Пионер гипнотизёр спасает СССР

Но я не стал ничего исправлять — социальное значение этой гражданки, как и её трудовая функция были минимальными, так что пусть лучше она побудет в таком состоянии — интересен результат этого эксперимента.

А в будущем я решил добавить в установку функции обхода такой ситуации, потому что это может быть опасно, если подобная ситуация произойдет на производстве или в момент когда от человека требуется мгновенная реакция.

Так что весь остаток дня я провёл раздумывая над тем как модернизировать алгоритм работы нейроустановки. Но помимо раздумий я так же занимался и социально полезной деятельностью — устанавливал принудительную нейросвязь главного врача, данного лечебного учреждения, и инициативного руководителя одного из школьных радиокружков. С этой группой я наладил нейроконтакт ещё в деревне, и теперь благодаря нейромаркерам мог связаться с ними даже без усиливающей аппаратуры.

Школьники как раз закончили заказанную мной установку по глубокому внутреннему сканированию человеческого тела. Она состояла из кушетки собранной из радиопрозрачных материалов (стеклоткани углепластика и пр.) вокруг которой на направляющих перемещался блок излучателей и регистраторов. Генерируемые высокочастотные магнитные импульсы регистрировались множеством датчиков холла, а так как характеристики импульсов были заранее известны, то соотнося эту информацию с получаемой с датчиков можно было вычислить коэффициент затухания. Перемещая блоки излучателей и регистраторов, по направляющим, горизонтально и вертикально — можно было построить проекцию во всех трёх измерениях исследуемого объекта. Сложность всего этого процесса была в интерпретации результатов. Но благодаря одной светлой голове задумавшейся подключить установку к миниатюрной ЭВМ из школьного кабинета информатики, и написать соответствующую программу (я всё это делал в собственном нейропространстве и постоянно забывал что местные так не могут и соответственно визуализация больших объёмов данных для них представляет довольно большие проблемы) как всё стало просто и понятно.

Теперь уложив на кушетку пациента, зафиксировав его ремнями (пионеры тренировались на кошках), и пару-тройку раз прогнав над ним блок получения измерительной информации на экране ЭВИ появлялась картинка полного внутреннего строения пациента. А быстро меняя картинки полученные после каждого прогона, вообще можно было рассмотреть как работают те или иные органы, сокращаются мышцы и всё такое.

Моей задачей сейчас было внедрить новую установку в местную больницу. Но вроде это удалось. На следующий день один школьник в трамвае (зачем он туда сядет он и сам не сможет ответить) встретит задумавшегося мужчину рассматривающего рентгеновские снимки. Между ними завяжется разговор и школьник похвастается разработанной членами кружка установкой? А Главврач пригласит их в больницу на опытную отработку. Думаю от этого только все выиграют.

Подобным способом я организовал ещё несколько встреч. За то время что я провёл в деревне несколько групп пионеров довольно далеко продвинулись в своих работах, и если уже не подготовили опытные и демонстрационные образцы, то были очень близки к этому. Им было нужно только немного помочь, предоставить материалы, кое-какое оборудование, площади и помощников, всё это имеется на предприятиях города. Нужна только смелость со стороны руководства, чтобы применить наработки “юных дарований”, тем более что планы по техническому перевооружению, модернизации производства и рационализаторской работе никто не отменял. Так что я своими действиями только дал небольшой толчок, как мне кажется, неизбежным в обществе процессам. Вот только, раньше, без меня, они почему-то буксовали. Ну да я это исправлю, дайте только выбраться из больницы.

Наконец моё заключение в лечебном учреждении закончилось и я после полного обследования (в том числе и на новом сканере с числовым управлением), наконец был отпущен домой.

Моему возвращению помимо родителей и членов кружка, обрадовалась и соседка по парте. Вернее не совсем обрадовалась. В общем дело было так.

