! Это в наших интересах!

Сбиваясь и торопясь, чтобы не перебили, я принялся превозносить достоинства книги, упирая на её несомненную пользу. Что достоверное и кропотливое описание всех известных и малоизвестных обитаемых мест, данное автором, очень ценно, и не подлежит никакому сомнению.

Главарь и его правая рука переглянулись. Чеглок кивнул.

Секретарь Теренс, остановив коня, вытащил из-за пазухи аккуратно сложенный лист бумаги, осторожно развернул. Вгляделся внимательно, водя пальцем по листу.