Писатели империи мяу

– Так их у нас никогда и не было. Дом-то еще новый.

– Ну, смотри, проходимец, когда-нибудь ты всё же доиграешься!

– Испугал. Когда это ещё будет?

Тут я не выдержал. И снова не поленившись подняться по лестнице, без спроса вошёл в их кухню. Воспользовавшись тем, что братья явно не ожидали подобной наглости, я налил себе, ещё водки, уже в стакан и, осушив его до дна,- сказал:

– Не волнуйтесь, тараканы к вам не придут. У вас жрать-то нечего.

После чего, повернувшись к ним задницей, направился к выходу с твёрдым намерением больше сюда никогда не возвращаться. Но как говорится: « Не говори гоп, пока не перепрыгнешь!»

Только это уже совсем другая история.

28. 12. 2013 года.

Да у страха глаза, действительно велики.

Когда примерно через месяц после того, как я побывал с дружеским визитом у братьев Котовских, мне вдруг неожиданно позвонил Севастьян. Обычно, он никогда не звонит первым. Очевидно, рассчитывает на мою порядочность. Причём, в два часа ночи! И в наглую заявил, что это именно я повинен в том, что в их доме, наконец, появились тараканы. Подобное поведение возмутило меня настолько, что я в сердцах бросил трубку. Но позже опомнившись, решил позвонить сам и выяснить в чём там, в действительности, дело. Трубку поднял Тимон. Когда он дома, то всегда успевает сделать это первым.

– Привет, Тимоша,- говорю я,- что там у вас?

– Здравствуй, дядя Ясон. Блин, такое ЧП! Решили вчера дома ужин на двоих устроить в честь открытия нового бизнеса. Заказали для этого еды в китайском ресторане. А когда её принесли, то оказалось что в ней куча тараканов. И пока их ловили, некоторым всё же удалось улизнуть. Севка сегодня одного в ванной видел, тот его мыло поедал.

– Прихлопнул?

– Не успел. Тот в него мылом плюнул. И пока братец глаза прочищал, он сумел скрыться.

– А может он зря паникует, и это ему всего лишь показалось. К примеру, с похмелья.

– Нет, он со вчерашнего вечера после того, как увидел, что нам в еде принесли, даже не прикладывался. Он же у нас поэт всё-таки. А они - натуры крайне впечатлительные.

– Хорошо, утром приеду, буду приводить вас в чувство. Заодно и с тараканами потолкую.

– Только дусту не бери. Они его словно сахар трескают, а после даже не пьянеют, сволочи!

– Не волнуйся, я найду, чем с ними договориться.

– Тогда ждём.

Когда я подошёл к их дому, впустил меня в этот раз уже Тимон. Младший в это время лежал на диване с компрессом на лбу. Снимал жар от пережитых впечатлений.

– Привет, чудило,- говорю я ему,- неужто именно тараканы так тебя достали?

– А то нет!- Ты бы видел, дядя Яся, какие они наглые.

– Ладно, отдыхай,- говорю я. Мы с Тимоном сами всё сделаем.

Сказал, да и пошёл искать Тимона. Чего с больным дальше разговаривать? Пусть вначале поправится, как следует. Тогда и от него хоть какая-то польза будет. Нашёл я Тимку в кладовке, трясущимся от страха. Оказывается, когда он был в туалете, один таракан дёрнул его за ус, причём больно, а второй и вовсе поцеловал взасос в нос, будто он какая-то там принцесса. Поэтому он во избежание подобных эксцессов в дальнейшем и спрятался в кладовой.

– Ну, ты даёшь,- говорю я ему,- каких-то тараканов испугался, а ещё взрослый кот! Ладно, пошли со мной, увидишь, как я один с ними расправлюсь!

После чего беру его за шкирятник и тащу прочь из кладовки. Он пробует было упираться, но куда там, такому хлюпику тягаться с бывшим спецназовцем. Так и дотащил его чуть ли не на руках, аж, до самой кухни, и уже только там, как куль бросил на стул. Пусть видит трусишка, что не перевелись ещё в мире смелые парни.

