Пиратский граф

— Разумеется синьор Иньиго, — согласился рыцарь и мы сев за стол, стали ждать, пока хозяин таверны лично, вместе со своей женой стали таскать нам еду. Весьма скромную, такую какую я любил.

— Помолимся, — я сложил руки и стал шептать слова молитвы, а госпитальер, бросив на меня уважительный взгляд, тут же присоединился.

— In nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti. Amen*.

— Benedic, Domine, nos et haec tua dona quae de tua largitate sumus sumpturi. Per Christum Dominum nostrum. Amen**.

— Amen, — следом за мной сказал и он.

* * *

* — Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.

** — Благослови, Господи, нас и дары Твои, от которых по щедротам Твоим вкушать будем. Через Христа, Господа нашего. Аминь.

Я потянулся к кусочку сыра и хлебу с маслом, а сеньор Аймоне стал налегать на яичницу.

— Его высочество забыл добавить о вас ещё одну вещь, синьор Иньиго, — сказал он, быстро работая крепкими челюстями, — что вы ещё и набожны.

— Я служил в Риме, в одной из канцелярий синьор Аймоне, — улыбнулся я ему, — а весь день, окружённый кардиналами и епископами, этой набожностью даже если не захочешь, а напитаешься.

Он от моих слов подавился куском хлеба, закашлялся и ему принесли разбавленное водой вино. Когда он прокашлялся, то внимательно посмотрел на меня.

— Странно синьор Иньиго, — осторожно сказал он, — сколько раз я бывал в Риме, но видел там всё что угодно, кроме набожности.

— Вы просто не с теми людьми общались синьор Аймоне, — хмыкнул я, — слава господу, что мои учителя и наставники были именно такими.

— Возможно синьор Иньиго, — задумчиво кивнул он.

— Так что вас привело в Арагон, синьор Аймоне? — поинтересовался я, — король мельком сказал, что вы просите у него денег.

Лицо рыцаря тут же скривилось.

— Говорите, как есть синьор Аймоне, — улыбнулся я, видя его лицо, — я последний человек во всём мире, кто побежит ябедничать на вас Его высочеству.

— Мы уже какое десятилетие сдерживаем давление турок на море синьор Иньиго, — с огромной горечью в голосе ответил он мне, — топим их корабли, захватываем прибрежные деревни, стараясь отодвинуть их власть, и какую благодарность мы получаем за это от европейских монархов?

— Не буду оракулом, но думаю никакую, синьор Аймоне.

— Именно синьор Иньиго, именно, — с горечью подтвердил он, — всем плевать на нас и нашу борьбу на далёком острове.

— Да все засуетились только недавно, после захвата Константинополя, — я поднял руку с вилкой и помахал ею в воздухе, — а потом ещё и поход султана на Белград.

— Всё так и есть, — рыцарь с ещё большим уважением посмотрел на меня, и извинился, — простите синьор Иньиго, если всё ещё как-то не так реагирую на вас, но у меня в голове полный раздрай, я вижу перед собой ребёнка, но если закрываю глаза, то разговариваю со взрослым человеком.

Повинился он передо мной с небольшим стеснением.

— Привыкните синьор Аймоне, — отмахнулся я, — мы как минимум две недели будем с вами вместе. Где кстати вы остановились?

— Наш бюджет был весьма ограниченным, синьор Иньиго, — вздохнул он, — так что за городом нас приютил монастырь францисканцев.

— Нас?

— Меня и трёх моих товарищей, — объяснил он.

— Переезжайте все сюда, — пригласил его я, — я выкупил всю таверну для себя и своих людей, поэтому ещё четыре человека вряд ли потеснят нас или разорят.

— Вы серьёзно синьор Иньиго? — удивился он.

— Более чем, — кивнул я, — так будет проще познакомиться ближе, да и вам так проще будет общаться с моими людьми, которые отвечают за мои передвижения. Не думаете же ли вы, что я сам всё планирую и покупаю?

Я рассмеялся над своей же шуткой, а он лишь улыбнулся.

— Конечно, графу это не по статусу синьор Иньиго, — согласился он со мной.

— Давайте я вас с ними познакомлю, заодно обсудите с ними свой переезд, а более серьёзно поговорим с вами вечером, когда вы не будете никуда торопиться.

— Моя признательность к вам не знает границ, синьор Иньиго, — рыцарь низко мне поклонился.

— Алонсо, Бернард! — позвал я мужчин и быстро их представил госпитальеру, а также объяснил, что хочу от них.

Пока они выясняли подробности и решали вопросы переезда рыцарей, я задумчиво рассматривал, на изредка косящегося на меня госпитальера, поскольку в его рассказе прозвучало много для меня интересного.

— «Вечером обязательно узнаю у него подробности, — решил я про себя».

* * *

Три рыцаря разной степени бедности, но все в чистой, не раз заштопанной одежде были мне представлены вечером синьором Аймоне, и они также поблагодарили меня за гостеприимство. Я видел, как они сначала робко, а затем по знаку старшего приступили к еде, стараясь не выдать того, что голодны. Сидели мы небольшой компанией за моим столом, все остальные находились за поставленными в ряд общими столами таверны. За моим находились только рыцари, Паула, Бернард, Алонсо и то, рыцари завтра переедут за общий стол, со мной останется только сеньор Аймоне, как старший из них.

В основном рыцарей расспрашивала Паула, заставляя их то краснеть, то бледнеть, и бросать на неё восхищённые взгляды, а отвечал ей по большей части сеньор Аймоне, который словно не замечал красоты девушки и разговаривал с ней просто, как и с любой другой женщиной.

— Что же, мы наелись, предлагаю всем пойти погулять, — Паула перехватив мой взгляд поднялась из-за стола, за ней тут же последовали Бернард и Алонсо, а также все рыцари.

— Сеньор Аймоне, это не касается вас, — сказала она с мягкой улыбкой, — сеньор Иньиго хочет с вами поговорить.

Рыцарь перевёл свой взгляд на меня, и я кивнул, подтверждая её слова. Он молча вернулся за стол, а девушка, подхватив сразу всех мужчин разом, и беспрестанно щебеча, увлекла их за собой на выход.

— Прелестное дитя, — синьор Аймоне кивнул, провожая её уход спокойным взглядом.

— Тем не менее вы не поддались её чарам, — пожал я плечами.

— Как и вы синьор Иньиго, — лёгкая улыбка тронула губы госпитальера.

— Ваше имя флорентийское, — констатировал я, переходя на это наречие, отличающееся от римского итальянского, на котором мы с ним разговаривали до этого.