На следующий день после того как я принялся заново обживать квартиру (родители Дани зачем-то уничтожили мои концентрационные рисунки), ко мне пришла целая делегация — Катя Синицина с братом и ещё нескольким хмурыми мужиками. Причём мужчины хоть и были хмурыми и суровыми, но в глубине их глаз плескалась какая-то надежда. Катя войдя ко мне в комнату, смущенно пискнула “Привет”, и скромно встала в уголке, а разговор, после короткого, но энергичного приветствия, завёл Павел.

— Слушай, я вот протестировал эту штуку, что ты изобрёл, — воодушевленно начал он.

— Да не я это изобрёл, я только немного поработал напильником, да выдал пару идей товарищам, — мягко перебил я его.

— Не придуривайся! Катюха, — он махнул в сторону стоящей у стеночки девушки, — тебя сдала. Я поговорил с ребятами из вашего радиокружка, ты там всем заправляешь. Так вот, я за это время накопил ряд замечаний.

— Это хорошо, изложите их в письменном виде и оставьте на столе, я подумаю что можно будет с этим сделать.

— Так не надо, — он энергично взмахнул рукой, — я уже пообщался твоими товарищами. Они доработали как механику, так и электронику протеза, и даже снабдили его несколькими дополнительными функциями, — он продемонстрировал встроенный в протез фонарик, радиоприемник, и гидравлический орехокол, — мне вот какая мысль в голову пришла — ты можешь другим помочь?

— Насколько я вижу ноги у них на месте, — я внимательно оглядел его спутников.

— Да не этим, — он поморщился, — у нас в обществе инвалидов, много людей с разными недугами, а у тебя вон оно как ловко получается, может и им можно помочь?

— Хм, мы с ребятами к вам придём и посмотрим что можно будет сделать, но заранее ничего не обещаю.

— Ну и отлично, это всё равно лучше, чем сейчас. А то кто на каталках кто на костылях, да и протезы эти деревянные дурацкие. А на мой ребята посмотрели — говорить лучше, чем импортный. Кстати вот ещё насчёт чего…

Он немного отошёл в сторону и ко мне приблизился один из сопровождавших его мужчин.

— Позвольте пожать вашу руку, — улыбаясь произнёс он, при этом н дожидаясь моего разрешения схватил мою ладонь и энергично её потряс, — Я являюсь руководителем городского общества инвалидов. И когда Павел, — он кивнул на брата Синициной, — пришёл к нам с этим протезом все были очень удивлены и обрадованы, что наконец-то наша советская промышленность стала выпускать такие чудесные вещи.

Правда когда выяснилось что это штучный экземпляр восторги немного поутихли, Но всё же скажите, — он требовательно заглянул мне в глаза, — как скоро возможно появление этих изделий в свободном доступе? Наверное Ваш отец занимается этим проектом поэтому вы что-то знаете?

Обстановка была не подходящей, да и голова у меня в этот момент была занята совсем другим, так что я не мог полноценно подключиться к его неропространству, но всё равно меня что-то напрягло в данной ситуации. Какая-то недосказанность, напряжённая поза и ощутимо напрягшийся второй мужчина из их пары. Поэтому я решил проявить некоторую осторожность.

— Видите ли, это протез вообще не должен был существовать, Вы на самом деле ошибается, мой отец и его работа не имеют к нему никакого отношения, — странный тип немного расслабился, — мы просто в радиокружке на конкурс делаем робота, и в результате ошибки при проектировании пробная конечность получилась больше похожей на человеческую. Мы уже хотели её выбросить, но тут я вспомнил про свою одноклассницу и её брата. Немного переделав заготовку получился протез для человека, — выдал я откорректированную версию произошедшего.

— Но погодите, — взял слово второй гражданин, — как, по вашим словам, в школьном радиокружке вы смогли сделать подобные детали? По заключению экспертизы в этом изделии использованы сложные металлополимерные детали, литые алюминиевые детали, высокой сложности и точности — в обычной школе нет такого оборудования?

Ага, смекнул я, похоже этот гражданин не из общества инвалидов, да и само посещение моей квартиры было организовано неспроста.

— Так мы и не в школе это делали, — пожал плечами я, — в гараже у одного из товарищей собрались…