Начал я с того, что достал несколько ловушек-приманок и расположил их в кухне по кругу, в центре же этого сооружения поместил тарелку с вареной осетриной. Я рассуждал так, либо тараканы, идя на запах осетрины, попадут в ловушку, где они получат такую дозу облучения, что после этого им уже будет не выжить или же, минуя ловушки, то есть как-то перелезая через них, доберутся всё же до заветной осетрины, во время поедания которой я заведу с ними такой разговор:

– Господа тараканы, если вам нравится моё угощение, то я могу и в будущем давать его столько, сколько вашей душе будет угодно. Но это я делать буду не на кухне, а во дворе, в теплой собачьей будке, в которой и зимой плюсовая температура. Собаки там точно нет, да и вряд ли будет когда-либо.

Ибо хозяева эту породу зверей не очень-то жалуют. Ну как, согласны на моё предложение?

Не поверите, но я был просто уверен в успехе своей затеи. Как я сказал, так и сделал. И те из тараканов, которые, миновав все преграды, всё же добрались до заветной тарелки, а их было немного, всего одиннадцать штук, вскоре услышали всё то, о чем я говорил вам раньше. И так как их осталось слишком мало для того, чтобы мне возразить, я бы их всех тогда запросто прихлопнул, то они, посовещавшись, решили согласиться с моим предложением.

Я поручил это дело Тимону, так как больше верил в его порядочность. Знал, что он куска лишнего не проглотит, когда будет знать, что от этого зависит, что-то важное. Не то, что его брат Севастьян, который ради того, чтобы нажраться самому, готов пусть и ненадолго, потерять всякую бдительность.

И с тех пор в дом братьев Котовских, наконец-то, пришёл настоящий покой.

А после того, как они купили себе собаку, и та скоро поела всех тараканов в округе, ведь они морили её голодом, чтобы лучше охраняла, кошки ведь не любят собак, то к ним снизошло и вовсе полное процветание. Теперь они даже собаку могли кормить осетриной.

28.12.2012 года.

Паучий яд.

История, которую я собираюсь вам рассказать поучительна уже хотя бы тем, что лишний раз показывает то, что смекалистым везёт значительно чаще, чем остальным. В то время я служил политруком в учебном отряде в Туркмении. И так как времена тогда были трудные, самое начало девяностых, мы держали своё подсобное хозяйство, состоящее из пятисот голов овец. Свиней мы держать не могли, во избежание конфликтов на религиозной почве с местным населением. А за овцами уход совсем не такой, как за хрюшами. Их выгуливать надо. Да и любят они не отбросы, а свежую травку.

Для этого у нас имелось два пастуха. Один был гражданским из местных, а другой сержант сверхсрочник. И вот однажды случилась беда. Пастух из местных вдруг ни с того ни с сего заболел и умер. Вскрытие показало, что в крови его значительное содержание токсических веществ. После проведения специальных анализов оказалось, что это яд тарантула, но доза его в организме пострадавшего была такова, словно его укусил не один, а целых десять тарантулов. Как подобное могло произойти с таким умелым пастухом совершенно непонятно. Тем более, он совсем не пил спиртного, ибо был ревностным мусульманином, так что версия о временном беспамятстве по причине излишнего употребления сразу отпадала, поэтому тотчас поползли слухи, особенно среди местных жителей, о том, что их земляка специально отравили, чтобы скомпрометировать мусульман в глазах других религиозных концессий. Мол, они такие бесчувственные, что даже в трезвом виде не замечают ничего вокруг себя, занятые лишь своим самолюбованием.

Надо было что-то срочно делать. Ведь не доводить же дружественное нам население до открытого выражения обиды в чей либо адрес. Тогда и нам военным, тоже достанется. А этого, как ни крути, нашему командиру очень не хотелось, ведь он был женат на туркменке. Тогда-то он и вызвал меня к себе для совета. Когда я вошёл в его кабинет, он уже с самого порога задал мне такой вопрос:

– Как ты думаешь, мне писать раппорт об отставке или пока подождать?

– Шеф, не спешите паниковать,- говорю я ему,- вначале я сам возьмусь за это дело и, если не справлюсь, тогда уж пишите.